По щелчку - Лана Ива

– Я сделал это ради тебя, – ответил он, и я затрясла головой.

– Я не просила об этом. Я хотела, чтобы он просто сел в тюрьму. Я не защищаю его, но он ведь… он ведь никого не убивал…

– Он ломал жизни, даже не задумываясь о последствиях, Ханна. Одну из девушек он чуть не довёл до самоубийства. А может, даже не одну.

– Я не знала этого, – прошептала я.

– Я не говорил, чтобы не расстраивать тебя, – холодно сказал Тео и поднялся на ноги. – Его посадили в тюрьму, но такие, как он, обычно выходят раньше и начинают всё сначала. Он бы продолжил ломать жизни, снова и снова, пока кто-нибудь опять не остановил бы его. Или не остановил. Лучше избавиться от гнилого плода, прежде чем он заразит все остальные…

Он продолжал говорить, приводить какие-то аргументы, а я не могла отвести взгляд от его полыхающих глаз.

– Ты сам себя слышишь? – Я не выдержала и вскочила на ноги. – Так нельзя, Тео! Ты не судья и не грёбаный Бог, который может решать, кому жить, а кому умирать!

– Знаю. Но я не мог оставить его в живых после всего, что он сделал с тобой, детка. Это бесчеловечно. Я хотел быть уверен, что он никогда больше никому не навредит, чтобы ты больше не боялась ни его, ни его папаши.

– О боже, его отца ты тоже?..

Он вздохнул и вдруг усмехнулся.

– Нет, я же всё-таки не убийца, Ханна. – Его чёрные глаза впились в мои. – Когда я задал тебе тот вопрос, устраивает ли тебя участь Оскара, я думал, ты поймёшь меня. Но я решил узнать твой ответ тогда, когда уже было слишком поздно что-то менять. Но твоё мнение обо всём этом я услышал. Это ещё одна из причин, почему я оттолкнул тебя – я боялся, что моя слепая ярость однажды навредит и тебе.

Я вздрогнула.

– А ты… можешь? Можешь навредить мне?

Тео покачал головой.

– Нет. Теперь я в этом уверен.

– То убийство… было очень жестоким, – выдавила я, обхватив себя за плечи.

Тео фыркнул.

– Ублюдок заслужил эти мучения…

– Хватит. Замолчи. Хватит!

– Ханна, пойми… – Он шагнул ко мне, но я отступила на два шага назад.

– Не подходи ко мне! Просто уйди!

Он замер. Его взгляд был полон боли – такой, от которой хотелось зажмуриться.

Я отвернулась, не в силах это видеть. До меня только сейчас дошло, что я понятия не имела, кто он на самом деле. Человек, с которым мы когда-то смотрели мультики в моей квартире, и тот, кто хладнокровно заказал убийство – это один и тот же человек.

Как, чёрт возьми, уложить это в голове? Можно ли доверять ему? И самое главное – в безопасности ли я рядом с ним?

– Ты боишься меня? – спросил Тео, словно прочитав мои мысли.

– Не знаю, – выдохнула я, не поднимая головы. – Я вообще теперь не знаю, кто ты, Тео. Пожалуйста, уйди. Оставь меня одну.

В номере повисла звенящая тишина. Тео не двигался, будто что-то держало его на месте.

Наконец, он тихо сказал:

– Хорошо.

Краем глаза я видела, как он хотел шагнуть ко мне, но не решился. Когда он уже был у двери, я сама чуть не сорвалась к нему, но сжала зубы и кулаки.

Нет. Он должен уйти. Я должна остаться одна. Мне нужно всё обдумать.

– Наверное, я правда не тот, кто тебе нужен, Ханна, – сказал Тео, не оборачиваясь. – И твоя статья только подтвердила это. Спасибо за честность.

Его слова были как удар под дых. Я тут же пожалела, что написала её. Там всё было ложью.

– Жизнь со мной – это жизнь на пороховой бочке, – продолжил Тео. – Найди себе хорошего мужчину, Ханна. Какого-нибудь милого голубоглазого ангелочка для разнообразия. Того, кто не будет разрушать и пугать тебя. Кого бы точно одобрил твой отец.

