По острым камням - Ирина Владимировна Дегтярева

— Я хочу поговорить, — громко произнесла она, прижавшись лицом к решетке, щеки стиснули железные прутья, пахнущие ржавчиной, кисло и уныло.

— Разговор имеет смысл тогда, когда собеседник способен хоть что-нибудь сказать вразумительное, а не будет мямлить: «Я не знаю, не скажу», — раздался в ответ хрипловатый голос Горюнова.

— И все же стоит попробовать.

Через минуту дверь комнаты открылась, и Петр остановился в дверном проеме, прислонившись к косяку.

Джанант сидела на кровати, не встала и не подняла голову, словно разглядывала геометрический узор на кафельном полу. Петр не торопился подходить ближе, опасаясь, что она может броситься на него. Вред вряд ли причинит, но может оцарапать лицо, как дикая лесная кошка.

— Хочешь говорить? Ладно, надо подбросить тебе тему. Давай вернемся в твое безмятежное детство. Вы жили в хорошем доме в Зеленой зоне Багдада. Просторный особняк, званые вечера, именитые гости, иностранцы… Ты помнишь одного из таких гостей, очень похожего на Саддама Хусейна?

— Многие тогда подражали Саддаму Хусейну. Тебе ли не знать, раз ты так хорошо знаком с нашим багдадским бытом, — пожала она плечами и было похоже, что она говорит правду.

Горюнов достал фотографию из кармана. Старую фотокарточку, которая хранилась в архиве КГБ еще в те времена, когда молодой офицер Мухабарата Ясем Тарек приезжал в Москву в группе других офицеров в рамках программы обмена опытом. Именно эту фотографию Горюнов показывал самому Тареку, когда вербовал его в Багдаде в задней комнате старой цирюльни, расположенной в центре города.

Петр повертел ее в пальцах, но все-таки решился показать Джанант. Если она и помнила Тарека, то в таком, или почти таком возрасте. Современное фото демонстрировать ей не стоило — зачем светить агента, к тому же он изменился, разве что все те же саддамовские усы.

Несколько секунд она смотрела пристально на фото, не узнавая, но вдруг карточка в ее руке дрогнула едва заметно, это не осталось без внимания со стороны Петра. Джанант вспомнила, но старалась не показать этого. Вернула фотографию.

— Кто это?

— Да ты ведь знаешь. Во всяком случае, он прекрасно помнит тебя маленькой девочкой. Когда ты вспомнишь, тогда и будет смысл продолжить наш разговор, — Горюнов сделал вид, что собирается уйти.

— Погоди-ка, я припоминаю. Он кажется служил в ССБ, одно время был личным охранником Хусейна, не так ли? В чем ты хочешь меня уличить? Его многие знали, мельком видели в репортажах новостей рядом с Саддамом.

— Вспоминай еще. Ты слышала наверняка о нем и позже, после вторжения янки, — Петр отступил в коридор, но Джанант не хотел провести остаток ночи в мучительном неведении.

— Знаю, знаю я его. Это Ясем Тарек! А после вторжения…. Да, слышала я о нем. Какая-то подозрительная группа сопротивления. Он собрал сомнительных типов, под сомнительными лозунгами, желая восстановить то, что восстановить уже было невозможно. Они ловили воздух.

— Что еще? — проявлял пока непонятную Джанант настойчивость Горюнов. — Он ведь охотился на твоего папашу? Ну-ну, хабиби, я же вижу этот все понимающий взгляд. Охотился, охотился… Только как думаешь, почему?

Горюнов всматривался в ее бледное лицо, пытаясь понять, не просчитался ли он в главном, не знает ли Джанант обо всей подноготной своего отца.

Тарек еще в Париже упорно настаивал, что девчонка не может быть в курсе дел Захида. Манипулировать всегда удобнее, когда тот, кем манипулируют, остается в счастливом неведении о большинстве деталей и фактов, из которых складывается объективная действительность. Шоры на глаза и торба с сочным овсом на морду. В данном случае овес — это обещания о райских кущах после героической смерти на тропе войны. И в это никак не вписывается ни предательство Саддама Хусейна, ни, уж тем более, контакты с американскими спецслужбами.

Никогда не было в истории человечества большего мошенничества, чем обещание рая в уплату за подвиг. Никто не может проверить, что там, за пламенем взрыва.

— Конкуренция, — предложила вариант Джанант, который ей, по-видимому, внушал отец. — Много тогда развелось групп, которые стремились занять лидирующее положение в деле борьбы с американскими оккупантами и вообще. Вся эта возня происходила до тех пор, пока не возникла персона Абу Бакра аль-Багдади, ну и ДАИШ, небезызвестная тебе. Кто вовремя разобрался, что к чему, примкнули к нам, а остальные… Они недооценили возможность создания халифата. Кто-то банально не верил, а кто-то просто хотел продолжать воевать и взрывать в Ираке, превратившись в обыкновенных бандитов. Их довольно быстро взяли американцы, их нетрудно было найти и вычислить. Многим предлагали примкнуть к ДАИШ. Мы бы сумели их защитить, у нас хорошо поставлена конспирация.

— Каким боком к описанной тобою ситуации наш усатый приятель? Он не тянет на человека, склонного к робингудству, любителя денег или острых ощущений. Зарабатывал он контрабандой, и все заработанное вкладывал в поддержание семей своих бойцов и в акции, направленные против американцев и врагов иракского народа, предателей. Он не стремился занять и лидирующие позиции в анти-коалиционных рядах. Вот уж он идеалист! Мечтал об освобождении Ирака от захватчиков, в том числе и шиитов, которые изнутри и извне рвались к власти в стране. Результат нам известен. ДАИШ по факту не стала той силой, способной существенно повлиять на ситуацию, против которой формально была создана и нацелена. Шииты теперь у власти, американцы — в Ираке, в Сирии верховодят русские, Израиль на тех же позициях, эту священную корову никто из ДАИШ и пальцем не трогает. Саудиты и катарцы усилили свои позиции. А между тем, Саддам еще в 2001 году обвинял их в агрессии против Ирака, ведь с их территорий ВВС США и Великобритании наносили удары по Ираку. И что мы видим? ДАИШ успешно брала и берет деньги у этих ребят, да и у американцев. Это уж вообще парадокс и полная профанация панисламистских идей. Вот и выходит, что Тарек боролся за то, за что борешься ты, правда, твоя борьба — лишь слова. Тарек дело делал. И твой отец не мог этого не знать. Тогда в чем же состояла истинная причина враждебного отношения Тарека к Захиду?

Горюнов вдруг подумал, что именно Захид или его люди сдали Тарека американцам, чтобы избавиться и от врага, опасного и опытного, и от конкурента. Обеспечивали таким образом безопасность американцев, живущих в Зеленой зоне, куда чаще всего целили люди Тарека. Почему бы и нет? Мотивировка для Захида хорошая. А главное, похоже на правду.

— Что ты так витиевато хочешь мне сообщить? — Джанант в раздражении вскочила и прошла от стола до угла комнаты и обратно, не решаясь приблизиться к стоящему в дверном проеме Горюнову. — Что на самом деле они преследовали разные цели, исповедовали противоположные идеи?