Клятва на крови - Дарья Лобанова

она любит именно так.

И знал, что она никогда не попросит.

Эти молчаливые ритуалы стали их языком. Без слов, но понятным только им.

Алиса ходила на рынок сама. Училась выбирать самые спелые помидоры, торговаться на ломаном итальянском. Её называли «молодая сеньора Россо», и она не поправляла. Потому что ложь, рассказанная сотни раз, стала казаться правдой.

Иногда, просыпаясь утром, она забывала, что Дёма не её кровь. Просто — её.

А Марко… он иногда смотрел на неё так, будто в ней было всё, что у него осталось.

В ту ночь Дёма не спал. Плакал, будто что-то чувствовал.

Алиса укачивала его, прислушиваясь к странной тишине, в которой — как будто кто-то затаился.

— Он как барометр, — прошептала она. — Чувствует, что надвигается буря.

— Нет, — ответил Марко, прикладывая ладонь к её спине. Тёплую, шершавую. — Он чувствует тебя. А ты — всё остальное. Не бойся. Он твой. Он слышит тебя. Всегда.

— А если я не справлюсь?

Он взял ребёнка у неё. Осторожно. Словно держал святыню.

— Тогда справимся вместе.

Он сел с ним в кресло и начал напевать. Мягко, негромко. С акцентом. С любовью.

И Алиса смотрела, как мужчина, которого боялись города, укачивает её сына — тихо, уверенно, по-настоящему.

— Ты ведь понимаешь, да? — сказала она, опускаясь рядом на колени. — Если нас найдут… если всё рухнет…

Марко поднял глаза. В них не было страха.

В них был свет. Настоящий.

— Мы будем биться. За него. За нас. За каждый чёртов вдох, Алиса.

Она взяла его за руку. Пальцы легли на старый шрам.

Тот самый, что остался после той ночи, когда всё началось.

— Тогда пообещай мне…

— Что?

— Что не отпустишь меня первый.

Он ничего не сказал. Просто обнял. Крепко.

В ту ночь они спали втроём.

Как настоящая семья.

Пусть построенная на страхе, лжи и бегстве.

Но разве есть семьи, построенные на чём-то другом?

Глава 14. Чёрт...

Две недели назад

Два часа ночи. Пронзительный детский плач разорвал тишину. Алиса подскочила с кровати — тело уже знало: этот крик не просто каприз. Это — тревога.

Она влетела в детскую, не включая свет. Пустая кроватка. Разбросанное одеяло. Приоткрытое окно.

— Марко?! — её голос сорвался на крик.

Ответа не последовало.

Она обежала весь дом: кухня, ванная, терраса. Никого. Только ночной ветер шевелил занавески, как призрачные пальцы.

Босиком, в одной ночнушке, Алиса выскочила на улицу. Ледяной ком в груди. И вдруг — шёпот голосов в переулке.

Двое в чёрном. Один держал свёрток с Дёмой. Второй говорил в телефон:

— …не знали, что она с ним, босс. Прикажешь — уберём…

Рёв вырвался из неё сам — звериный, древний. Алиса рванулась вперёд. Ногти впились в лицо похитителя, колено ударило второго в живот. Она вырвала ребёнка и прижала к груди, шепча, почти рыча:

— Мой. Мой. Мой.

Выстрел.

Марко стоял в трёх шагах. Пистолет в руке. Лицо — маска. Голос — лезвие:

— Алиса, назад.

— Ты знал?! — её руки дрожали. — Ты знал, что это случится?!

— Нет. Но теперь я знаю, кто нас предал.

Настоящее. Три недели спустя

Алиса не спала ночами. Даже когда Дёма молчал, тело оставалось напряжённым, пальцы сжимались в кулаки. Врач, привезённый Марко, оставил пузырёк с успокоительным. Он стоял нетронутым.

Сегодня она встала раньше крика. Что-то шевельнулось внутри, ещё до того, как малыш заворочался.

— Уже иду, солнышко, — прошептала она, накидывая халат.

Когда взяла его на руки, сердце щёлкнуло. Запах — шампунь, молоко, его кожа — был уже родным. Как голос. Как дом.

Дверь скрипнула. На пороге стоял Марко. Не выспавшийся. Не выбритый. Чужой и близкий одновременно.

— Дай мне, — протянул руки.

— Я справлюсь.

— Знаю. Но мне тоже нужно.

Он взял Дёму — осторожно, как святыню. Его движения ещё были неловкими, но взгляд — сосредоточенным. Руки дрожали.

— Ты не спал?

— Не мог. Каждый раз, когда закрываю глаза — вижу тот переулок. Слышу твой крик.

Алиса прикусила губу.

— Мы живём как на вулкане.

Марко кивнул. Затем:

— Хочешь уехать?

Вопрос, висевший в воздухе с той самой ночи. Но сейчас он звучал как настоящее предложение, а не идея.

— Куда? — горько усмехнулась она. — Они найдут везде.

— Не если мы исчезнем правильно. Новый город. Новые имена. Мыслей о прошлом — никаких.

Его голос был ровным, но в нём пряталось нечто другое — неуверенность.

— Это значит — не оглядываться, — продолжил он. — Никогда не увидеть семью. Никогда не вернуться.

— Я знаю, — перебила она тихо. И тоже — знала. Бежать — значит похоронить всех, даже тех, кого уже похоронил.

Дёма заворочался. Крошечные пальцы вцепились в рубашку Марко. И в этот момент Алиса увидела: на лице Марко — не гнев. Боль. Жуткая, мужская, безысходная.

— Я не могу потерять его. И тебя. Не снова.

Она шагнула вперёд. Вторая. Потому что сейчас — не было первого.

— Тогда мы остаёмся. И сражаемся. Вместе.

Его рука накрыла её ладонь. Крепко. Без слов.

— Вместе, — повторил он.

Рассвет застал их у окна.

Они стояли втроём.

Ребёнок на руках.

В груди — страх.

В глазах — надежда.

Глава 15. Вместе (18+)

Ещё три недели спустя

Алиса проснулась от тихого шороха. Рука инстинктивно скользнула к пустому месту на кровати — Марко снова встал до рассвета.

Она привыкла находить его в кресле у окна детской, где он, склонившись, поправлял одеяльце спящего Дёмы. Словно сторожил его сон.

Сегодня было иначе.

Из кухни доносился запах кофе и яичницы. Алиса замерла в дверях. Марко, обычно неуклюжий у плиты, аккуратно переворачивал омлет одной рукой, а в другой держал Дёму. Малыш увлечённо жевал край рубашки, оставляя мокрое пятно.

— Ты поспал, — заметила она, беря ребёнка. Тот тут же потянулся к ней, и в груди что-то тёплое откликнулось.

Марко повернулся. Тёмные круги под глазами стали меньше, но не исчезли совсем.

— Всего два часа. Рекорд.

Он налил ей кофе — с молоком, как она любит.

— Он проснулся в пять. Я решил дать тебе поспать.

Они завтракали в непривычной тишине. Дёма дремал у Алисы на коленях, пальцы цепко держались за её