Я вздрогнула, слёзы душили изнутри, и я сжала зубы изо всех сил, чтобы не разреветься. Хотелось сказать ему хоть что-то. Извиниться за эту тупую статью, но язык не слушался, будто онемел.

Когда Тео открыл дверь, он бросил на меня последний взгляд, и я чуть не рухнула – в его глазах блестела влага. А ещё – вина, боль и любовь.

– Не нужно больше убегать, – тихо сказал он и попытался улыбнуться. – Я уеду, больше не потревожу тебя. Ты можешь вернуться в Нью-Йорк. Прощай, Ханна.

Он ушёл, а я так и осталась стоять, глядя на закрытую дверь. От осознания, что я его больше не увижу, слёзы хлынули сами собой, а в груди что-то лопнуло и исчезло.

Наверное, тот самый остаток моего сердца, который Маршалл только что забрал с собой.

Глава 37

Я сидела на краю кровати, будто не в своём теле. Будто всё это случилось не со мной.

Слова Тео эхом отдавались в голове. Правда – грязная, запутанная, невыносимая – легла на меня, как бетонная плита. И теперь в этом чужом городе я опять осталась одна – разбитая, как стеклянный витраж, из которого больше не сложить узор.

С каждым вдохом грудь сжимало всё сильнее. Пальцы коченели. Я знала: надо встать, двигаться, дышать.

Но не могла.

Гостиничный номер, раньше казавшийся уютным убежищем, теперь был тесной коробкой, где стены нависали и давили.

И всё же я встала. Как под гипнозом подошла к ноутбуку и удалила статью – эту злую, глупую статью, крик обиженной девочки.

Всё. Конец. Будто её и не было никогда. Погудят ещё немного, пережуют и забудут.

Надеюсь, забуду и я.

Боже, Тео, зачем ты сделал это?

Кажется, этот вопрос теперь будет преследовать меня всю жизнь.

Я сползла по стене вниз и вцепилась пальцами в волосы. Хотелось спрятаться, сбежать от себя самой, от воспоминаний. Но стоило закрыть глаза – и я снова видела Тео: уставшего, сломленного, пустого.

Из-за меня.

В глубине души я знала – он не чудовище. Не злодей. Но это не отменяет того факта, что он перешёл черту человечности. Смогу ли я когда-нибудь это принять?

Несмотря ни на что, я всё ещё любила его. И это убивало. Особенно сейчас, когда Тео сказал мне «прощай». Неужели это правда конец? Конец нашей истории?

Но больно было не только из-за этого. Мысленно я и сама хотела, чтобы чёртов Оскар ДиЛаурентис подох в грязной канаве, одинокий и никому не нужный. Исчез навсегда. Так чем я лучше?

Я чувствовала себя виноватой, потому что часть меня была рада тому, что сделал Тео. Потому что тот, кто однажды унизил и предал меня, больше не причинит боль ни мне, ни другим.

Тео совершил то, на что я бы никогда не решилась – и сделал он это ради меня. Он не монстр, он просто человек, сломанный любовью и болью.

Или это я так хочу думать? Хочу найти ему оправдание?

Меня замутило, перед глазами всё поплыло. Я дёрнулась в сторону ванной и едва успела зацепиться за край раковины, когда меня начало рвать. Тошнило так, что я чуть не выплюнула внутренности наружу вместе с душой.

Да что со мной происходит? В последние дни меня тошнило чаще, чем за всю жизнь.

Я осела на пол, пытаясь отдышаться. Боль в животе не утихала. Я сжалась, обхватив себя руками. Чёрт, наверное, отравилась. Больше никакой уличной еды!

Я снова подумала о Тео, чтобы отвлечься. Но легче не стало. Он сделал это ради меня – и теперь живёт в аду. Может, моё прощение могло бы вытащить его из этой тьмы? Нас обоих? Может, зря я оттолкнула его?

Не спеши, Ханна. Не ныряй в этот омут с головой снова. Прежде чем простить его – пойми и прости себя.

Это звучало разумно. Почти как план. Теперь мы с Тео знали друг о друге всё.

Осталось