Царствование Розы - Кейт Голден

Звук, вырвавшийся из меня, был низменным. Грязным. Мой разум опустел, пока она опускала руку ниже и вводила в себя палец.

— Милосердные Боги, — выругался я.

Арвен вынула палец и снова погрузила его внутрь, влага блестела на ее руке. У меня потекли слюнки.

— Пожалуйста, — выдохнул я. — Мне нужно попробовать тебя на вкус.

Весь контроль, вся достоинство покинули меня — я бы вытерпел двойную порцию побоев, лишь бы вылизать ее всю.

Она лишь снова убрала палец и, немного подумав, наклонилась, чтобы поднести руку ко мне. Ее влага блестела на пальцах в свете свечи, ее глаза были расплавленными и темными от наслаждения.

Я перестал соображать. Я не мог думать ни о чем, кроме своего пульса, стучавшего как молот.

— Можно?

Арвен лишь кивнула, слегка извиваясь от неутоленного желания, которое, я знал, ныло между ее ног.

Собственническая, дикая потребность заставила мой член пульсировать, когда я обхватил ее нежные, шелковистые пальцы губами и принялся сосать. Ее дурманящий вкус изменил что-то в моем теле. Кажется, я стонал, удерживая ее изящную кисть и засовывая ее пальцы себе в рот еще глубже, неприлично вылизывая их. Если бы она стала душить меня ими, я бы, наверное, кончил.

Арвен почти пропала в собственном стоне. Она вынула пальцы и мягко поцеловала меня в грудь. Я вцепился в простыни, сжав их что есть сил. Желание снова прикоснуться к ней было сильнее всего… Я был на пределе… еще чуть-чуть, и я взорвусь. Мне нужно было погрузиться в нее.

Легкий аромат жимолости наполнил мои ноздри, и у меня потекли слюнки, когда она облизала мою грудь, остановилась на тазовой кости и провела зубами по низу живота. Ее волосы упали на мой член, легкие как перо.

— Жестоко… это жестоко.

Моя кожа стала тесна моему телу. Сердце неслось навстречу какой-то неминуемой вспышке.

— Разве? — она промурлыкала, ее язык скользил вверх и вниз по внутренней стороне моих бедер. — Я так не думаю…

Я не мог вымолвить и слова, когда Арвен взобралась на меня и обхватила рукой мой член, чтобы направить его в себя.

Мой стон был низким, как скрежет камней. Дыхание перехватило — и от зрелища, как она раздвигается, принимая в себя мою пульсирующую плоть, и от самого ощущения. Меня сжала идеальная, шелковая, сводящая с ума теснота.

Все могло бы закончиться слабым всхлипом Арвен. Этим плотским звуком, когда она покачивала бедрами — одного этого могло бы хватить, чтобы положить конец этой маленькой игре, заставить меня подняться и оказаться сверху, перевернуть ее на спину и входить в ее тело как безумец. Вызывая в ней оргазм за оргазмом, проводя ее через дикое ожидание, через мольбы, через потребность…

Но она сама попросила об этом. И я не мог быть с ней эгоистом.

Так что я сдался, закрыл глаза, позволив ей двигаться в любом темпе, каком она пожелает. Арвен медленно ехала на мне, ее теплое, влажное нутро обволакивало меня. Каждый подъем и опускание — восхитительные, сводящие с ума и невыносимые.

Она ускорила ритм. Выжимая меня, постанывая, когда вжималась в меня глубже. Я изучил достаточно ее идеальных звуков, чтобы понять: до кульминации остались считанные минуты. Она наклонилась вперед, вцепившись в мои руки, ее ногти впились в бицепсы, а лицо оказалось в дюйме от моего, и ее взгляд встретился с моим.

Именно в такие мгновения — когда один лишь взгляд ее оливковых глаз готов был отправить меня за край, — я понимал, что был всецело во власти этой женщины. Прикажи она броситься с нашего балкона, и я бы уже летел в зимнюю пустоту, не дождавшись конца приказа.

Когда-то эта мысль могла бы ужаснуть меня. Осознание собственного бессилия, когда любишь кого-то изо всех сил, без остатка. Я любил Арвен всей душой, а потом — и всеми своими мечтами. Но сегодня эта любовь лишь давала мне опору. Чувство, что я привязан к кому-то. Связан с ней, и благодаря этому — привязан к этой жизни.

И именно эта связь — то, как наши души когда-то стали одной на двоих жизнью, — пронзила меня насквозь, заставив кровь петь в жилах, в то время как ее горячее дыхание обожгло мои губы. Пока я медленно вкушал ее губы — сладкие, как мед и солнце. Рай, что меня губит. И я уже не мог сдерживаться.

Я приподнял голову и прильнул к ее губам. Дико и неискусно наши губы сплелись, мои руки все еще сжимали простыни, которые я в какой-то момент порвал…

— Ты можешь… — выдохнула она. — Ты можешь прикасаться ко мне. Если хочешь…

Слава всем, блядь, Богам.

Мои руки впились в ее тело, ее нежная кожа казалась самим теплом после долгой-долгой зимы. Я рванулся к ней — стремительно, ненасытно — мне вечно будет ее мало. Ее бедра, грудь, ее руки, судорожно хватающиеся за мои, ее щеки, изящный подбородок и то место между ног, которое я ласкал, и нажимал, и…

Арвен словно сама не ожидала, но пик нахлынул на нее. Жестокие судороги сжали ее изнутри. Она зарыдала, содрогаясь от наслаждения, переполненная мной, и стонала мое имя прерывисто, мучительно, так прекрасно…

Я кончил с яростным стоном, мои руки сжимали нежное тело Арвен и ее длинные волосы. Я толкался в нее, пока ослепительная, жгучая волна наслаждения не пронзила меня от макушки до пят, не выплеснулась из меня и не заполнила ее.

Арвен рухнула на меня, тяжело дыша.

Я был не способен ни на что, кроме как судорожно хватать воздух, пытаясь прийти в себя после бесконечной волны удовольствия, что на меня обрушилась.

Спустя долгое время Арвен спросила:

— Тебе понравилось?

— Очень.

Я почти слышал ее ухмылку и почувствовал, что сам улыбаюсь.

Мы занимались сексом всего несколько раз — одна из величайших трагедий, известных человечеству, — и все же за такой короткий срок она успела понять нечто настолько глубоко личное во мне, чего я и сам не осознавал. А я занимался этим с женщинами годами.

— Ты проницательная пташка, не так ли?

Арвен кивнула, уткнувшись в мою грудь, и я рассмеялся.

— А тебе понравилось? — спросил я.

— Да, — призналась она. — Но не всегда. Чаще мне нравится, когда ты…

В моих жилах закипел жар.

— Когда я что? — я уже слышал, как в голосе проступает хриплый рык. Я был беспомощен рядом с этой женщиной.

— Ты знаешь. когда ты распоряжаешься мной.