Никогда - Карола Мартинес Арройо

впервые столкнувшись с предательством. Все, кроме Питера Пэна. Сколько бы он ни встречался с несправедливостью, раз за разом он забывал о ней – вот что главным образом отличало его от других детей».

– Это грустная часть. Мне она не нравится.

– Мне тоже.

Глава 3

Я вспомнила о контрольной по географии в последний момент, когда географичка сказала «достаем листочки». Я подписала листок, переписала вопросы и заплакала. Слезы сами покатились из глаз. Торрес сидел прямо за мной; он подошел к учительнице, что-то спросил у нее, а на обратном пути сунул мне бумажку. На ней были кратко записаны все ответы.

Все до одного.

Превозмогая стыд, я переписала все ответы, дополнила их и сдала работу.

Он ждал меня в коридоре. Подошел и протянул платок, не говоря ни слова. Я высморкалась. Он достал еще один платок и провел им по моим глазам и щекам. Я все плакала и плакала, слезы лились по лицу, а он все утирал их и утирал. А потом взял меня за подбородок и поцеловал. Медленно, едва касаясь моих губ. И я расплакалась еще сильнее.

Он взял меня за руку, мы зашли за лестницу и поцеловались опять, а я все плакала и не могла успокоиться.

– Пожалуйста, не плачь, а то можно подумать, тебе неприятно, что я тебя целую. Идем, провожу тебя домой.

– Не могу не плакать. Думаешь, если бы могла, стала бы устраивать такую сцену?

– Попей воды и узбагойся.

– Чего?

– Ну, как лемур из мема!

– Дурак.

– Магия какая-то: ты плачешь и смеешься одновременно.

– Хватит, Педро. Теперь можно называть тебя «Педро»?

– Теперь можно.

Мы пошли пешком и попрощались возле двери моего дома.

– Я зайду за тобой завтра в 7:10, буду ждать на улице.

– Не нужно.

– Нет, нужно.

– Ладно, – и я поцеловала его.

Я как ошпаренная побежала домой, хотела поскорее рассказать бабушке, но дома папу осматривал какой-то господин.

– Не волнуйся, это врач с работы. Все в порядке, – объяснила бабушка.

Тогда я пошла к Мэгги и стала помогать ей клеить маску монстра.

Что бы мама сказала о Педро? Наверное, была бы довольна. Обязательно была бы довольна! И она бы первая обо всем узнала.

А теперь кому рассказать? Все здесь, у меня внутри. Не могу подобрать слова, грусть смешивается с радостью, и если бы это чувство было явлением природы, то точно – радугой.

Бабушка все не приходит, уже поздно. Педро ждет внизу. Звоню ему.

– Иди без меня, иначе опоздаешь. Бабушка задерживается.

– Нет, я тебя дождусь.

Бабушка пришла, я пулей выбежала на улицу. Педро ждал меня с пакетом в руках, а внутри сборник стихов.

На первой странице было написано: «Для Фьоре. „Они бегут из моего мрачного логова. Ты заполняешь всё, всё заполняешь“. Пабло Неруда»

– Нравится?

Я крепко поцеловала его влажными губами.

– М-м-м-м… Вижу, что нравится!

Глава 4

Я улыбаюсь постоянно.

Улыбка не сходит с лица.

Хочется петь и поскорее все всем рассказать!

Рассказать о первом поцелуе и спросить: «Разве это не романтично? Не мило?»

Сердце вот-вот разорвется!

Бабушка позвонила мне, когда мы с Педро шли в школу.

– Фьоре, не могла бы ты забрать Мэгги? Мне нужно сделать кое-что срочное для папы, я не успею зайти за ней.

– Ладно, я заберу ее, пропущу хоккей.

– Договорились.

– Опять пропустишь, – озабоченно заметил Педро.

– Да.

– Все пропуски учитывают.

– Иначе Мэгги останется ждать в саду.

– Фигово.

– Ага.

– Я пойду с тобой.

– Тогда пропуски накопятся у тебя.

– Ага.

Нормально добралась?

Да.

Пошли в кино.

У меня нет денег.

Я свои уже потратил, но могу попросить у мамы.

Везет тебе.

Ха.

Теперь мне стыдно, что сказал «у мамы».

Я пошутила, глупенький.

Пошли в кино.

Пошли, но Мэгги с нами.

На что? На крылатых лошадей?

Это пони, чудак.

Она с ума сойдет от радости, когда я ей скажу.

Тогда не торопись, говори медленно.

Хе-хе-хе.

– Бабушка, я хочу сходить в кино.

– Попроси дедушку Уго.

– Нет, я с мальчиком пойду.

– Чего?

– Ну, с мальчиком пойду в кино.

– …

– Ба, тут ничего такого.

– …

– Молчишь.

– Я задумалась. С Педро пойдешь, да?

– Да. Откуда ты знаешь?

– Было заметно.

– Что?

– Что он сохнет по тебе, а ты его в упор не замечаешь.

– Серьезно?

– Серьезно. Мне он нравится.

– Ба, я люблю тебя!

Мы втроем пошли в кино. Съели по бургеру с колой, а потом купили попкорн. Мэгги верещала, пела, прыгала в кресле, а когда пони были в опасности, забралась ко мне на колени. Мы от души повеселились.

По пути домой мы пели. Педро проводил нас до двери, поцеловал меня на прощание, а Мэгги опять разошлась. Мы посмеялись и поднялись на лифте, напевая песенку. Дома было тихо и темно.

– Фьоре, давай ты всегда будешь спать со мной. Я не хочу спать одна.

– Когда-нибудь мне придется вернуться в свою постель, Мэгги. Нам двоим у тебя тесно. Ты отбираешь у меня одеяло и толкаешься.

– Я не хочу спать одна! Давай тогда спать у тебя, там кровать шире.

– Давай, так будет лучше.

– С другой стороны, тут Сеньор Кок и жирафа Росалия… Давай спать здесь!

– Но на днях я все равно вернусь к себе.

– Ладно, на днях вернешься.

Вчера я ходила к психологу.

Потом мы с бабушкой пошли в магазин, чтобы купить Мэгги кроссовки – скоро у нее в саду праздник. Купили пудинг, печенье и газировку.

Маргарита прехорошенькая, но иногда она как будто выключается, и тогда идет ко мне обниматься. Бывает, она сосет палец, а потом опять становится сама собой.

Сегодня суббота. Бабушка пришла рано и принесла целый мешок булочек. Но сначала она достала из сумки кошелек, а из кошелька – водительские права со своей фотографией. Она держала права над головой, как ценный трофей. Мы звонко похлопали ей. Я побежала к двери, где на крючке все еще висели ключи от машины. Я опустилась на одно колено и протянула ей ключи, как когда рыцарю вручают меч.

Мы поскорее позавтракали и спустились на парковку при доме.

Машина не завелась.

Луис и сотрудник страховой вытолкали ее на улицу, ее забрал эвакуатор, и бабушка поехала к механику следом за машиной. Мы с Мэгги пошли домой доедать булочки.

После полудня бабушка вернулась, машину починили, и она пригласила нас где-нибудь пообедать. Машину помыли,