Ненужная жена. Хозяйка драконьей крепости - Лина Калина

class="p1">— Да. Но Лиану надо взять под стражу. — Лейз пристально смотрит на меня. — Понимаете, она бы не смогла провернуть это в одиночку. Здесь нужны знания в травах, а простая служанка едва ли смогла бы так тонко рассчитать эффект. Нужно её допросить.

— Я отправила её убирать западное крыло…

— Если вас не затруднит, попросите дозорных, которые сопровождали вас, зайти, — спокойно добавляет Лейз.

Я киваю, поднимаюсь с табурета, затем делаю шаг к двери, но вдруг чувствую странное напряжение — будто воздух сгустился. На мгновение мне кажется, что за дверью кто-то стоит.

Дверь открывается прежде, чем я успеваю коснуться ручки.

— О? Лиора? Моё почтение, — легко кланяется Фехос, словно появление его здесь само собой разумеющееся. Не теряя времени, он достаёт кристалл, который тут же бросает Лейзу. Тот ловко ловит его и крутит в пальцах, прищурившись.

— Почта?

— Твой друг просил передать.

— Ривен?

— А у тебя есть ещё друзья, кроме меня? — усмехается Фехос, скрестив руки на груди. — Помочь расшифровать?

— Справлюсь, — сухо отвечает Лейз, не отрывая взгляда от кристалла.

Фехос хмыкает, затем вдруг лезет во внутренний карман пиджака и достаёт небольшую карманную книгу.

— Лиора, для вас у меня тоже кое-что есть, — с загадочной улыбкой говорит он, протягивая мне том.

Я бережно беру его, пробегаю пальцами по тиснённому переплёту. Чёрная кожаная обложка с золотыми вензелями, на которых выгравировано название: «Союз крови и магии: брачные законы империи».

Я резко поднимаю взгляд.

— Что это?

— Весьма занимательное чтиво, особенно если вы намерены разобраться в своём положении, — нехотя поясняет Фехос, сунув руки в карманы. В его голосе слышится ленивый интерес, но в глазах проскальзывает что-то похожее на осторожность. — Думаю, вам это пригодится.

— Спасибо, — отвечаю я, чувствуя, как внутри зарождается беспокойство.

— Не меня благодарите. Там, внутри, записка.

Я замираю, пальцы медленно скользят по корешку книги. Внутри, между страниц, что-то есть.

Осторожно вытаскиваю сложенный вчетверо листок. Бумага плотная, чуть шероховатая. Почему-то кажется, что она холоднее, чем должна быть. Я приоткрываю её, и на мгновение всё вокруг становится размытым. Передо мной — знакомые, чёткие буквы.

Ривз.

Горло пересыхает. Пальцы непроизвольно сжимают край бумаги, но я тут же захлопываю книгу.

Потом.

Не здесь, не при них.

Я глубоко вдыхаю, заставляя себя говорить спокойно:

— Благодарю за доставку.

Фехос лишь ухмыляется.

— О, лиора, я всего лишь посредник. — С преувеличенной любезностью улыбается Фехос, но в глазах скользит насмешка. — Но, признаться, умираю от любопытства, что же там такого он написал…

Я бросаю на него взгляд, и Фехос мгновенно поднимает ладони в притворном жесте невинности.

— Нет так нет, — хмыкает он. — Я не настаиваю. Надеюсь, послание не разочарует.

Я сжимаю книгу крепче.

Что бы там ни было, разочарования я не боюсь.

124

— Зэйн, — зовёт Лейз, пытаясь приподняться в постели. — Поможешь по старой дружбе?

Я открываю дверь, приглашая дозорных войти.

— Что тебе? — раздаётся за моей спиной насмешливый голос Фехоса. — Хочешь, чтобы я расследовал твоё дело? Да запросто!

— Святая Аквария, — устало вздыхает Лейз, потирая виски. — Я всё время забываю, какой ты невыносимый.

Инспектор замолкает на секунду, словно собираясь с мыслями, затем добавляет:

— Приведи Перенса. И… — Его взгляд скользит в мою сторону, и он нехотя продолжает: — Хранительницу крепости. Она тоже разбирается в травах.

Фехос хмыкает, его поза ленива.

— О, эта миленькая малышка? Которая отпаивала тебя травами и грозила, что убьёт доктора? Отчего же, приведу.

Я закатываю глаза, но молчу.

Лейз тут же переключается на дозорных, объясняет им, что следовать за мной больше не нужно, и просит привести Лиану из западного крыла.

— Вы уверены, инспектор? — вклиниваюсь я. — Вы выглядите бледным. Расследование может подождать.

— Не может, — он качает головой.

Через минуту в комнате остаёмся только я и Лейз. Он хмурится, снова заглядывая в свои записи.

Я иду к окну, поворачиваюсь к Лейзу спиной, но, кажется, ему до меня нет дела. Раскрываю книгу, чувствуя под пальцами гладкую бумагу, и касаюсь уголка страницы.

Записка. Я медлю всего секунду, а затем разворачиваю её:

Ири,

Мне следовало бы оставить тебя в покое. Но, как видишь, я не смог.

Тебе нужна эта книга. Не просто прочитай — пойми. Она изменит всё.

Береги себя. Не потому что я прошу. А потому что, если тебя не станет, мне не останется ничего. Этот мир… слишком мал, чтобы вместить мою боль. Без тебя он станет серым.

Р.

Я перечитываю последние строки, чувствуя, как внутри что-то сжимается.

Сердце сбивается с ритма. В ушах начинает шуметь, словно кто-то выкручивает громкость реальности то на максимум, то на минимум.

Лейз что-то спрашивает, но его голос кажется приглушённым, далёким, как через толщу воды.

Я перечитываю снова. Потом ещё раз.

Рука сама собой сжимает бумагу, но я тут же разжимаю пальцы — словно боюсь оставить след.

«Мне не останется ничего». Это звучит не как предупреждение, а как признание. Как отчаяние.

Я машинально провожу языком по губам, чувствуя, что они пересохли. В груди странный холод, будто кто-то сжал сердце в ледяной ладони.

Ривз пишет это так, будто я — единственное, что у него есть.

Глупо. Нелепо.

Медленно, почти осторожно, я прячу записку обратно в книгу. Зачем он это написал? Почему именно сейчас?

— Ирис, вы слышите меня? — голос Лейза вторгается в мои мысли, вырывая из этого наваждения. — Что с вами?

Я резко оборачиваюсь, ловя на себе его взгляд. Инспектор всё ещё бледен, но следит за мной пристально.

— Ничего. — Голос звучит ровно, хотя внутри всё бурлит. — Просто книга… оказалась интересной.

Лейз чуть прищуривается, но не настаивает.

Я же чувствую, как внутри всё пылает.

Дверь резко распахивается, и тихо входит Элис. Она слишком внимательно смотрит на инспектора, словно пытаясь понять его состояние.

— Я хотел поговорить с вами, — голос Лейза становится мягче, и я невольно приподнимаю бровь.

— Хорошо, — откликается Элис и присаживается на табурет рядом с кроватью.

Но Лейз не успевает сказать ни слова: дверь снова открывается. Входит дозорный — бледный и взволнованный.

— Лиана сбежала, лиора! — докладывает он, глядя на меня широко раскрытыми глазами.

— Что значит «сбежала»⁈ — восклицаю