KnigkinDom.org» » »📕 Современные венгерские повести - Енё Йожи Тершанский

Современные венгерские повести - Енё Йожи Тершанский

Книгу Современные венгерские повести - Енё Йожи Тершанский читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!

1 ... 40 41 42 43 44 45 46 47 48 ... 190
Перейти на страницу:

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
один другого начальников — сельских нотариусов и секретарей сельского совета, — переминаясь с ноги на ногу у того конца их стола, где не ставится кресло. И при этом Несведа, добивавший седьмой десяток, словно помолодел с тех пор, как оставил насиженное место в почтенной конторе сельского совета. Помолодел в сравнении не с самим собою, восемнадцатилетним, но с теми, в чьих глазах светится с этого юношеского снимка — да и со всякого юношеского снимка — самонадеянное осуждение мира, стремление помериться силами с жизнью.

За столом говорил Несведа. Когда-то он твердо и решительно высказал что-то председателю районного совета, — «а уж это такой человек, между прочим, ни в чем не знает удержу… перед ним и секретарь совета пасует»…

— Что ж это вы, товарищ председатель, думаете, — цитировал себя Несведа, уставив пьяненькие остренькие глазки в сидевшего напротив Шикабони, словно он-то и был тем самым председателем, — что ж вы думаете, товарищ председатель, я семинары не посещал, что ли? Не знаю я, что ли… — И он все говорил, говорил, упиваясь тем, что однажды позволил себе о чем-то перед кем-то резко высказаться. История его относилась к началу пятидесятых годов…

Старый доктор слушал Несведу, и, хотя прекрасно понимал, чего стоит подобная похвальба в устах сельского писаря, ему показалось вдруг, что этот согбенный старик — единственный среди них, кто получил от жизни больше, чем мечтал в восемнадцать лет, судя даже по этому выпускному снимку.

Конечно, не считая Чордаша. Но Чордаша нельзя мерять той же меркой, что других: он, возможно, никогда и не претендовал ни на что, однако знал всегда, что мог бы и пожелать и добиться. Вот и сейчас он не старался как-то показать себя — сидел да помалкивал и со снисходительной улыбкой слушал Несведу. Таким он был и прежде, таким был всегда — как скала. Но это доводилось узнать лишь тому, кто ударился об него или пожелал вдруг столкнуть его с места.

Старому доктору нравился бывший главный инженер.

Несведа уже порядком всем надоел. Наконец Шёпкез пустил вокруг стола лист бумаги — традиционный «список присутствующих».

— Послушай, Дежё, мне вдруг вспомнилось, — обратился он к старому доктору, — ты знаешь Антала Марковича?

— Ну, конечно. Спортсмена?

— Он из твоей деревни, пловец, кажется. Доплавался пловец, — пошутил адвокат.

Он знал о попытке Марковича к самоубийству, но интересовало его другое: когда тот вновь будет трудоспособен.

— Дело это меня не как адвоката интересует, а как депутата, — добавил он. — Тут приходила ко мне молодая женщина, из моего избирательного участка, жена Антала Марковича…

— Разве у него жена есть? — опешил старый доктор.

— Да ведь как сказать… и есть и нет.

Шёпкез придвинул поближе свободный стул и, провожая глазами пущенный по кругу листок, коротко ознакомил доктора с положением дела: весной прошлого года Антал Маркович женился, осенью оставил жену и перебрался к другой женщине, кажется, недавно получившей развод. Тем временем у первой появился ребенок. Вопрос теперь в том, работает ли где-нибудь Маркович, то есть получает ли зарплату, из которой можно удерживать на содержание ребенка.

Артист был уже пьян. Хриплым, но сильным голосом он вдруг запел:

А из праха из его

Куст розовый вырос…

Селепчени — он задремал было и пустил слюну прямо на галстук — встрепенулся и устремил на артиста тусклый неподвижный взгляд.

Они не стали дожидаться закрытия ресторана. Когда расплачивались, Несведа пожелал вдруг непременно взять все расходы на себя и в конце концов действительно заплатил за артиста. Шикабони осталось только дать официанту на чай.

