По ту сторону свободы - Анна Александровна Бойцан

— Значит, ты будешь сдержан... до следующего приступа голода? Я пытаюсь понять...

Он усмехнулся, опустив глаза.

— А вот это будет мой первый вопрос. И так, Лив, ты боишься хищника — или боишься, что начнёшь отвечать ему взаимностью?

— Я боялась того, что ночью ты придёшь и... — снова предательски подкатил ком к горлу и Лив не смогла закончить фразу.

— Нет! — Голос Дориана приобрел внезапную резкость, а лицо стало серьёзным, без тени игры или смеха. — Этого бы не было. Давай сейчас серьёзно, без шуток. Да, иногда я — тот ещё провокатор. Ну как... Иногда равно всегда. Но, давай воспримем это как часть сделки — я никогда не возьму... ничего у тебя силой, кроме твоего внимания разве что. Даю слово. Моё слово — закон. Чего уж, но этого бояться ты не должна. — Дориан произносил слова, будто чеканил монеты. Жёстко, уверенно, словно продавливая их в реальность.

— Но вчера, ты сказал... Что можешь... — прошептала Лив.

— Стоп. Лив, не надо. Я сказал, это верно. Всё так и было. Но взял ли? Нет. На этом и обоснуемся.

— Хорошо, я принимаю твою игру. Но мне нужно быть на работе к одиннадцати. У меня выставка в галерее, и это... это моя жизнь. Я не хочу её разрушать. Если у меня есть хотя бы малюсенький шанс однажды вернуться к своему нормальному существованию, то потеря любимой работы станет ещё одним осложнением. Мне бы этого не хотелось бы.

Дориан в удивлении приподнял бровь, его лицо на мгновение стало непроницаемым, как будто он взвешивал её слова. Тишина тянулась, и Лив ощущала, как её сердце бьётся в ожидании вердикта. Наконец, он медленно кивнул и уголки его губ поднялись в полуулыбке.

— Хорошо, — произнёс он, и в его голосе прозвучало что-то вроде уважения, смешанного с вызовом. — Но мы пойдём туда вместе. Я не собираюсь отпускать тебя одну, пока всё не устаканится. Ты согласилась на игру, и теперь я отвечаю за твою безопасность.

Он встал, медленно поправил манжеты рубашки, в его движениях чувствовалась властность, и какая-то естественная, неподдельная сила, некая аура могущественной энергии, заставляющей Лив вздрагивать при каждом его движении и это пугало её ещё сильнее.

— Собирайся. У нас есть время, но я не люблю опаздывать.

Лив кивнула, хотя внутри неё всё словно перевернулось несколько раз и теперь никак не могло найти свой порядок. Она понимала: с этого момента он не просто её спаситель или угроза — он часть её мира, и эта часть грозит поглотить всё, что ей дорого.

Взгляд Лив метнулся к окну — серое утро мелькало за шторами, обещая нормальность. И в это отчаянно хотелось верить.

Глава 6

Солнце, словно любопытный гость, пробралось сквозь тонкие занавески, рассыпая по квартире Лив золотистые блики, которые танцевали на стенах, мебели и её собственных мыслях, наполняя пространство уютом и умиротворением, таким редким и драгоценным в эти дни. Лив стояла посреди комнаты, жадно впитывая эту атмосферу, будто пыталась унести её с собой — в сумку, в сердце, в своё тревожное, неизведанное будущее, где каждый шаг казался прыжком в пропасть. Теперь она, кажется, по-настоящему поняла смысл фразы «мой дом — моя крепость», ощутив, как родные стены обнимают её, даря уверенность и покой, которых так не хватало в последние дни. Но этот покой был слишком хрупким, особенно если учесть, кто именно сейчас восседал на её подоконнике — с ленивой грацией, будто он не гость, а хозяин, выросший здесь среди этих стен, этих книг и этих солнечных лучей.

— Не забыла зубную щётку? — бросил Дориан, не оборачиваясь. — Хотя, знаешь, если забудешь, всегда можешь позаимствовать мою. Я не брезгливый. А ты, Лив? Или ты из тех, кто боится чужих микробов, но не боится вампиров?

Лив, стоя у открытого шкафа, закатила глаза, стараясь скрыть, как уголки её губ невольно дрогнули в улыбке. — Ты же вампир, Дориан, — парировала она, делая вид, что сосредоточена на выборе вещей. — У тебя вообще есть зубная щётка?

Он повернулся к ней, медленно, с кошачьей грацией, будто солнце само решило погреться в его присутствии, и лукаво прищурился.

— Конечно, есть, моя недоверчивая муза. Две запасные, на случай гостей, если уж быть точным. Хотя, честно говоря, ты первая, кто удостоился чести остаться у меня добровольно. Обычно мои знакомства заканчиваются так, что мне не с кем разделить завтрак, если ты понимаешь, о чем я.

Она промолчала, скрывая лёгкое смущение, и ловко спрятала в косметичку маленький флакон духов, а следом — несколько баночек с кремами и блистер антистрессовых таблеток, которые, как она надеялась, помогут ей пережить этот день. Движения быстрые, сосредоточенные — Лив очень пыталась контролировать волнение.

На кровати аккуратно разложено лежали платье из глубокого тёмно-синего шёлка и пиджак цвета мокрого асфальта — всё выглаженное идеально, ни складочки, ни заломинки. Она оглядела вещи ещё раз и скользнула в платье — ткань обняла её, прохладная, как вода, а пиджак небрежно лёг на плечи, добавляя образу дерзкой уверенности.

— Надо же, — заметил Дориан, подойдя ближе. — Ты в этом наряде... внушаешь уважение. И лёгкое желание согрешить в художественном зале прямо на глазах у ошарашенной такой дерзостью толпы.

— Хочешь остаться за дверью? — парировала Лив, застёгивая часы на запястье.

— О, нет, моя прекрасная, — он шагнул ещё ближе, наклонив голову так, что его тёмные глаза оказались опасно близко к её. — Я хочу быть рядом, когда все будут восхищаться работой художника, которую ты, как волшебница, вернула к жизни. И, может, даже поймать тебя, если ты решишь упасть в обморок от волнения. Я ведь заботливый. Иногда. Когда мне выгодно. Или когда ты смотришь на меня вот так, с этой очаровательной смесью раздражения и любопытства.

Лив тихо выдохнула, чувствуя, как дрожь в руках становится сильнее, и это было не только из-за волнения перед выставкой. Сегодня на публике впервые покажут картину, над которой она трудилась почти полгода, восстанавливая её по крупицам, часами стоя под яркой лампой, растворяясь в красках, запахе старого холста и тишине, которая была её единственным спутником в те долгие ночи. Предвкушение этого события перекрывало даже шок от недавнего открытия существования вампиров... Но близость Дориана, его колкости и откровенный флирт заставляли её сердце пропускать удары, а её щеки наливаться румянцем сильнее, чем всё остальное.

— Это важно для тебя, — тихо сказал он, чуть мягче. — Я знаю это, я заметил тогда, как ты на неё