Монстросити. Панктаун - Джеффри Томас

Я беспомощно размахиваю руками.

– Салит… есть секта, которая занимается этим. Этим и другими жуткими вещами. Вероятно, сект несколько, и они, возможно, слабо связаны между собой, но объединены общей целью – хотят пробудить и освободить Уггиуту. Его и остальных Пришлых. Они поклоняются богу твоего народа, но не так, как ты привыкла. Не ради того, чтобы отдавать дань уважения, не ради молитв, а для того, чтобы стать его деятельными слугами, его живыми руками.

– Крис…

– Оглянись вокруг. Это явный ритуал.

– Серийные убийцы к такому склонны.

– Я думал, ты агностик, Салит. Если ты можешь верить в Уггиуту, почему бы не поверить в то, что существуют фанатики, творящие подобное ради того, чтобы его призвать? Уггиуту пронизывает Пакстон, Сэл… он повсюду вокруг нас, во всем…

– У тебя мозги спеклись, Кристофер. Послушай сам себя.

– Этот город – само зло…

– Городу для зла не нужен дьявол. Это работа его собственных жителей. – Она смещает свой вес и вес своего оружия. – Как ты узнал об этом месте, Крис?

– Из чертовой сети!

– Если ты ждешь, что я поверю, будто ты просто наткнулся на тело, изрезанное точь-в-точь так же, как та проститутка, то…

– Не бывает совпадений. Есть только закономерности. Я сам в этом переплетении. Слушай… я знал кое-кого, ясно? Этот человек увлекался оккультными штучками. Сначала несерьезно, ради игры. Но он провел ритуал по очень, очень редкой и мощной книге. Осталась открытая дверь, и силы просочились сквозь нее. С тех пор все становилось только хуже. И думаю, они продолжат ухудшаться, пока не достигнут апогея.

– Как получилось, что дилетант, играясь, смог открыть портал или что-то подобное, а подготовленные секты – нет?

– Уверен, что они могут, но она нанесла больше вреда, поскольку у нее была та книга, а теперь сектанты ощутили хлынувшую сквозь них силу и активизировались.

– Почему же у них нет той книги?

– Она невероятно редкая, и ее изымают…

– Так откуда твой друг ее взял?

– От другого друга, которого убили. Обезглавили. Неизвестно кто – то ли эти сектанты, то ли другие тайные группировки, которые пытаются сектантам помешать. Как и я. В любом случае, они явно не нашли диск, на котором у нее была книга. Может, ошиблись в поисках оригинала.

– И где твоя подруга, эта дилетантка? Ты сказал «она». – В голосе Салит звучит не только сомнение, но и ревность.

Я смотрю на оружие в ее руках, по-прежнему направленное мне в живот всеми этими стволами и соплами. Надеюсь, она понимает, что с помощью этой штуки может навсегда завалить весь туннель. Снова перевожу взгляд на ее лицо и признаюсь:

– Я ее убил.

– Ты… ее убил.

– Она была моей бывшей девушкой, Салит. Я не убивал Елену. И не убивал этого парня, кем бы он ни был. Но… да… я…

Белое пятно, какой-то контур появляется в дверном проеме позади Салит. Я резко запускаю руку под пальто, выхватываю обрез, кричу ей, чтобы убралась с дороги, и она подчиняется – думаю, решила, что я собираюсь застрелить ее, – и стреляю в краба. Пробиваю его насквозь как раз в тот момент, когда четыре верхние лапы твари уже тянутся к спине Салит. Вспышка от выстрела освещает разделенные на фаланги конечности, колючие клешни на их концах и полупрозрачную морскую анемону вместо головы. От удара плотного роя моей дроби, пробившей костяную броню, тварь отшвыривает прочь от двери.

Салит перекатывается через плечо и приседает, краем глаза я вижу, что ее оружие направлено на меня, слышу визг мгновенного заряда для интенсивного огня, но Салит резко поворачивает голову и, возможно, успевает мельком заметить демона, пока тот убегает в темноту. И вместо того чтобы выстрелить в меня, она натягивает на голову шлем, а я направляю луч фонарика на дверной проем. В луче кружатся пылинки, но нет никаких следов краба, живого или мертвого.

Салит подходит ко мне, глядя при этом в другую сторону и направляя пистолет на дальнюю дверь. Хрипло шепчет:

– Что за хрень это была?

– Мутанты называют их демонами. Думаю, это что-то с другой стороны. Слуга…

У меня звенит в ушах от грохота ружейного выстрела. Все и вся в этих туннелях теперь знают, что мы здесь.

– В Елене было семя калианца, – рассуждает Салит сама с собой.

– Но там не только калианцы, – говорю я ей. – Земляне. Чум. Тиккихотто. Колеоптероиды. Эта религия повсюду. Просто калианцы, возможно, больше привязаны именно к Уггиуту. Но он не единственный Пришлый…

– Нет… нет… послушай… та тварь, которую ты подстрелил, могла быть просто мутантом…

– Ты же знаешь, что это не так. И я уже видел этих демонов… на старом гобелене в книжном магазине, принадлежавшем одному из этих сектантов. Там были изображены воины тиккихотто, которые сражались с похожими на крабов существами…

– Нам нужно убираться отсюда, Кристофер, и вызвать команду криминалистов. Ты не можешь здесь находиться, даже если считаешь, будто помогаешь. Ты гражданский…

– Ты можешь помочь мне бороться с этими людьми, Салит…

– Хочешь, чтобы я убила еще какую-нибудь из твоих бывших?

– Нам нужно поговорить об этом…

– Э-э, да…

– Дерьмо! – шиплю я, заметив, как за порогом прикрытой мною двери мелькает белая тень.

– Ты видел? – шепчет Салит.

– Не знаю, тот же самый ли это…

– Давай попробуем через дверь, в которую ушли твои приятели. Пошли.

Салит ныряет под одну из пластиковых нитей и бросается через комнату, но я говорю:

– Подожди, – и опускаю свой дробовик, точно дубинку, на паутину.

Удар выбивает гвоздь или чем там крепился конец нити к одной из прибитых к стене ног. Нить падает на пол и вялой веной свисает из центра туловища.

– Нельзя это делать! – рычит моя девушка. – Здесь место преступления! Оставь как есть!

– Не могу. Это как аккумулятор. Возможно, даже портал. Его и защищают эти демоны. Мы должны все уничтожить. – И я опускаю тяжелое оружие на следующую белую нить. Приходится ударить по ней дважды, чтобы выбить штифт, которым та крепится к сероватой конечности, прибитой к белой стене.

– Помоги мне!

– Не могу, – отвечает Салит, но не пытается останавливать меня, пока я двигаюсь по комнате, по очереди отсекая путы туловища. Стараюсь не смотреть на ужасную голову с отвисшим ртом и жесткими от запекшейся крови волосами, с пробитыми ушами и глазницами. Отсоединив от центра части тела-пригороды, я осторожно сую руку в полость, откуда вырезали сердце, и вытаскиваю вставленную туда толстую белую свечу. Швыряю ее в стену.

Воздух внезапно словно плывет. Реальность –