Прощаясь, уговорились встречаться теперь ежегодно. Втиснулись впятером в машину Лебовича, а Шикабони с крепко подвыпившим писарем пешком двинулись в ночь, куда глаза глядят.

Женщина с платиновыми волосами стояла у открытого окна и бросала куриные косточки неистовствовавшему во дворе псу. Вот уже третий год, как она жила с отставным ревизором в маленьком доме на окраине города. Нынче, с утра еще, она поругалась с заведующим магазином, эта перепалка на целый день вывела ее из равновесия, и она почти забыла о случайной встрече у прилавка.

Лишь поздно вечером, после ужина, когда ревизор начал жаловаться на желудок и на врача из УСС[21], она вспомнила о докторе. Молча слушая жалобы, женщина с платиновыми волосами вспоминала минувшее, вспоминала его, первого в ее жизни мужчину.

Бросая собаке кости, она думала о жене доктора:

«Ну и корова, ну и бабища. Все бы она на себя напялила, никакого вкуса, мерзость! Мужики небось жирных уток для нее откармливают… Н-да, докторша в деревне, известное дело!.. Нет, такая жизнь не для меня… а ведь докторишка этот в меня влюблен был… да, как он, никто уж не влюблялся… а жаль! Никто так, как он… Безобразный старикан, но зарабатывает, видно, прилично… впрочем, кому это интересно! Пусть судьбу благодарит, что тогда… а мне и за это благодарить не приходится, мне вообще не за что благодарить судьбу. Не за что, не за что…»

Время шло к полуночи.

А на другом конце города в нижнем этаже большого доходного дома читала Библию старая женщина. Она читала вслух, громко, прислушиваясь в то же время, не закипела ли в чайнике вода. Под окном прошли пьяные, одинокая старуха вскинула глаза, потом опять опустила их и продолжала читать нараспев. Когда-то о ней грезили чуть ли не все мальчики города, но потом… потом все они разбрелись кто куда. У нее остались швейная машинка да Библия; за воротами — церковь, бакалейная лавка, кладбище… так и прошла жизнь. Давно привыкла она к мысли, что мальчики те разбрелись, ушли, да и не жалела об этом, с тех пор как стала исподволь готовиться к смерти, ибо надеялась получить вознаграждение за непорочную жизнь хотя бы на том свете.

Вечер выдался тихий. В темных подъездах целовались влюбленные.

Писарь и артист досиделись в какой-то корчме до самого закрытия. Обнявшись, заковыляли они дальше по узенькой улочке.

— Ты для меня… ты ж мой единственный… — бормотал Несведа, и из горла у него вырвалось рыдание.

Он так и прилип к Шикабони, пожелав непременно проводить его до дому, — чуть ли не за город, на заводскую окраину, где артиста приютил какой-то старый его приятель. Расчувствовавшись, они прощались долго, с поцелуями и объятиями.

А потом престарелый писарь в одиночестве заковылял на станцию, до которой от этого заводского района было добрых шесть километров, улегся там в зале ожидания на скамью и проспал до утреннего поезда.

Вторник.

Старый доктор ночь провел

1 ... 40 41 42 43 44 45 46 47 48 ... 190
Перейти на страницу:
Отзывы - 0

Прочитали книгу? Предлагаем вам поделится своим отзывом от прочитанного(прослушанного)! Ваш отзыв будет полезен читателям, которые еще только собираются познакомиться с произведением.


Уважаемые читатели, слушатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор knigkindom.ru.


Партнер

Новые отзывы

  1. Гость Елена Гость Елена05 октябрь 15:40 Читать-себя не уважать. Уровень граммотности где-то класс третий.... Хозяйка не своей жизни. Развод, проклятье и двойняшки - Дарья Мухина
  2. Rooss Rooss04 октябрь 16:21 Книга серьёзная вдумчивая такого и чтения требует. Читаешь и живёшь в ней. Такие книги и нужны чтобы понимать душу России и её... Вижу сердцем - Александр Сергеевич Донских
  3. Римма Римма04 октябрь 12:54 На троечку с минусом. Скучно, заезжего, ничего нового.... Снежная Сказка - Ани Марика
Все комметарии
Новое в блоге