Вкус тьмы - Мария Снайдер

— Это займет всего пять дней верхом, — сказал Квейн.

Керрик пристально посмотрел на Квейна.

— Тише, — сказал Лорен Квейну. — Пусть Мамочка и Папочка ругаются.

— Ты сможешь сохранить от него наши секреты? — спросил Керрик.

Хороший вопрос.

— Он лгал мне во сне, значит, я тоже могу ему солгать, — я надеялась на это.

— Как насчёт того, что мы просто были разделены прошлой ночью?

— Сны обычно начинаются через пару дней после того, как ты уходишь, — я придвинулась ближе к Керрику. — Всё будет хорошо.

Его плечи поникли.

— Хорошо, но я решаю, кто пойдет с тобой.

— Борьба за опекунство, — съязвил Лорен.

Я сердито посмотрела на него, но Лорен только улыбнулся. Сжав Керрика за талию, я сказала:

— Хорошо.

— Белен и обезьяны пойдут с тобой. Блоха остаётся со мной.

Протест застрял у меня в горле. Трудно разделить трёх лошадей поровну.

— Хорошо.

— Мы разделимся после нашей первой остановки на привал.

— Да, сэр.

Лорен просиял.

— О-о-о…

* * *

Керрик разбудил меня до того, как проверить лошадей. Мне потребовалось время, чтобы вспомнить, где мы находимся — в лесу. Мои руки и грудные мышцы окоченели, пока я спала. Я закатала рукава и взглянула на раны. Фиолетовые и красные рубцы окружали всё ещё чувствительные следы от укусов. Раны должны были зажить лучше в результате исцеления, но я отдала Керрику большую часть своей магической энергии.

Подошёл Белен, и я одёрнула манжету, прикрывая синяки.

Он наклонил голову к моей руке.

— Есть ли причина, по которой ты не рассказала никому о них?

— Я упоминала об этом вчера.

— Один укус — совсем не то, что он сделал с тобой.

— Это в прошлом. Нет необходимости никого беспокоить из-за этого. Они исцелятся, — я встала и скатала одеяло.

— Ты имеешь в виду — нет нужды беспокоить Керрика, — поправил он.

— Да.

— В конце концов он догадается. Как о снах.

— Но если я скажу ему сейчас, он откажется позволить нам разделиться.

Белен поднял кустистую бровь.

— Ты уверена в этом?

Прежде чем я успела ответить, он повернулся и присоединился к Керрику у лошадей, помогая седлать Ти, которая ни перед кем не стояла на месте, кроме Папы Медведя — надоедливого человека, который всегда был прав.

Прежде чем мы сели в седла, я отвела Керрика в сторону.

— Мне нужно поговорить с тобой… наедине.

Он кивнул, и мы отошли подальше в лес.

— Что не так? — спросил он сразу, как только мы вышли за пределы зоны слышимости.

Как ему сказать? Я прислонилась спиной к дереву и закрыла глаза.

— Аври? В чём дело?

В его голосе звучали беспокойство, тревога и нежность — любовь.

Открыв глаза, я встретилась с его обеспокоенным взглядом.

— Помнишь, когда я сказала, что Король Скелетов укусил меня?

Керрик кивнул.

— Причина… Ну, он задал мне кучу вопросов, и когда я отказывалась отвечать… — я одёрнула воротник, обнажив пару отметил от зубов в форме полмесяца. — Он кусал меня. И ты же меня знаешь… Упрямая.

Ужас пыток обрушился на меня. Керрик протянул меня к себе и крепко обнимал, пока дрожь сотрясала моё тело.

Когда я успокоилась, он спросил:

— Насколько всё плохо?

— Большая часть верхней части тела.

Из его горда послышался низкий рык.

— Если он не умрёт от чумы, я собираюсь нарезать его на миллион маленьких кусочков и скормить стае уф.

У улыбнулась, представив картинку.

— Я помогу.

Керрик отстранился, чтобы посмотреть на меня.

— Моя девочка.

— Твоя?

— О, да. Когда всё закончится, мы объявим об этом официально.

Когда тепло разлилось по моему телу, я не удержалась и спросила:

— Ты спрашиваешь меня или утверждаешь?

Он застонал.

— О, нет, я не собираюсь отвечать. Я на это не куплюсь.

— Не купишься на что?

— На уловку. Если я скажу, что спрашиваю, ты будешь вечно дразнить меня из-за того, что я выбрал неподходящий момент. А если я скажу «утверждаю», ты автоматически сделаешь наоборот.

— Давайте, голубки, — позвал Квейн. — Мы теряем дневной свет.

Керрик стал серьёзным.

— Моей первой реакцией на твои… новости было желание настоять на том, чтобы мы остались вместе. Но у меня никогда не будет шанса сделать предложение, пока мы не остановим Тохона. Так что мне придется ограничиться словами «будь очень осторожна».

— Белен и обезьяны будут со мной. Что может пойти не так? — неверный ответ, если я правильно истолковала его равнодушный взгляд. — Хорошо.

— Хорошо, — он поцеловал меня.

Мы присоединились к остальным, и я взобрался на Ти, устроившись позади Белена. Несмотря на то, что он похудел, он по-прежнему закрывал мне обзор. Керрик настоял на том, чтобы мы поехали на северо-восток, в обход Гжебьена, в то время как он и Блоха направились на северо-запад, поближе к границе с Выжем. Вспыхнуло беспокойство из-за того, что Керрик впадёт в спячку без меня. Блоха должен был делиться энергией с Керриком и не давать ему уснуть. Должен, но это не означало, что он сможет — отсюда и беспокойство.

Помахав на прощание, мы отправились в путь. Я обняла Белена, радуясь, что мы с ним вместе. Радуясь, что он простил меня за то, что я позволила ему думать, что умерла той весной. Пережив жгучую душевную боль, когда я поверила, что он превратился в одного из мертвецов Тохона, я поняла, как жестоко с моей стороны было притворяться мёртвой. А потом с Керриком… Я содрогнулась. Нет, я бы не стала зацикливаться на том ужасном времени. Вместо этого я бы наслаждалась этими пятью днями с Беленом и обезьянами. И я поклялась относиться к каждому мгновению как к подарку.

* * *

— Так приятно видеть тебя снова, моя дорогая, — сказал Тохон, садясь напротив меня.

Я огляделась вокруг его вечного сада. Ничего не изменилось. Зелень светилась жизнью, а от чайных чашек поднимался пар.

Тохон указал на стул напротив себя.

— Сядь и отдохни. Ты была так занята. Расскажи мне, чем ты занималась, моя дорогая.

Присев на краешек, я потянулась за своей чашкой. Тепло впиталось в мои пальцы.

— Зачем утруждать себя? Если мы… связаны, как ты утверждаешь, то ты уже знаешь.

Он рассмеялся.

— Верно. Многое происходит — Зепп мертв, Винн заморожена, а Король Скелетов схвачен. Просто чудесно. Вы сэкономили мне кучу времени и сил. Месть может быть утомительной работой, — он отхлебнул чая.

— Раз уж я сэкономила тебе время, не мог бы ты рассказать мне, что случилось с Зилой?

— Ах, чудесная Зила. Такое милое дитя, отдавшее свою жизнь за меня, — он уставился в окно.

Ах, чёрт.