Вариация - Ребекка Яррос

Тут я судорожно сглотнула. Я, естественно, не появилась, и, вероятно, отчасти поэтому он и ушел.

— В общем, мне рассказали, что мы возвращались домой с приема, где была вся труппа. Я помню, как слушала Coldplay, а Лина рассмеялась, входя в поворот, — она всегда смеялась и первой начинала шутить. По-моему, из нас четырех она всегда была самой… живой, самой уверенной в себе. Как и ты.

— Как и я, — прошептала Джунипер.

— Да. В тебе так много от нее — улыбка, смех, грация в студии… Все это Лина.

Я заглянула ей через плечо и увидела, как Хадсон заливает костер водой.

— В основном с той ночи мне запомнились одни эмоции. А вот события в памяти склеены сумбурно, как обрывки кинопленки.

Джунипер подалась вперед, положив подбородок на шину.

Следующие слова я подбирала очень тщательно.

— Судя по тому, что я помню, она сказала, что любит меня, и велела слушать свое сердце.

Горло не сжалось, как обычно, когда я возвращалась в это воспоминание.

— А еще она положила свое кольцо мне в передний карман и попросила позаботиться о том, что оставила, — продолжала я, сжав Джунипер руку. — Раньше мне казалось, что она имела в виду Энн и Еву, но теперь я думаю, что это она про тебя.

Джунипер сжала мою руку в ответ и посмотрела на меня широко открытыми глазами:

— Она оставила тебе кольцо?

— Ага.

За ее спиной я увидела, что Кэролайн и Хадсон идут к нам и лицо у Хадсона виноватое. Время вышло.

— Это семейная реликвия нашей прабабушки — твоей прапрабабушки. Папа подарил его маме как обручальное кольцо, а она подарила его Лине за победу на «Классике». По мне, это больше напоминало помолвку с мечтами, а не с парнем мечты. Лина носила его не снимая, разве что на репетициях. — Я вздохнула.

— А потом победу на «Классике» одержала ты, и она подарила его тебе, — предположила Джунипер.

— Кажется, да. Через несколько дней я очнулась в больнице. Медсестра отдала мне сумку с вещами, которую привезли вместе со мной на скорой. Кольцо лежало там. В этих воспоминаниях я уверена, но травма головы — сложная история.

Ей не обязательно знать об остальном — о деталях и обрывках, которые с криком возвращались ко мне во сне или всякий раз, когда по радио звучала какая-нибудь песня.

— Ты не показала его как улику? — спросила она и поерзала на качелях.

Я покачала головой:

— Никто не знает, что оно у меня. Только ты.

Слишком уж я боялась, что мама его отберет и от Лины у меня ничего не останется.

— Я вот о чем: мне нравится мысль, что ее последними словами стала просьба позаботиться о тех, кого она любила. По-моему, будет здорово, если и ты в это поверишь.

Она кивнула.

— Вам не кажется, что уже поздно? — крикнула Кэролайн, приблизившись к нам. — О чем вы там говорите?

Джунипер дважды моргнула:

— Я спрашивала Алли, как она порвала ахиллово сухожилие на выступлении.

Она даже лгала, как настоящая Руссо. Потрясающе.

Я встала. Кэролайн подошла, слегка приоткрыв рот.

— Джунипер, нельзя вот так запросто об этом расспрашивать, — отчитала она дочь.

Племянница пожала плечами и слезла с качелей:

— Как будто об этом не писали в интернете. Думаешь, дело в перенапряжении?

— М-м-м… да, — кивнула я, и мы вчетвером направились к тропинке. — Я знала, что должна была отдохнуть, но вместо этого сделала неверный выбор и предпочла танцевать.

— И оно просто… лопнуло? — спросила Джунипер.

— Алли, я прошу прощения, — извинилась Кэролайн, бросив взгляд на дочь. — Ты и так была более чем любезна, стольким с ней поделилась.

— Все нормально. Я немного отвлеклась и упустила из виду точку на туре пике. Вероятно, это тоже сыграло свою роль, — пожала плечами я, а Хадсон рядом напрягся. — Но я не помню, чтобы как-то серьезно сбилась, — не было никакой причины. Оно просто порвалось. И если бы это не произошло в конце вариации, то случилось бы во втором акте.

Мы подошли к тропинке.

— Когда не даешь своему телу времени на восстановление, оно само его у тебя отнимет.

Джунипер кивнула.

— И на этой ноте отправляемся спать, — сказала Кэролайн, положив руку на спину Джунипер. — До завтра!

Мы пожелали друг другу спокойной ночи и пошли к нашему домику, по пути заглянув в уборную.

— Я думаю, нам не стоит говорить Кэролайн, — шепотом выпалила я, когда мы вернулись на главную тропу.

— Что?

Хадсон замер. Я повернулась к нему:

— После смерти Шона у нее и так полно поводов беспокоиться за Джунипер. Мне кажется, нельзя просто взять и сказать, что мы ничем ей не угрожаем или что у Джунипер есть способности. Кэролайн во многом напоминает Лину. Ей нужны доказательства, ей все надо увидеть собственными глазами. Значит, мы ей докажем. Сделаем так, чтобы она сама увидела, насколько талантлива Джунипер, на «Классике». Кэролайн упряма, — возможно, для Джунипер это единственный способ ее убедить.

Хадсон задумчиво опустил голову.

— Может, это сработает, с последствиями я тоже справлюсь. Но велик шанс, что Кэролайн снова возненавидит тебя за обман, даже если поймет, что ты явилась не для того, чтобы похитить Джунипер.

Я кивнула, чувствуя, как внутри все сжалось:

— На такой риск я готова пойти. Все это ради Джунипер, а не ради нас с Энн. Прекратить общение с Джунипер на восемь лет стоит того, чтобы сделать ее счастливой.

А я спала бы спокойно, зная, что сделала все возможное. Ведь это меньшее из того, что я могла сделать для Лины.

— Хорошо, — кивнул Хадсон, и мы зашагали по тропинке к домику. — Говоришь, отвлеклась? — спросил он, когда мы пробирались сквозь лунный свет. — На «Жизели»?

У меня вспыхнули щеки.

— Да.

— Но ты считаешь, что порвала сухожилие не из-за этого? — спросил он, нахмурившись.

— Нет, — потрясла головой я. — Сперва думала, но это я просто искала, кого бы обвинить. Я слегка запнулась, но из-за такого разрывов не бывает. — Из груди вырвался ироничный смешок. — Забавно, и я никому об этом не говорила, и ты, пожалуйста, не отвечай, потому что это глупо, но…

Хадсон посмотрел на меня.

— Мне показалось, я увидела тебя.

Я засунула руки в передний карман его худи и решительно не пожелала смотреть, как он на меня вытаращился.

— Мне показалось, что ты сидишь в последнем ряду, а когда посмотрела снова, тебя, конечно, не было. Видимо, разум сыграл со мной злую шутку, — ты же там сидел, когда я в первый раз исполняла вариацию для