Цветок зверя - Шелби Мануэль

более защищенной, чем когда-либо, и в то же время в большей опасности. Сейчас у меня не осталось шансов, чтобы не быть собой, — медленно озвучиваю я свои сводящие с ума мысли, и это, кажется, еще больше запутывает ее. Она коротко кивает мне и возвращается к возне со своим пистолетом.

Я хочу выудить у нее больше информации, но она, похоже, не из тех, кто делится, а я не хочу разрушать то, что у нас происходит. Я продолжаю читать свою книгу, и мы сидим в уютной тишине, пока она чинит свое оружие и проверяет его перед чисткой. Когда она откинулась на спинку стула, я уже по-настоящему погружена в свою книжную историю.

— Я подумала, может, ты делаешь это с помощью секса, — бормочет она, и я снова давлюсь своим напитком. Она хмурит брови, глядя на меня, когда я кашляю, чтобы прочистить горло.

— Ты думаешь, я травлю его сексом? — Хрипло выдыхаю я, очищая дыхательные пути от жидкости. Пить в ее присутствии опасно, и не потому, что она сказала мне, что у нее сейчас в организме четыре разных яда.

— Не совсем так. Я просто подумала, что то, что вы двое были вместе, изменило его. Когда мы были на тренировках, нам говорили, что секс может влиять на людей, но я никогда не видела его таким мягким с кем-либо. — Она пожимает плечами, как будто в этом нет ничего особенного.

На секунду я задумываюсь, может, мне не стоит делиться с ней этой информацией, хотя бы для того, чтобы не злить Николая. Я не знаю, был ли он когда-нибудь застенчивым, но все они такие жестоко честные, так что, скорее всего, нет.

— Наверное, это как-то связано с этим. Я никогда не чувствовала такой привязанности к кому-то, как к нему. — Я откладываю книгу, когда она снова уделяет мне все свое внимание.

— Как это было с другими людьми? — Она наклоняет голову и опирается предплечьями на бедра.

— Отношения или секс? Потому что и то, и другое обычно разочаровывало, но иногда было весело, я думаю. Но не более того. — Я отчаянно пытаюсь найти слова, которые имели бы смысл для нее, пока сдерживаю свое смущение. — Но когда мы с ним вместе, кажется, что за пределами этого момента больше ничего не существует.

— Звучит так, будто это тебя накачивают наркотиками. — Она недоверчиво кривит губы и закатывает глаза, и я не могу удержаться, чтобы не откинуть голову назад со смехом. Она действительно улыбается. Это маленькое чувство прошло так же быстро, как и появилось, но я не могу дождаться, когда заставлю ее сделать это снова.

— Ты когда-нибудь чувствовала что-нибудь подобное? — Я быстро делаю еще один глоток кофе, опасаясь, что она скажет что-нибудь безумное, и я снова подавлюсь.

— С вибраторами? Все было хорошо, но не то потустороннее дерьмо, о котором ты говоришь. Но я думаю, что стала ближе с наркотиками. Я тестирую кое-что, что делаю в исследовательских целях. — Она рассеянно вертит в руках свое оружие, когда ее щеки внезапно начинают краснеть.

— Никогда с другим человеком? — Спрашиваю я, не желая давить на нее, но технически она не отступает.

— Нет. — Ее лицо остается напряженным, когда она поворачивает пистолет. — Я никогда не видела в этом смысла. Я провожу большую часть своего времени в своей лаборатории, и я никогда не использовала свое тело в работе, на которую они посылали меня.

— Ты ни с кем не была? Даже после того, как сбежала? — Я случайно сбиваюсь, и когда она смотрит на меня, я ободряюще улыбаюсь ей, чтобы показать, что она может доверять мне в своем прошлом. Держу пари, ей не нравится, что я уже так много знаю.

— Однажды. — Ее резкий тон и то, как она сжимает челюсти, сразу дают мне понять, что это было не то время, которое она хотела бы вспоминать. Я думаю, что нам всем, женщинам, знаком этот взгляд. Она на мгновение опускает взгляд на стол и сжимает кулаки, вероятно, не привыкшая к сочувствию, которое я не могу скрыть из своего взгляда.

— Что ты с ним сделала? — Я понижаю голос, зная, что если кто-то причинил ей боль, то получил по заслугам.

Она кривит губы, чтобы сдержать еще одну улыбку, расправляет плечи и садится, снова встречаясь со мной взглядом.

— Ребята нашли его. И это принесло ему четыре недели ада со всеми нами, прежде чем он истек кровью. После этого я никогда не видела причин быть с кем-то. — Она сохраняет довольную улыбку на лице, и я отвечаю ей тем же, хотя мое сердце сжимается от боли. Я хочу подтолкнуть ее к большему или обнять, но она больше не идет на это. Хотя она по-прежнему выглядит так, будто ей нравится наш разговор.

— Ты подумала, что если это было причиной того, что Николай немного изменился, то, может быть, я храню какой-то секрет? — Я стараюсь говорить небрежно, чтобы не казаться такой напористой.

— Он ушел от нас грубо сделанной машиной, а ты вернула его маленьким щенком. — Она хмуро смотрит на дверь, и я не могу удержаться от смеха снова. Я думаю, только она могла описать этого огромного, наводящего ужас мужчину как щенка.

— Он определенно мягче. — Я быстро делаю еще один глоток. — Но ты никогда не думала о том, чтобы быть с кем-нибудь? — Спрашиваю я, чувствуя себя так, словно снова разговариваю с Реей, когда мы были подростками.

Мы сплетничали и болтали до утра, потому что сон всегда был недосягаем. Я была так поглощена всем, что произошло за последние несколько недель, что на минуту забыла, как сильно скучаю по тому, чтобы просто видеть ее.

— Несколько раз, но работа отнимает у меня все внимание. Химические реакции для меня имеют смысл, но все остальное кажется хаотичным. — Она бросает пистолет на стол и откидывается на спинку стула.

— Ты когда-нибудь чувствовала влечение? — Я скрещиваю ноги и продолжаю улыбаться ей, так радуясь, что все ненадолго оставили нас в покое. Есть гораздо более важные вещи, о которых мы могли бы поговорить, помимо мужчин, но прямо сейчас это идеально.

— Наверное. Было несколько относительно привлекательных парней, которых я убирала, и пара женщин, которые привлекли мое внимание прямо перед тем, как я подбросила яд...

— Поли! — Я опускаю голову на руки. — Я имею в виду кого-то, кого ты не убивала.

— О. — Она отшатывается, как будто это я веду себя нелепо. Она прищуривает глаза, когда снова смотрит в окно, и я, проследив за ее взглядом,