30 удивительных задач и головоломок - Джереми Стэнгрум

Стоит предположить, что такое положение дел оправдывается утилитаристскими доводами: риск, связанный с автовождением, компенсируется удобствами. Загвоздка в том, что не до конца ясно, справедливо ли это предположение; к тому же есть и другие занятия, например курение конопли, для которых подобный довод справедлив в той же степени, а может быть, и больше, однако эти занятия запрещены законом.

Либертарианский ответ

Обойти все эти сложности можно, пожалуй, если встать на либертарианскую точку зрения, то есть сказать, что государство не имеет никакого права вмешиваться в личные дела вроде употребления наркотиков или скалолазания, поскольку все это фундаментальные вопросы личного выбора. Однако беда в том, что подобная точка зрения упускает из виду, что в современном обществе по-настоящему личными можно считать лишь исчезающе малое число дел, а любое занятие, влияющее на других, чревато издержками для общества. И тогда возникает главный вопрос – как найти равновесие между личной свободой и социальной ответственностью.

Можно ли заниматься сексом под воздействием алкоголя?

Бывает ли полностью информированное согласие?

Здесь необходимо сразу прояснить одно обстоятельство. Дидона и Эней говорят не о ситуации, когда мужчина или женщина пьяны настолько, что в принципе не в состоянии дать согласие на сексуальную связь. Они говорят о ситуации, когда обе стороны способны рационально обдумать, согласны они или нет. Но остается вопрос: можно ли заниматься сексом с человеком, если вы знаете, что он, возможно, согласился вступить с вами в связь только потому, что у него алкоголь в крови?

Моральная составляющая здесь очевидна. Человек, с которым вы хотите заняться сексом, существует не только в настоящий момент, все, что произойдет сейчас, повлияет на его будущее. Поэтому, даже если он хочет заняться сексом с вами прямо сейчас, надо учесть и другие факторы. Если вы не хотите делать из людей средство удовлетворения собственных потребностей, надо подумать и о том, как они отнесутся к любой сексуальной связи постфактум.

Из будущего задним числом

Беда в том, что за этим требованием скрывается масса осложнений. Прежде всего приходит в голову, что попросту невозможно знать заранее, кто и как отнесется в будущем к той или иной сексуальной связи. Не в меньшей степени возможно, что жизнь человека примет неожиданный оборот, что и вызовет перемену в отношении к сексуальному приключению. Однако это возражение также не приводит к однозначным выводам. Конечно, неразумно просить кого-то воздержаться от секса потому, что есть вероятность, что его партнер почему-то пожалеет о случившемся; но если есть веские причины полагать, что партнер пожалеет о случившемся, просить воздержаться очень даже разумно и логично. Отсюда следует, что если кто-то пьян и у вас есть сильные подозрения, что это единственная причина его согласия, вступать с ним в сексуальную связь не стоит, даже если вы оба считаете, что согласие дано от всей души.

Нравственно-этическая автономия

Однако Дидона и Эней находятся в несколько ином положении. Совсем не очевидно, что они говорят о возможном сексе только потому, что захмелели, и нет никаких особых причин полагать, что они наутро пожалеют о случившемся, хотя эта перспектива все же не чисто гипотетическая. Тут тоже есть сложности. Отчасти они связаны с тем, что людей следует считать автономными субъектами морали и нравственности, способными самостоятельно принимать решения и имеющими право на ошибку. Требование всегда всех защищать от последствий их решений не представляется очевидным. Эней имеет в виду, что на самом деле, давая согласие, невозможно оградить себя от непредсказуемости повседневной жизни. Хотя в их решении заняться сексом, вероятно, играет свою роль и хмель, есть и другие факторы, и нельзя требовать, что мы согласимся с чьим-то решением только при условии, что оно было принято в полном отрыве от всех внешних воздействий.

Исполнить это требование не так-то просто.

Вероятно, мы в глубине души уповаем на то, что человек, соглашаясь на что-то, всегда принимает в расчет, что когда-нибудь, вероятно, пожалеет об том. Конечно, в реальной жизни это не так, однако с морально-этической точки зрения к этому по меньшей мере стоит стремиться.

Можно ли возить яд в автобусе?

Всегда ли безнравственно подвергать риску других?

Нэнси совершенно справедливо утверждает, что все мы иногда возим в общественном транспорте аналоги ее коробки с ядом: мы делаем это каждый раз, когда садимся в автобус, метро, поезд или самолет сильно простуженными. Мы знаем, что рискуем заразить попутчиков, знаем, что с ними тогда будет, однако многие из нас продолжают пользоваться общественным транспортом, когда болеют. Почему такие поступки достойны морального осуждения, понятно. Философ Дж. С. Милль утверждал, что каждый имеет право вести себя как угодно, пока его действия не вредят другим. Если мы садимся в общественный транспорт сильно простуженными, всегда есть шанс, что мы навредим какому-то количеству попутчиков.

Но если мы останемся дома, это повлечет расходы для общества

К счастью, есть и контраргументы: возможно, ездить общественным транспортом, когда болеешь, не так уж и безнравственно. Не в последнюю очередь следует упомянуть, что если бы мы при любом легком недомогании брали больничный и оставались дома, это повлекло бы за собой большие расходы для общества с точки зрения потери рабочих часов и снижения производительности труда, а также простоев тех, кто зависит от результатов нашей работы. А индустрия развлечений? Стали бы мы покупать билеты в театр, если бы знали, что туда нельзя будет пойти, если у нас заболит горло? И стали бы платить большие деньги за билеты на самолет, если бы стоило разок чихнуть – и нас не пустили бы на борт? Естественно, многих это остановило бы.

Если все то, чего мы не сделаем просто потому, что подхватили инфекцию (легкую, конечно), обходится обществу так дорого, получается, что каждый раз, случись нам приболеть, следует сопоставлять эти расходы с выгодой, которую мы получим, если останемся дома. А если здесь играет роль личный анализ баланса выгоды и издержек, тогда, возможно, Нэнси совершенно права, когда говорит, что у нее есть веские причины ехать в автобусе.

Чье это тело, в конце концов?

Если предположить, что эмбрион имеет право на жизнь, перевешивает ли оно право беременной женщины распоряжаться