Влияние - Бентли Литтл

Что-то здесь было не так. Что-то было не так уже некоторое время. Все как-то пошло наперекосяк после…

Ей не хотелось об этом думать.

Вот только почти ни о чем другом она не могла думать.

Дарла никогда не была религиозна, но теперь она серьезно думала, не сходить ли ей в церковь к отцу Рамосу. Он казался ей хорошим, добрым человеком, и, судя по тому, что все вокруг говорили, он мог повлиять на то, что происходило в Магдалене. Может быть, он мог объяснить ей, что происходит.

Объяснить, что происходит?

Разве ради этого собиралась она в церковь?

Нет.

Страх Божий поселился в ней.

Она всю жизнь слышала эту фразу – «страх Божий», но до этого времени не знала, что она означает. Новогодняя вечеринка изменила это, и все случившееся после было тому подтверждением. Как и Волшебник из страны Оз, Бог был велик и ужасен, и те, кто навлекал на себя Его гнев, были обречены на Его наказание.

Том и Дилан смеялись над какой-то спортивной шуткой, и она улыбалась вместе с ними, хотя понятия не имела, что они находят смешного в этой шутке. Она посмотрела на своего мальчика, и ей снова стало грустно, страх на минуту покинул ее. Казалось, все разваливается на части, и ей хотелось вернуться на шесть лет назад, когда Дилану шел пятый год, а треклятой новогодней вечеринки и в помине не было.

* * *

Уик-энды нагоняли на него тоску.

Дилан предпочел бы ходить в школу семь дней в неделю. Путь на автобусе до Уилкокса был не близкий, но оно того стоило, потому что в Уилкоксе были другие ребята. В школе он уже подружился с ними и теперь мог играть. А здесь, дома, он был обречен на общение только с родителями, и хотя он любил и мать, и отца, ему было скучно с ними, а потому немалую часть времени он проводил наедине с самим собой.

В Магдалене неподалеку жила местная детвора, но ее было не так уж и много, а его ровесников среди них и вовсе не было.

Нередко, если он уставал от компьютерных игр, а отец в это время был слишком занят, чтобы поиграть с ним в мяч, по телику не шло ничего стоящего, а смотреть что-то на диске не было настроения, он вдруг оказывался у горы М. Он не знал, было ли у горы официальное название, но так ее называли жители городка, и он уже прежде поднимался на гору до гигантской буквы М и бродил вокруг нее. Дилан даже садился посредине буквы. Из окна его дома казалось, что М сделана из белого порошка вроде того, которым они расчерчивали футбольное поле или рисовали линии между базами на бейсбольном, но когда ты подходил ближе, то оказывалось, что буква было сложена из камней, выкрашенных в белый цвет.

От подножия горы расходились тропы, казалось, в бесконечность, и Дилан не знал, то ли это тропы, протоптанные животными, то ли их все проложили люди. Иногда он видел туристов, в основном взрослых, но ему больше нравилось быть тут одному, когда никого больше не видно.

Как сегодня.

Дилан шел по узкой тропе, поднимающейся зигзагами вверх, раньше он по ней не ходил. На твердо сбитой земле встречались следы копыт, а вот человеческих следов не было, кроме его собственных, насколько он мог судить. Жаль, что он не взял с собой воды – мать всегда напоминала ему про воду, – но день стоял прохладный, да и гулять так долго он не собирался.

Далеко впереди, из-за груды камней, немного похожей на миниатюрный за́мок, до него донеслись звуки, – Дилан решил, что пара мальчишек болтают между собой. Один из них смеялся над шуткой другого, и сердце Дилана забилось быстрее, вероятно от радости, а может быть – от мрачного предчувствия, ведь это знакомство может иметь два продолжения. Ребята могут обрадоваться появлению новенького, с кем можно поиграть и кого можно пригласить в свое убежище. Либо же им может не понравиться тот факт, что их убежище, их тайное место, раскрыто, и они начнут кидать в него камнями.

Дилан шел осторожно, не зная, заявить ли о себе или появиться неожиданно. Камни впереди оказались больше, чем ему виделось издали, и он заметил проходы между ними, которые вполне можно было принять за выходы. «Круто», – подумал он.

– Эй! – позвал Дилан. – Есть тут кто?

Он знал, что есть, и решил, что по реакции на его голос он поймет, продолжать ли ему восхождение или повернуть назад. Но ребята не ответили, они продолжали болтать и смеяться, и тут он понял, что не может разобрать ни одного слова из сказанного ими. Это было странно. С такого небольшого расстояния он должен был слышать их речь вполне отчетливо, и теперь Дилан задумался: может быть, они не откликнулись потому, что не услышали его. Со звуком на такой высоте происходят странные вещи.

Тропинка заканчивалась, и Дилан, остановившись у камня, похожего на колонну, прокричал в расщелину между этой «колонной» и склоном горы:

– Привет!

Двое других опять никак не отреагировали, хотя оба разразились смехом, прежде чем продолжить разговор. «Они дурачат меня, – подумал Дилан, и эта мысль так его разозлила, что он поднял два камушка и тихонько кинул их в пустоты каменной груды в надежде напугать ребят до полусмерти. Если бы он умел разговаривать низким голосом, он прикинулся бы взрослым, но поскольку такой способностью он не обладал, то решил просто бросать камни – пусть они подумают, что это камнепад.

План был хороший, и Дилан остановился, выглянул из-за камней на плоское открытое пространство, примыкающее к стене, и увидел…

…что там никого нет.

Ребята смеялись. Он слышал их голоса, доносящиеся до него из небольшого пространства перед ним, но ничего, указывающего на их присутствие, он не обнаружил. Дилан отошел и огляделся, решив, что его уши сыграли с ним шутку, что ребята давно обнаружили его присутствие и теперь прячутся между других камней и лишь выжидают удобного момента, что выпрыгнуть. Но нет, несмотря на голоса, он был здесь один.

Вот только…

Вот только на другом конце плоского пространства он увидел две горки земли, каждая высотой приблизительно в фут. Откуда там могла взяться земля? Дожди тут давно не шли, а поблизости не было ни прудов, ни ручьев.

Горка справа