Аномалия, рожденная смертью - Георгий Александрович Егоров

— С чего Вы это взяли? — сдержанно спросил тренер.

Кириллыч медленно достал из внутреннего кармана кожаную обложку. На ней были едва различимые инициалы.

— Мне попались на глаза кое-какие записи. Очень интересные. Оказывается, у вашего подопечного был один наблюдательный доктор. Константин, если точнее. Упёртый такой. Вел дневник. Анализы, сканы, наблюдения. Всё документировано. Как он писал… «инстинктивная активация аутогенного состояния», «вегетативная реакция вне контроля коры», «неподконтрольный нейроимпульс с эффектом мобилизации». Ну ты понял. Научная хрень. Но смысл в одном — он не просто встал из мёртвых. Он стал другим.

Евгений Сергеевич выругался про себя. Константин ведь говорил ему, что уничтожил все записи.

— Где Вы это взяли?

— Не важно, — усмехнулся Кириллыч. — Важно, что теперь это у меня. А значит, и у других тоже скоро будет. Ты думаешь, он один такой? Я тебе скажу — если не мы, так другие начнут охотиться за ним. Или за тем, что в нём теперь живёт. И не факт, что с такими же чистыми намерениями, как у меня.

Тренер откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди.

— Может, вы и правы, — пробормотал он. — Сам не пойму, что с ним. Но читером его не называйте. Он не жулик. И не робот. Он просто… другой стал. После той истории. После клинической смерти. Я вам больше скажу — сам Фёдор этого боится. Он не играет. Он сражается с собой каждый день. И он — наш парень. Не ваш.

Кириллыч поднялся. В глазах у него мелькнуло что-то не то, чтобы опасное — скорее, непредсказуемое.

— Наш, ваш… Да кому сейчас принадлежит что? Я ж не забирать его пришёл. Я — предложить. Понимаете, о чём речь? Вы можете дальше по секциям ездить и медальки собирать. А можно — делать игру. Настоящую. Там, где за вечер зарабатывают больше, чем за год в сборной. Он у вас теперь как военный прототип. И я первый, кто это понял. Остальные только щёлкать будут зубами, когда поздно станет.

— И что вы хотите? — хмуро спросил тренер.

— Бой, — просто сказал Кириллыч. — Один. Без правил. Контрольный. Я всё организую. Ставки, публика, охрана. И соперник у меня есть. Особенный. Тоже не подарок.

— Вы с ума сошли? — процедил Евгений Сергеевич. — Он только что чуть человека не убил. Он до сих пор с кошмарами просыпается. А вы хотите, чтобы он снова вышел в клетку?

Кириллыч пожал плечами:

— У него не будет выбора. Деньги, которые он «погасил», — это только процент. Сами знаете, как в этих кругах считают. Сейчас все на него смотрят. Снизу и сверху. Его либо уберут — либо сделают легендой. Решайте, с кем он будет — с вами в спортзале или с нами на арене.

Он подошёл к двери, задержался, бросив через плечо:

— Подумайте. Я дам вам сутки. Завтра к вечеру мне нужен ответ. И, поверьте, не мне одному.

Когда за Кириллычем закрылась дверь, тренер долго сидел, глядя в окно, где над спортплощадкой медленно оседал тёплый вечер. Школьники играли в футбол. Кричали, смеялись, спорили. Жизнь шла своим чередом. Но в его груди уже гудел холодный, знакомый зов войны.

* * *

Октябрьский вечер был не на удивление прохладным. Ветер шуршал листвой тополей у пятиэтажек, гоняя по двору целлофановые пакеты, как мёртвых бабочек. Евгений Сергеевич стоял у подъезда, огляделся. Поднялся на четвёртый этаж пешком, лифта в доме не было. Ступеньки скрипели, как будто предупреждали.

У двери Кости стояла глухая тишина. Ни скрипа половиц, ни звуков телевизора, ни радио — будто внутри давно никто не жил. Евгений Сергеевич прислонился ухом к двери, задержал дыхание. Тишина. Он нажал кнопку звонка. Один раз. Второй. Ждал. Безрезультатно.

Собирался уже уходить, как вдруг что-то кольнуло внутри. Интуиция — она редко подводила. Он дернул ручку — и дверь подалась. Без сопротивления. Отворилась, будто ждала.

Квартира встретила его мертвечиной и запахом пыли, перемешанным с чем-то металлическим — запахом тревоги. В прихожей валялись разбросанные ботинки, перевёрнутая скамейка для обуви. Дальше — хуже. В комнате стол был опрокинут, бумаги — раскиданы по полу, шторы сорваны. На кухне треснула тарелка в раковине, а на подоконнике лежал раздавленный блокнот. Но самого Константина не было.

«Не похоже на обычную кражу», — подумал тренер, осматривая беспорядок. Была в этом хаосе система. Будто искали что-то конкретное. Что-то важное.

Он выскочил из квартиры, захлопнув за собой дверь, и поспешил к больнице.

— Нет, его с самого утра не было, — ответила медсестра в регистратуре, не поднимая глаз от бланков.

— А вот это уже совсем нехорошо, — пробормотал Евгений Сергеевич и шагнул в сторону кабинета главного врача. Дорогу он знал отлично.

Пока шёл по коридору, вспоминал рассказы Фёдора. Тот не раз упоминал о странном старичке, что наблюдал за ним в больнице. Старичок, похоже, работал в паре с Костей. Возможно, даже знал про его способности. И если что-то случилось с доктором, то следующее звено в цепи — именно он.

Постучался. Из-за двери донёсся глухой голос:

— Войдите.

Он открыл дверь — и замер.

Кабинет главврача был разгромлен. Медицинские карты валялись кучами на полу, шкафы распахнуты, словно от удара, кое-где — даже сломаны дверцы. За спиной главврача зияло разбитое окно, осколки стекла сверкали при свете лампы. Но сам главврач сидел за столом, спокойно что-то записывая в журнал. Как ни в чём не бывало.

— Что вы хотели, молодой человек? — не отрывая взгляда от блокнота, спросил он, а потом, узнав, приподнял брови. — А, Евгений Сергеевич, голубчик! Проходите.

Тренер шагнул внутрь, глядя на разгром.

— Скажите, вы случайно не знаете, где Константин?

Главврач нахмурился:

— Нет. Он сегодня не вышел на работу и на домашний телефон не отвечает.

— Я только что был у него дома. Там творится то же самое, что и у вас. Беспорядок. А его самого — и след простыл, — сказал Евгений, глядя главврачу прямо в глаза.

Тот замер, положил ручку и поднялся.

— Боже мой... Вы думаете, это связано?

— Я уверен. Ваша больница, его квартира — явно искали что-то. И, похоже, нашли.

Главврач нервно прошёлся по кабинету, глядя на разорённые шкафы.

— Надо звонить в милицию. Немедленно.

— Подождите. Скажите, доктор... — Евгений сузил глаза. — На ваш взгляд, что такого могли искать у вас в кабинете и у Кости в квартире? Дорогостоящего оборудования тут нет. Деньги вряд ли. Так что?

Главврач пожал плечами, но в его взгляде мелькнула тень беспокойства.

— Понятия не