Царствование Розы - Кейт Голден

— Святые Боги, надеюсь, это не то слово, которое ты хотела сказать.

— Но, — сказала она, — мне понравилось. Я чувствовала себя сильной.

— Ты и так всегда сильная.

Арвен неопределенно кивнула, уткнувшись в мою грудь.

— Та штука, что ты делаешь, со своим лайт… — образ яркого белого огня Арвен, ослепительного, опаляющего и проворного, промчался в моем сознании.

— Солнечный огонь, — прошептала она, и я понял, что ее глаза закрыты. — В мыслях я называю его солнечным огнем.

— Я никогда раньше не видел ничего подобного.

— Правда?

— Правда. Этот солнечный огонь… он прямо как ты. Прекрасный и опасный. Мягкий, но несокрушимый. Сильный и уязвимый одновременно. — Я нежно провел пальцами по ее спине. — Логично, что это воплощение твоего лайт.

Я был везучим ублюдком. Я полюбил женщину, которая открыла мне глаза на вещи, о которых я и не подозревал. Она показала, что сила может таиться в мягкости, а уязвимость, с которой ты отдаешь себя другому, может стать источником могучей силы. Я полюбил женщину, которая стала мне другом. Светом в кромешной тьме. Птицей, что ведет меня домой.

К черту надвигающуюся войну, нашу несчастную судьбу и все, что мы уже потеряли. К черту то, что нам, возможно, так и не суждено стать настоящими мужем и женой. Я был счастливчиком уже оттого, что держал ее в своих объятиях сегодня.

Какое-то время она ничего не говорила, лишь прижималась головой ко мне. Втискиваясь в ложбинку между моей головой и плечом, которую она называла своим укромным местом. В конце концов, я подумал, не уснула ли она.

Пока она не спросила:

— Когда мы поженимся?

— Сегодня? — я тихо рассмеялся. — Завтра?

Арвен перекатилась с моей груди на бок.

— Ты прав.

— Прав?

Она села.

— Завтра. Прежде чем мы вернемся в Соларис. Я хочу жить в этом моменте. Прямо сейчас. Кто знает, что ждет впереди… Как ты говорил, мы заслужили всю радость, какую только сможем найти в эти дни.

— Я такое говорил? — Не похоже на меня.

— Нет, — сказала она, не смущаясь. — Но ты именно это имел в виду.

Я улыбнулся, купаясь в мягком свете ее позитива.

— Обожаю бывать у тебя там.

Арвен прищурилась.

— Где?

Я дотронулся пальцем до места между ее бровей, и ее сияющая улыбка буквально заполнила комнату светом.

Глава 37

АРВЕН

Мари, конечно, не стала прямо заявлять, что черное в день свадьбы — плохая примета, но она принесла шесть разных белых платьев из своего гардероба, и каждое следующее было все более кружевным, пока я окончательно не перестала что-либо различать в этом водовороте гипюра и тюля.

Ее сосредоточенное выражение лица и настойчивые руки, протягивающие мне ажурное кружево, словно это священное писание, озаряли весь гардероб. Это произошло не в одно мгновение, но Мари уже начала вновь обретать себя, и я была благодарна. Я ужасно скучала по ней настоящей и живой.

— Я буду в этом, — сказала я ей. — И не вздыхай, пожалуйста, как в прошлый раз.

— Ладно. — Она вздохнула, прислонившись к единственному гардеробу, не заваленному белым шифоном. — Полагаю, это твой день.

Я разглядывала свое отражение в зеркале во весь рост. Каштановые волосы, уложенные легкими волнами и собранные в пучок с моим уже потертым ониксовым бантом. Блеск в глазах. Румянец на щеках. Силу в костях и мышцах.

— Полагаю, так и есть.

Я опустила взгляд на черное платье длины «чай»40, которое так давно взяла у Мари, — то самое, в котором была на форуме Кейна. Я не могла отрицать, насколько же я в нем чувствовала себя собой. Это было платье, в котором я впервые подумала, что, возможно, нашла здесь свое место.

Из прилегающего кабинета Кейна донесся топоток Акорна, и я услышала, как он вбежал в спальню. Мы вышли из большой гардеробной ему навстречу, и его птичья головка прильнула к моей ладони, выпрашивая почесушек.

— Не могу поверить, что ты подружилась с этим зверем, — сказала Мари, но в ее голосе я слышалась улыбка.

— На самом деле он большой добряк. Не так ли?

Стрикс уткнулся в мои ноги и заворчал от удовольствия.

Несмотря на легкую опаску, которую она испытывала к этому созданию, Мари сияла, словно солнышко. Ее платье цвета перванш41 с короткими рукавчиками и сердцеобразным лифом выгодно подчеркивало россыпь веснушек на ключицах, а легкий креп струился по полу при ее движении.

Даган окинул нас обеих взглядом. Его вышитая индиговая туника была долгожданной переменой по сравнению с обычными поношенными доспехами воина. Но к этому прекрасному наряду он не подобрал туфли, предпочтя остаться в своих надежных потертых сапогах, что вызывало во мне странное успокоение.

— Готовы? — спросил он.

— Полагаю, да. — Я окинула себя взглядом. — Как я выгляжу?

— Я редко бываю сентиментален, но… — Даган прочистил горло. — Вполне прекрасно.

Мари взвизгнула от восторга, Акорн повторил этот звук, а у меня на щеках расплылась улыбка.

— Спасибо. Вам обоим.

— У меня кое-что есть для тебя, — тихо сказал Даган.

— Свадебный подарок! — подхватила Мари.

Я бросила на нее взгляд — у меня было чувство, что Дагана легко спугнуть.

Старый мечник лишь покачал головой и достал из кармана помятый конверт. Мне показалось, что он выглядел немного смущенным.

— Ничего замысловатого. Всего лишь записка.

— Спасибо, — откликнулась я, чувствуя, как сердце наполняется теплом. Я уже собралась поддеть край конверта, чтобы вскрыть его, но Даган остановил мою руку своей сухой, потрескавшейся ладонью. — Пока никаких подарков. После свадьбы.

— Он прав, — добавила Мари. — Еще одна дурная примета.

— Конечно, — сказала я, кладя письмо на стол Кейна. — Тогда после.

Даган слегка улыбнулся и подал локоть, чтобы я взяла его под руку.

— Волнуешься?

И, пожалуй, впервые за многие месяцы, наполненные страхом, неуверенностью и бесчисленными оттенками паники и тревоги, я взглянула в теплое, морщинистое лицо Дагана и покачала головой.

— Ни капли.

Пройдя через оживленный Шэдоухолд, заполненный детьми, звенящими колокольчиками и бросающими рис, мы с Мари и Даганом поднялись по могучим ступеням к храму, перед которыми подъем в библиотеку просто мерк.

Над головой высоко изгибался расписной потолок, пропуская внутрь обильный зимний свет. Несколько растений с густыми побегами свешивались из побеленных керамических кадок, а яркие витражи изображали все девять камней, выделяя среди них густой черный оникс, что заливал залу мягким фиолетовым сиянием.

Между скамьями, в такт пронзительной мелодии арфы, Даган повел меня к Кейну.

И тогда я подумала, что, возможно, я всегда шла к Кейну. Была связана с ним так или иначе с той самой