Край мертвецов - Влад Райбер

Меня растили бабушка и дедушка. Они отвели меня в первый класс. Ходили на родительские собрания. К последнему звонку не стало моего дедушки, а к поступлению на первый курс университета, умерла бабушка. Она будто дождалась моего совершеннолетия и ушла.

Но теперь я не была одинока. В моей жизни появился Кирилл. Мы встречались полгода, а потом съехались и уже который месяц жили вместе. Жили обыденно, подчас даже скучно. Что как раз по мне!

Кирилл был спокоен и предсказуем в поведении. И не настаивал, когда я заявила, что не люблю традиционных новогодних украшений.

– Без ёлки, так без ёлки, – сказал он.

Однако вечером перед праздником дома меня ожидал сюрприз. Ненавижу сюрпризы! А уж тем более такие!

В зале, в углу стояла живая ёлка, украшенная игрушками и сияла гирляндой. Один её вид меня ошарашил. Если Кирилл так хотел ёлку, тогда зачем делал вид, что ему всё равно? Зачем сделал всё наперекор? Это было неприятно!

Мой парень лежал на диване в кухне и прилип к своему телефону. Я вошла и сказала:

– Что за дела?

– В смысле? – парень сразу отвлекся от телефона. Он впервые слышал от меня подобный тон.

– Ёлка! Ты забыл о чём мы договаривались? – пусть Кирилл не знал о моём детстве, но я чётко дала понять, что против новогодних деревьев и теперь надеялась, что у него есть внятное объяснение.

Пусть бы он сказал, что её доставили из ресторана вместе с праздничными блюдами, пусть бы назвал другие случайные обстоятельства. Главное, чтобы не оправдывал это словами, вроде: «Ну, какой новый год без ёлки?!». Иначе, я бы в нём разочаровалась.

Но лицо моего парня перекосило от удивления, и он спросил:

– По-твоему, я её принёс?

– Ну а кто? – я всё ещё надеялась, что он даст мне ответ.

– Ты читала, что я писал? – спросил Кирилл.

Я посмотрела в телефон. Там уже час висели уведомления от него. Он прислал мне фото этой ёлки и сообщение: «Ты передумала? Прикольно!».

Когда он пришёл, ёлка уже была здесь. Кроме него и меня, ни у кого не было ключей от квартиры, и Кирилл подумал, что я принесла дерево.

Не я. И не он. Тогда кто? Не само же оно пришло?..

Ёлка имела ужасающее сходство с той, что запомнилась мне из детства. Она стояла в ведре с песком, была такая же ярко-зелёная и пышная. Ветки торчали слегка вверх. На ней висели похожие игрушки, гирлянда и мишура.

Может, мне это только казалось, ведь прошли добрые два десятка лет. Я же не могла точно помнить, какими были украшения. И пусть это была не та самая, а другая ёлка. Но откуда она взялась в квартире?

Казалось, огоньки пульсировали светом в такт моему сердечному ритму. И когда лампочки гасли, они становились чёрными, как мёртвые звёзды.

– Давай уйдём куда-нибудь, – предложила я.

– Ты готова уступить квартиру дереву? – Кирилл хихикнул, но было заметно, что он тоже нервничает. – Можешь наконец объяснить свою ёлкофобию?

Не говорят на такие темы накануне торжества. Но я рассказала всё, что произошло со мной в пять лет. Как мы ходили с мамой на рынок, про кошмарный сон, про свои ночные видения в темноте: страшное лицо, низкий голос, колючий лапник. Я рассказала про утро, когда нашла в коробке голову отца и как мама потеряла рассудок.

Ничего из этого мой парень раньше не знал. Его просто сразил этот рассказ. И теперь мы вдвоём смотрели на ёлку с ужасом.

– Давай просто выбросим её, отнесём на помойку, – Кирилл сказал мне это на ухо, словно боялся, что дерево услышит.

– Даже трогать её не буду! И ты не трогай, – посоветовала я.

Кирилл вдруг улыбнулся, взял телефон и начал быстро печатать. Потом ответил на звонок и назвал наш адрес.

– Я заказал услугу, сейчас приедет человек и выбросит эту ёлку, давай просто подождём на кухне, – сказал парень.

До полуночи оставалось ещё четыре часа. Мы включили телевизор фоном, распаковали пару блюд и решили перекусить. Я ела и не чувствовала вкуса, Кирилл что-то рассказывал, а я не вникала.

Кто притащил эту ёлку?

Она снова сделала меня напуганной пятилетней девочкой…

В дверь позвонили. Это был грузчик. Наконец-то!

– Наряженную выкидывать? – удивился мужчина.

– Да, кто-то принёс непрошенный сюрприз, – сказал Кирилл. – Мы этого не хотели. Заберите её, пожалуйста.

Грузчик больше не задавал вопросов. Выдернул гирлянду из розетки, взялся за ведро, взвалил ёлку на плечо и вышел в открытую дверь.

– Спасибо, что разобрался, – сказала я. – Давай в другой день подумаем откуда она появилась, а сегодня отметим, как и планировали.

Я не хотела пить алкоголь до боя курантов, но сильный стресс заставил меня передумать. Мы сделали себе по коктейлю: кола, виски, лайм и лёд. Выпили и повторили ещё раз.

– Скажи честно: это ведь ты принёс ёлку? – как я не прикусывала язык, этот вопрос сам вылетел из моих уст.

– Что? – удивился Кирилл. – Нет! Я же сказал, не знаю откуда она взялась!

– Ладно, ладно! Забудем.

Мы помолчали.

– А ты не преувеличивала, когда рассказывала про своё детство? – ни с того, ни с сего спросил мой парень. – Странно, что ты раньше об этом ничего не говорила.

Оказалось, у нас проблемы с доверием. Я сомневалась в его честности, а он в моей. Но может и правда: я намеренно скрывала от него историю своего ужасного детства, чтобы не отпугнуть?

К полуночи, мы были пьяны, но с последним ударом открыли шампанское. Чокнулись бокалами, вскрикнули: «С новым годом!».

Я подумала: «Мы изображаем радость… Делаем вид, что нас ничто не тревожит, но…».

Из нашей спальни донёсся скрип, словно открылась дверь балкона, дунул сквозняк, затем послышался тихий звон, шелест мишуры и стуки, будто пластиковые шары ударяются друг об друга.

– Ты слышал, – это был не вопрос.

Кирилл сжал губы и, казалось, проглотил, едва не вырвавшийся крик.

– Хватит с меня! – он поставил бокал и шмыгнул в коридор, к вешалке.

Я выбежала за ним:

– Кирюша, ты куда?

– Ухожу! – он уже сунул ноги в ботинки, и дрожащими руками застёгивал куртку.

В спальне звенело и шуршало.

– Подожди меня! – я схватила свою куртку.

– Нет! Ты со мной не ходи! Не знаю, что у тебя происходит, но я на это не подписывался. Мне это не надо! Ты мне как рассказала сегодня про своё детство, так я подумал: отпразднуем новый год, а потом скажу, что всё кончено. Не хотел быть козлом, но извини: я жить хочу!

– Кирилл!

Дверь хлопнула. Парень,