Ночные гости - Альбина Равилевна Нурисламова

Решив оставить самобичевание на потом, Семен приподнялся. Надо скорее вылезать отсюда. Только сказать оказалось проще, чем сделать. Жидкая грязь скользила под ногами, оплывала, напоминая зыбучие пески. Цепляться было не за что: на проклятом склоне не росли деревья и кусты. Жухлая трава да камни, того и гляди, снова свалишься, ушибешься. Семен пыхтел и лез наверх, не желая сдаваться. Это же глупо, просто глупо! В двух шагах от дома, от спасения, возиться в грязи, под дождем, мерзнуть, материться и выть от злости, но оставаться все там же, где и был, – в овраге.

Удалось зацепиться за корень, но тот вывернулся из земли, оставшись у него в руках. Семен покачнулся, едва не свалился на дно ручья, и тут картина вокруг него внезапно изменилась. Стало светлее, и в поисках источника света Семен задрал кверху подбородок.

Покойница стояла там, где до своего позорного падения стоял Семен. Смотрела вниз, на него, и ее озаряло голубоватое свечение. В этом призрачном свете он сумел рассмотреть ее хорошенько, с изумлением осознав, что она больше не выглядит персонажем фильма ужасов про ходячих мертвецов.

Так она выглядела, когда была жива, понял Семен, и, невзирая на противоестественность обстоятельств, подумал, что девушка юна и красива. Слишком молода, чтобы умереть, но смерть неразборчива.

Густые черные кудри, большие глаза – Эсмеральда из романа Гюго. Стройная фигурка, джинсы, куртка, на плече – рюкзачок, будто «Эсмеральда» собралась в дорогу.

– Помоги мне, – услышал Семен.

Прозвучало это отчетливо, но губы девушки не шевелились.

«Я бы с радостью, но как? Мне бы кто помог», – подумал он, и дальше случились сразу две вещи.

Семен опустил взгляд и увидел, что так и держит в руках корень, за который старался уцепиться, только это вовсе не корень. Это кость. Не нужно быть специалистом по анатомии, чтобы понять: кость – человеческая. Семен чуть не отбросил ее прочь, приготовившись заорать от ужаса, но произошла вторая вещь.

Голубоватое свечение, которое окутывало девушку, точно бы пролилось вниз, образовав сверкающую дорожку. Тьма рассеялась, и теперь Семен видел, куда ему наступать, он сумеет выбраться из оврага!

– Помоги мне, – прозвучало снова, и Семен понял, чего от него хотят.

– Это ведь ты, да? – прошептал он, глядя на кость, которую держал. – Твое тело лежит на дне оврага, поэтому ты не знаешь покоя.

Просьба о помощи раздалась в третий раз, словно подтверждая правдивость его слов.

… Утром Семен, собрав немногочисленные пожитки, часть из которых ему предстояло выбросить, готовился покинуть дом. По плану ему надлежало идти на станцию (точнее, маленький полустанок), расписание электричек он знал. Только вот идти собирался в другую сторону. В деревню.

На полустанке не было даже билетной кассы, хорошо еще, что электрички вообще останавливались. Не с кем будет поговорить. Поэтому Семен решил пойти в деревню. Рассказать, что узнал, а там пусть они сами разбираются.

Когда ночью он выбрался из оврага, мертвая девушка пропала, больше не появлялась. Сияние исчезло, стоило ему ступить на твердую почву. Остаток ночи прошел в попытках согреть воды, помыться, привести себя в порядок.

И все это время Семен думал, как поступить. Проще всего и, наверное, умнее оставить, как есть, реализовать свой план. Зачем ему эти проблемы? Он не хотел привлекать к себе внимание, все для этого сделал – а теперь явится и расскажет о трупе?!

«Вдруг на тебя убийство повесят, ты об этом подумал?» – истерил внутренний голос.

Но Семен уже знал, что все равно пойдет и сделает то, что должен, пусть это и рискованно. Ведь он обещал! Как можно обмануть?

Безымянная девушка, трагически погибшая и не найденная, не упокоившаяся, обреченная тенью блуждать возле мертвого дома на краю оврага… Предотвратить ее гибель Семен не мог, но вернуть ей право на покой было в его силах.

«А если это обрушит все задумки? Если…»

Продолжая бороться с собой, Семен открыл дверь магазина. Убогая сельская лавчонка, на прилавках вперемешку теснятся продукты, бытовая химия, хозяйственные мелочи. Пожилая продавщица высунулась из закутка:

– Кого в такую рань принесло?

Увидев Семена, озадаченно нахмурилась: незнакомцы тут редкость.

– Я по делу, – быстро сказал он. – Жил пару дней в доме возле оврага.

– Ага, говорили, что дым из трубы идет, – вставила продавщица, – Митя хотел проверить сходить, а…

– Послушайте, я тороплюсь. Вчера я нашел в овраге кости. Понимаете?

Рот продавщицы округлился буквой «о».

– Старые, желтые уже, человеческие. Это женщина. Девушка. Она, возможно, упала в овраг или еще что. Вызовите полицию. А мне пора.

– Эй, погоди! Как пора? – запричитала продавщица. – А если это ты ее! А ну стой!

Приближаться к возможному убийце она опасалась, оставаясь на месте.

– Я никого не убивал. Говорю вам, кости старые! Девушка молодая совсем, в джинсах и с рюкзаком, может быть, хотела куда-то уехать.

Полное лицо продавщицы исказилось.

– Любка! – выпалила она. – Как пить дать – Любка!

О существовании Семена женщина на миг забыла, чем он не преминул воспользоваться. Быстро вышел из магазина и рванул прочь. Его, впрочем, не преследовали.

… Историю Любки, Любови Павловой, Семен узнал позже, уже находясь в другой стране. Все у него получилось, как задумывал. Сел в самолет, улетел, чтобы не вернуться.

Никто Семена не искал, хотя в статье, которая была посвящена пропавшей и найденной девушке, он упоминался. Личность его установить не удалось, да и не требовалось. Ясно, что к смерти Любы он не мог быть причастен.

Люба пропала двенадцать лет назад. Вещи давно сгнили, но удалось найти простенькие, дешевые часы и заколку, которые опознала ее мать, все еще проживавшая в деревне Орехово.

Девушку не искали. Все знали, что с матерью они жили, как кошка с собакой, постоянно ругались, и каждая ссора закачивалась угрозами Любы, что она уедет, едва школу окончит, забудет дорогу к родному порогу, а мать не оставалась в долгу и кричала, мол, скатертью дорога, скорее бы, никому здесь Люба не нужна.

Надо сказать, ангелом девушка не была: и курить начала рано, и выпивала в компании приятелей, и запросто могла не явиться домой ночевать.

Отбилась девка от рук, пойдет по кривой дорожке – таково было всеобщее мнение. Поэтому, когда в конце учебного года, получив аттестат и не дождавшись выпускного, Люба после очередного скандала схватила рюкзак и убежала из дома, мать решила: дочь поступила так, как давно собиралась. Многие видели Любу на дороге к станции: она шагала с рюкзаком на плече, вид у нее был