Цветок зверя - Шелби Мануэль

позволяя моему дыханию выровняться. Его лицо опускается на мое плечо, когда он прижимается губами к моей обнаженной коже, тепло его присутствия невероятно успокаивает меня. Я рада, что он последовал за мной сюда. Я закручивалась по спирали.

— Наши жизни? — тихо спрашивает он, и из меня вырывается всхлип. Его руки обвиваются вокруг меня, и я откидываюсь на него, вдыхая его дымный аромат и закрывая глаза.

— Конечно. Мне нужно узнать о системе, и моя ужасающая семья теперь и твоя проблема тоже. — Я смахиваю слезы, и его плечи сотрясаются, когда он крепче сжимает меня в объятиях.

— Обещаешь? — Когда он притягивает меня к себе, я понимаю, что мне все равно, откуда я родом, потому что это привело его ко мне.

Не снимай ожерелье

Николай

Перелет сюда был приводящим в бешенство процессом. Ана ахала и хихикала вместе с Поли и Львом, пока мы с Царем управляли нашим маленьком частным самолетом до заброшенного аэродрома в северной части штата Нью-Йорк.

Она наслаждалась жизнью, несмотря на все происходящее. И не иметь возможности наблюдать, как она поражается открывшимся зрелищам, было мучительно. Ее способность справляться с событиями, меняющими жизнь, просто невероятна. Мне с этим гораздо труднее, чем ей.

К счастью, Царь сел за руль фургона, который мы приобрели, когда приземлились, потому что мне нужно было быть рядом с ней. Никто почти не разговаривал в течение первых нескольких часов нашей поездки по пути в мотель, но ее глаза многое сказали. Ее пристальный взгляд на деревья и прикосновение ее руки к моей рассказали мне все.

Теперь она другая. Я всегда думал, что она глупо бесстрашна, но я ошибался. Она знает, что по-настоящему опасно, но просто не позволяет этому остановить ее. По какой-то причине это мотивирует ее. Может быть, поэтому она искала худшие районы города и поэтому я ей небезразличен.

Неохотно, но мне стало комфортнее, когда она вписалась в мою команду. Поли, кажется, тянет к ней, и, честно говоря, я не удивлен. Вероятно, она видит в Ане то же самое, что и я: человечность.

Царь терпеть не может большинство людей, но все таки есть те, кому он уделяет все свое внимание, и у нее это есть, как и у нас. И я думаю, Лев просто счастлив, что кто-то из нас смеется над его шутками. Он продолжает указывать на глупости на дороге и проверять, смеялась она или нет. Сначала это беспокоило меня, но через несколько часов я позволил себе насладиться ее весельем, даже если я не был его причиной.

— Ух ты. Какие красивые. — Ана указывает на ряд ярко-желтых цветов вдоль боковой дороги.

— Хочешь, чтобы я остановился? — Предлагает Царь, и Поли в шоке поворачивает ко мне голову, когда я отражаю выражение ее лица. Царь ни за что не препятствует нашим поездкам. Однажды он чуть не дал Льву упасть в обморок от потери крови, когда мы ехали из Ганы в Бенин на нашу конспиративную квартиру.

— Определенно. Спасибо! — Восклицает Ана, расстегивая ремни и забираясь на среднее сиденье. Мне хочется оттащить ее назад, но я заставляю себя быть спокойным, каким она хочет, чтобы я был.

Как только Царь съезжает на обочину, она выпрыгивает, но прежде чем я успеваю отреагировать, Поли выходит следом за ней. Ее рука лежит на пистолете, а взгляд агрессивно устремлен на дорогу. Она защищает Ану?

Ана срывает несколько цветов и глубоко вдыхает, прежде чем подойти ко мне. Она протягивает их мне, и я тоже принюхиваюсь, хотя запах невыносимо неприятный. Я провожу рукой по ее ноге, замедляя биение сердца. Моя команда защитила ее, когда она просто собирала цветы. Черт, я сделал неправильный выбор. Я должен был довериться им.

— Спасибо. Я никогда не видела таких цветов. И они просто растут на обочине дороги. Безумие. — Ана делает еще один глубокий вдох, прежде чем Поли вырывает их у нее из рук, чтобы осмотреть, отчего Ана весело хихикает.

Я снова наблюдаю, как она открывает рот от изумления, пока мы проезжаем через случайный маленький городок. Она смеется, когда замечает, что кто-то запутался в поводке своей собаки, и, клянусь, она чуть не плачет, когда видит семью, играющую с кучей детей в парке. Остальные из нас находятся в состоянии повышенной готовности, но она полностью наслаждается процессом.

Во время нашей поездки я молча обещаю отдать ей все. Все то, чего она не смогла достичь, отвезти ее туда, куда она захочет, и убедиться, что этот взгляд в ее глазах останется. Она заслуживает всего этого. Я никогда не знал, что ждет меня в будущем, но теперь знаю.

— Вау, жутко, — бормочет она, когда мы въезжаем на грунтовую подъездную дорожку, ведущую к маленькому мотелю. Они что, не могли найти ничего получше?

На лице Аны расплывается широкая улыбка, она сует цветы мне в руку и перегибается через сиденье, чтобы достать фотоаппарат. Она пытается выбраться из машины еще до того, как Царь полностью останавливается. Мы все выходим и потягиваемся, но Ана не ждет, а отправляется на поиски самых темных уголков этого захудалого мотеля. Поли оказывается у нее на хвосте прежде, чем я успеваю пошевелиться.

— Ладно, скоро будут три комнаты, — протяжно произносит Царь, вытягивая руки над головой. Ана вешает камеру на шею, прежде чем хлопнуть Поли по руке. Ее глаза расширяются и она указывает на братьев. Я наклоняю голову, пытаясь понять ее.

— О. — Когда кажется, что лампочка идеи над ее головой погасла, и Ана тихо говорит что-то Поли, заставляя ее повернуться к Царю и Льву. — В третьей комнате нет необходимости. Я буду спать с вами двумя. — С этими словами она поворачивается, чтобы повести Ану туда, где колючка растет вокруг потрепанной машины.

Мы все трое смотрим им вслед с одинаковым замешательством на наших лицах. Поли иногда спала на крыше наших конспиративных квартир, когда не хватало комнат. Лев хватает Царя за руку, прежде чем подтолкнуть его к мотелю. Они перебрасываются словами, но я игнорирую их. Если Ана с Поли, а братья позаботятся о бронировании, я буду начеку. Мы все знаем свою работу.

Расхаживая по грязной парковке, я замечаю, что здесь есть еще одна машина. Должно быть, это тот, кто здесь работает. Я рад, что больше никто не останавливается тут. Судя по нетронутой грунтовой подъезной дороге, у них с самого начала не так много постояльцев. Было бы неприятно заставить их уехать в любом случае.

Идя вдоль ряда из восьми