30 удивительных задач и головоломок - Джереми Стэнгрум

относиться к идее карательного правосудия, можно подумать, что люди должны подвергаться наказаниям, которых заслуживают, а сама мысль, что иногда следует лишь притвориться, будто наказываешь преступника, не вызывает ничего, кроме возмущения. Тем не менее трудно объяснить, что, собственно, значит «заслуженное наказание».

Надо ли наказывать невиновных?

Можно ли ради общественного блага приносить в жертву невинного человека?

Большинство из нас будет несколько огорошено рассуждениями инспектора Хорса и его решением обвинить мистера Кемпбелла. Конечно, нельзя арестовывать и наказывать человека заведомо невиновного просто ради блага общества. Философ Иммануил Кант наверняка так бы и подумал.

Он считал, что мы должны относиться к людям «ни в коем случае как к средству, но всегда одновременно как к цели». Иными словами, нельзя вести себя с людьми так, словно их желания и предпочтения ничего не значат. Таков главный довод против утилитаризма: он-то оправдывает использование людей как орудий.

Случай с карантином

Однако и в пользу утилитаризма можно многое сказать. Вспомним, к примеру, что в некоторых обстоятельствах мы считаем правильным жертвовать жизнью людей ради блага большинства. Хороший пример подобного набора обстоятельств – карантин. Большинство из нас соглашается, что иногда приходится изолировать какую-то географическую область, чтобы предотвратить распространение эпидемии, даже если в результате здоровые люди, очутившиеся в этой области, заболеют и умрут. В такой ситуации мы, в сущности, наказываем ограниченную группу людей – тех, кто сейчас еще не заражен, но впоследствии заболеет, – ради блага многих. Так что, вероятно, инспектор Хорс все делает правильно: он обеспечивает как можно больше счастья как можно большему количеству людей.

А пытки?

Эта не слишком приятная мысль наталкивает на другие, такие же не слишком приятные мысли. Раз так, может, и пытать людей – это нормально, поскольку служит высшей цели? Нетрудно придумать сюжет, в котором именно так и есть, например, сценарий бомбы с часовым механизмом, когда осталось совсем немного времени, чтобы получить информацию, которая спасет жизни многих людей (см. «Оправданны ли пытки?»). Алан М. Дершовиц, гарвардский профессор права, считал, что при таком положении дел большинство сочтет, что силы охраны правопорядка «прибегнут к проверенному временем приему развязывания языков».

Никаких простых решений

Итак, мы несколько запутались. С одной стороны, нам не кажется, что инспектор Хорс поступает хорошо, когда обвиняет невинного человека в краже быков, чтобы в Чадли-у-Пруда снова воцарился мир. Однако поместить людей в карантин, даже если это обрекает их на верную смерть, мы считаем приемлемым, если это позволяет предотвратить масштабную вспышку смертельной болезни, от которой умрет еще больше людей. Что касается пыток… Ну, пытки – они из разряда явлений, которые мы обычно считаем отвратительными, чем бы их ни оправдывали. Но тут возникает вопрос, над которым стоит подумать: можно ли пытать невинного, если это избавит от пытки тысячи других невинных?

Если вы считаете, что в такой ситуации пытки оправданны, скорее всего, вы рассуждаете как подлинный утилитарист и, вероятно, в глубине души восхищаетесь профессионализмом инспектора Хорса.

Виновный или просто невезучий?

Мешает ли «нравственное везение» выносить морально-этические суждения?

Этот сценарий призван прояснить некоторые вопросы, связанные с «нравственным везением». Так английский философ Бернард Уильямс предложил называть ситуации, когда оценка поступка справедлива с морально-этической точки зрения, хотя сам поступок во многом был совершен под влиянием обстоятельств, которые человек не мог контролировать.

Суммарное везение

История Джона и Дэвида – вариант нравственного везения, который Томас Найджел назвал итоговым везением. До момента аварии Джон и Дэвид вели себя совершенно одинаково. Однако в результате воздействия фактора, который они не контролировали, – наличия или отсутствия наушников – их поведение привело к совершенно разным результатам. Главное здесь в том, что мы склонны оценивать их поведение по-разному в зависимости от результата (не задумываясь) и считать, что Джон достоин осуждения больше, чем Дэвид.

Наша история выдумана, но найти реальные примеры итогового везения совсем не сложно. Вспомним хотя бы случай Махавиры, основателя джайнизма. В начале своего духовного пути Махавира бросил жену, детей и родных. Мы склонны прощать ему этот поступок, поскольку он основал религию. А теперь представьте себе, что по причинам, которые Махавира не контролировал, джайнизм не получил распространения как мировая религия. Скорее всего, мы судили бы его гораздо строже.

Справедливы ли наши моральные суждения?

Главный вопрос – имеем ли мы право давать разную моральную оценку поступкам разных людей, если на них влияли факторы, которые сами эти люди не контролировали. Вопрос куда сложнее, чем кажется на первый взгляд. Пожалуй, первая мысль – если Джону грозит тюрьма, а Дэвиду нет, это вопиющая несправедливость. Они вели себя одинаково, поэтому и наказание им полагается одинаковое. Пьянство Дэвида ускользнуло от внимания полиции, но даже если бы он попался, ему грозило бы не такое суровое наказание, как Джону.

Беда в том, что чем сильнее задумываешься, тем сложнее становится вопрос. Стоит ли относиться ко всем пьяным водителям как к потенциальным детоубийцам? Вероятно, мы к ним так и относимся, но разве из этого следует, что их всех надо сажать в тюрьму? Если тюремное заключение – адекватное наказание для человека, который убил ребенка, потому что вел машину под воздействием алкоголя, отсюда, похоже, следует, что это адекватное наказание и для человека, который просто вел машину под воздействием алкоголя (поскольку он рисковал устроить аварию с участием ребенка).

Все сложнее и сложнее

Представьте себе две группы людей – группу А и группу В. Люди из группы А регулярно садятся за руль пьяными, а люди из группы В – нет. Но на самом деле единственная разница между группами состоит в том, что люди из группы А генетически предрасположены к алкоголизму. Если бы ген алкоголизма был у людей из группы В, они бы тоже садились за руль пьяными. Это пример нравственного везения. К группе А относятся иначе, чем к группе В, исключительно из-за фактора – в данном случае генетического, – не подлежащего контролю испытуемых. А отсюда, видимо, следует, что если мы считаем, что Дэвид виновен в пьяном вождении не меньше, чем Джон (поскольку Дэвиду просто повезло, что он не сбил мальчика), мы должны одновременно прийти к выводу, что члены группы А – те, кто водит в пьяном виде, – виновны не больше, чем члены группы В, которые так не поступают (поскольку членам группы А просто не повезло, что они склонны к алкоголизму). А это,