Новобранцы холодной войны - Ирина Владимировна Дегтярева

картина нынешней нашей Испании, — грустно покачал головой Виктор. — Вот потому я тоже здесь. А ты еще спрашиваешь про партнеров… Что там, что здесь нужно искать своих, по крови своих, другим я не верю. Познакомь меня с этими приятелями. Буду признателен.

Естественно, Виктор сам рассчитался за ресторан, не забыв взять чек для финансиста, чтобы ему оплатили оперативные расходы. Купил еще бутылку текилы и всучил пьяненькому Джесусу, посадил его в такси и даже дал таксисту денег, чтобы довез испанца до дома в лучшем виде.

Пока он лобызался с Джесусом и усаживал его в такси, преодолевая веселое сопротивление, Тюрина вызвала такси для них самих. Ее подмывало позвонить Толмачеву и сказать, что Яфарову лучше после текилы все же поехать домой. Отдохнуть. Еще не хватало, чтобы его увидел кто-то из начальства хорошо выпившим. Но через голову зама делать такие звонки… На коварной текиле дозревали чуть позже. Виктор мог показаться трезвым, но когда он и с ней попытался говорить по-испански, Галина поняла, что он готов.

— Позвоните шефу, Виктор Григорьевич, — попросила она, пока они дожидались такси у входа в ресторан и Яфаров пытался закурить. Он давно бросил, а теперь безуспешно искал в карманах куртки и пиджака пачку сигарет. — А я завезу вас домой.

Виктор пробормотал что-то по-испански и не стал спорить. Набрал номер Толмачева и довольно трезво сказал:

— Поеду домой. Надо проветриться после сегодняшней текилы. Отосплюсь и завтра заступлю.

— Ты спрашиваешь или информируешь? — насмешливо уточнил Толмачев. — Ладно, поезжай. Мне бы тоже текилы, что ли, напиться?..

В такси они с Тюриной сели оба на заднее сиденье.

— Что ты вцепился в этого Джесуса? Почему из всех выбрал именно его? — настаивала на ответе Галина.

Виктор пожал плечами.

— Чего мы вообще вцепились в этих искателей лучшей жизни? Почему решили, что его, — он покосился на спину таксиста, выбирая подходящее слово, — «подобрали» именно в АМС? Я вот отчего-то уверен, что происходило это за границей.

— Ну пробовать-то надо. — Галина подумала, что текила несколько притормаживает мыслительную деятельность. — Вариантов не слишком много. Фролов штудирует донесения. Там, может, что всплывет. В том числе и по РУДН. Кто с кем, когда, куда…

— Всё это сплетни, которые разбавлены, как слишком сладкий компот. Извините, — он тронул шофера за плечо, — у вас не найдется сигаретки?

Водитель молча указал на круглую наклейку с перечеркнутой сигаретой. Но затем непоследовательно протянул через плечо лежавшую рядом с ним мятую пачку сигарет.

— Только не в машине, — попросил он.

Виктор усмехнулся и, вытянув сразу две сигареты, спрятал их в нагрудный карман пиджака, расстегнув куртку. Он глянул на окна своей квартиры из окна такси, когда уже подъехали к дому. Темно. Алла тоже наверняка осталась на работе. Теперь неизвестно, когда их отпустят.

Для кого-то жизнь с началом специальной военной операции изменилась абстрактно, а для кого-то напрямую. Одни уже оказались на поле боя под пулями, а другие на военном положении, хоть и в тылу.

Он, прикурив еще в такси, докуривал около подъезда, ругая себя за слабоволие, что опять вернулся к дурной привычке, и, поглядев вслед красным стоп-сигналам такси, выворачивающего со двора, позвонил Фролову:

— Сеня, ну как там у тебя процесс движется?

— У меня уже голова кругом движется. А процесс на прежнем месте, — посетовал Фролов. — Хотя кое-что любопытное проскальзывало. Особенно в контексте вашего с Галкой мероприятия. Оставлю для вас справочку, которую скомпоновал на основе этих зацепок. Может, сгодится.

«Знакомая история, — подумал Виктор, поднимаясь в лифте на седьмой этаж, — получу «зацепки», как пазлы черного цвета. Когда на картинке, которую предстоит собрать, ночь, южная темная испанская ночь, то пес его знает, куда эти детали надо приставить. Где низ, а где верх. Добыть бы хоть маленький фонарик, хотя бы спичку».

Он только успел раздеться, выкурить вторую сигарету уже в постели и сразу отключился. Снился ему ночной берег моря, белели в темноте лежаки, составленные один на другой у кромки волн, накатывающих на берег. Где-то разговаривали по-испански, обсуждая, насколько жареные сверчки похожи по вкусу на мясо… Виктор проснулся и ошалело помотал головой. За окном уже рассвело.

По дороге на работу, проклиная себя за слабоволие, купил пару пачек сигарет. Курить он начал после того, как прекратил серьезные занятия легкой атлетикой. Получив пневмонию, с курением завязал по настоянию Аллы. Но продержался только полтора года.

На работе Фролов передал ему выжимки из агентурных донесений, которые анализировал весь вчерашний день. Он только начал закапываться в материалы, но уже кое-что выкристаллизовалось.

По сведениям, полученным от агента Федорцова (это, естественно, псевдоним), среди тех, кто окончил РУДН из иностранцев и остался в России, ходит слух о каком-то прибыльном дельце. Дескать, по большому секрету один сказал другому, а узнали многие. Но добраться до первоисточника невозможно. Ссылаются на разных людей. Это может оказаться и нечто банально уголовное, а может, круги идут по воде от искомого аргентинца.

«Что если “Федорцов” — это Джесус? — мелькнула у Виктора каверзная мысль. — И вообще, не мешало бы проверить, не был ли испанец уже завербован кем-то из наших».

Чтобы узнать, не проходит ли Джесус по каким-либо делам оперативного учета, Виктор сделал запрос в оперативную картотеку.

И все-таки сведения от «Федорцова», хоть и не несли конкретики, показались любопытными. Скорее всего, в Москве действует не профессиональный разведчик, а кто-то решивший заработать и вряд ли имеющий прямое отношение к ЦРУ. Американцам это выгодно и удобно. Не требует больших затрат, как при работе с профи, и в то же время, случись провал, не так жалко и легко откреститься. Таких не слишком информируют о сути задания. Общаются они с минимумом кадровых разведчиков, выдать мало кого могут.

Через час, договорившись с оперативным сотрудником, отчет которого анализировал Фролов, Виктор встретился с ним в кафе неподалеку от дома один. Довольно молодой, но с крепкой залысиной и с прищуром голубых недоверчивых глаз, Станислав напомнил Виктору дедушку Ленина.

— Ну да, «Федорцов» мой кадр, — неохотно признал он. — А каким боком он вас заинтересовал?

— Он случайно не испанец? Не хотелось бы ненароком продублировать вашу работу.

— Нет, не испанец, — отчего-то Станислав улыбнулся.

Смысл его улыбки Виктор понял, когда увидел «Федорцова». Стас устроил им встречу на конспиративной квартире в Кунцево.

Негр из Мозамбика, бросивший РУДН на третьем курсе и устроившийся курьером в фотомастерскую, выглядел весьма импозантным. У Виктора даже промелькнула абсурдная мысль, что это розыгрыш. Стас над ним подшутил?

Но сам Станислав, пожелавший присутствовать при встрече и для собственного спокойствия, и для успокоения «Федорцова», выглядел