Голос Арчера - Миа Шеридан

Я дважды думал, что потерял тебя, и одна только мысль об этом уничтожала меня. Знаешь, что я сделал, когда ты опоздала всего на несколько минут и я услышал, как к твоему дому подъезжают машины «Скорой помощи»? Меня вырвало на лужайке, а потом я побежал к тебе. Это напугало меня до смерти. И дело в том, что всегда может что-то случиться: не только «Скорая помощь», но и день, когда ты поздно возвращаешься домой с работы, или парень, который флиртует с тобой, или… миллион разных сценариев, которые я даже не могу представить себе сейчас. Всегда найдется что-то, что будет угрожать отнять тебя у меня, пусть даже какая-то мелочь, даже только в моем воображении. И в конце концов это станет тем, что нас разрушит. Я начну причинять тебе боль, потому что ты не сможешь мне помочь – ты никогда не сможешь меня успокоить. В конце концов ты просто возненавидишь меня, потому что тебе постоянно придется нести бремя ответственности за нас обоих. Я не могу этого допустить. Я просил тебя не позволить мне разрушить то, что у нас есть на двоих, но я не думаю, что способен на что-то другое.

Прошлой ночью, после того как ты заснула, я все думал об истории, которую ты мне рассказала, – о вышивке, картинах, которые вышивала твоя мама. Сегодня я тоже думал об этом – и мне так сильно хочется верить, что сказанное тобой – правда и из всего этого уродства и хаоса может получиться что-то прекрасное. Из всей этой боли, из всего того, что сделало меня таким, каков я есть. Я хочу увидеть, что находится на обратной стороне. Но я думаю, что для этого мне нужно стать тем, кто изменит ситуацию. Я должен стать тем, кто предпримет эти шаги. Должен понять, как все это складывается, какой во всем этом смысл – как выглядит моя собственная картина.

Я не прошу тебя ждать меня – я никогда не буду настолько эгоистичен. Но, пожалуйста, не надо меня ненавидеть. Я никогда, ни за что не хотел причинить тебе боль, но я тебе не подхожу. Сейчас я никому не подхожу, и мне нужно научиться. Возможно, я смогу стать тем, кого ты сможешь любить.

Пожалуйста, пойми. Пожалуйста, знай, что я люблю тебя. Пожалуйста, прости меня.

Арчер

Мои руки дрожали, по щекам текли слезы. Я всхлипнула и, уронив письмо, поднесла пальцы ко рту.

Под письмом лежали связка ключей, телефон Арчера и чек на передержку собаки с открытой датой. Я снова всхлипнула и упала на диван – тот самый диван, где Арчер качал меня на коленях после того, как спас из ловушки своего дяди, тот самый диван, где он поцеловал меня в первый раз. Я рыдала в подушку, желая, чтобы он вернулся, желая услышать шаги так отчаянно, что ощущала тоску каждой клеточкой своего тела. Но в доме царила тишина, нарушаемая лишь звуками моих сдавленных рыданий.

Глава 31

Бри

Дни тянулись один за другим. Мне казалось, что мое сердце разбилось на тысячу осколков. На глаза постоянно наворачивались слезы. Я так сильно скучала по Арчеру, что большую часть времени чувствовала, будто нахожусь под водой – смотрю на окружающий мир и удивляюсь, почему не могу установить контакт, почему все кажется таким туманным, далеким, недоступным.

И еще я беспокоилась. Что он делает? Где спит? Как общается с теми, с кем ему нужно? Что, если он напуган? Я пыталась перестать думать об этом, ведь это было одной из причин, почему он уехал. Арчер чувствовал себя неполноценным, потому что во внешнем мире во многом зависел от меня. Он не сказал этого слово в слово, но я знала, что это так. Он не хотел, чтобы я была ему как мать, он хотел быть мне равным, защищать меня, и чтобы иногда я зависела от него.

Я это понимала. И мое сердце разрывалось оттого, что Арчер ушел от меня, чтобы решить эту проблему. Вернется ли он? Когда? И если он это сделает, будет ли по-прежнему меня любить? Я не знала. Но я подожду. Если придется, я буду ждать вечно. Я сказала Арчеру, что никогда его не покину, и сдержу обещание. Я буду здесь, когда он вернется.

Я работала, навещала быстро выздоравливающую Энн, гуляла вдоль озера, наводила чистоту в доме Арчера – и скучала по нему. Дни тянулись медленно, один незаметно перетекал в другой.

Некоторое время по городу активно распространялись слухи, и, судя по всему, никто особо не удивился, что Арчер тоже оказался сыном Коннора. Люди гадали, потребует ли Арчер, вернувшись, то, что принадлежит ему по праву, и вернется ли он вообще. Но меня это не волновало: мне нужен был только он сам.

Удивительно, но после того парада Виктория Хейл хранила молчание. Я отстраненно подумала, что, возможно, это должно вызывать беспокойство – она не похожа на женщину, которая спокойно примет поражение, – но мне было слишком больно, чтобы что-то предпринимать. Возможно, она решила, что Арчер не представляет для нее угрозы. Может, так оно и было. А мое сердце просто разрывалось.

Трэвис несколько раз пытался заговорить со мной после парада, но я была с ним резка, и, к счастью, он не настаивал. Я не испытывала к нему ненависти, но он упустил так много возможностей стать лучше, когда дело касалось Арчера… Вместо этого он решил унизить того, кто и так боролся изо всех сил. Я никогда не испытывала к нему уважения. Он был братом Арчера только по фамилии.

Осень сменилась зимой. Яркие листья увяли и опали с деревьев, температура резко понизилась, и озеро замерзло.

Однажды в конце ноября, через несколько недель после отъезда Арчера, Мэгги подошла ко мне, когда я стояла за прилавком, пополняя запасы, и положила руку мне на плечо.

– Бри, милая, ты планируешь съездить домой на День благодарения?

Я покачала головой:

– Нет. Я остаюсь здесь.

Мэгги посмотрела на меня с печалью.

– Дорогая, если он вернется, пока тебя не будет, я тебе позвоню.

Я еще решительнее покачала головой:

– Нет, если он вернется, я должна быть здесь.

– Хорошо, милая, хорошо, – сказала Мэгги. – Тогда на День благодарения приходи к нам. Наша дочь со своей семьей будут