Деревня Тихое - Моран Джурич

— Ты? — рычащий псоглавец отступил в тень.

— А ты думал, один такой остался? Я тоже вот думал, что один. А тут ты еще живой, оказывается. Забрать силу у хозяина - и ты решил что жить лучше будет? Да вижу, не сложилось у тебя, да? Нельзя же с таким рылом к людям, пусть и славили тебя когда-то. Думал, что слава тебя ждет, чудотворец хренов? Забыл, что тебе жертвы надо человеческие? Никто не захотел тебе требы нести, да? Урод ты, и не по лику своему, а по сущности.

— Да кто ты такой, чтоб судить меня? — проревело существо и мелкие камни посыпались со свода пещеры. — Да я того священного младенца на своем загривке нес, через реку! Чтоб он свет истины принес вам.

— Да давай уже, Репрев, нес он. То работа твоя была, и оплату за нее ты получил. А насчет света истины, то на Руси она и до него была, не надо тут. Чего ж ты со своей истиной по пещерам прячешься? Али рожей не вышел, гонят тебя люди?

Псоглавец зарычал, еще дальше отодвинувшись. Костик обалдело внимал диалогу двух существ неясного происхождения.

— Ты, неназываемый здесь, не можешь судить меня. — собачья морда перестала скалиться, уши обвисли, — люди не приняли меня. Запретили мои изображения. Появляться в мире стало опасно. Хоть и сражался я на стороне их. Неблагодарные, убогие существа.

— Ладно, где второй человек? — голос мохнатого больше не дрожал, обрел силу.

— Нет его уже. На алтаре вечности он. По всем правилам. И почести все возданы ему.

— Какие почести, дурак! — Зайка схватился за голову. — Ты человека убил и сожрал. Все. Пещерный дебил. Питекантроп!

Псоглавец стоял и смотрел, как двое выходят из пещеры, таща на себе еще одного человека. Он не понимал, как в его мире смогла появиться такая прореха. Ведь раньше люди сами приходили к нему, а значит были предназначены в жертву. Что пошло не так, ему было не понятно. Может надо было сразу двоих?

В гроте столпились люди. Спасательный отряд прибыл за час. Парню наложили повязки, вкололи обезболивающее и поволокли на носилках в сторону дороги.

Дошкин сидел на камне, прогретым солнцем, и думал что в мире творится такое, до чего он никогда не дошел бы своим умом, если бы не поехал жить в Тихое.

Это реально какой-то сказочный мир. Аномальная зона, как сказала Ирка. Магические помощники, упыри, странные существа из озера. А про колодец лучше и не вспоминать. Ведьма, с дочерью по имени Валькирия. Что еще здесь может произойти? Деревня, блять, Тихое. В этом тихом омуте такие черти водятся, что Гоголю и не снились. Один этот, с псиной головой чего стоит. Кто он вообще? Спросить у Зайки не удалось, в общей суете он куда-то сгинул.

Когда спасатели отбыли, Костик, дав все объяснения, стал спускаться к дороге.

“Урал” так и стоял в кустах. Одинокий и покинутый.

— Ну-ну, что ты, заскучал? — Дошкин похлопал его по рулю.

— Заскучал. Ты чего там так долго? — из-под чехла коляски выбралось мохнатое рыло. — Я уж тут взопрел в этом шлеме.

— Ах ты... Предатель! Кинул меня там. Помощничек ушастый, посмотрите на него, он тут шкерится! — негодующий Костик был страшнее грозовой тучи, что кстати заволокла небо на горизонте. — Да ты.. Да ты...

— Ну-ну! И как бы объяснил мое присутствие там? А? Этот вот вьетнамский поросенок помог мне вытащить пострадавшего? Так, что ли? — мохнатый демонстративно захрюкал. — Заехал бы в психушку, по пути в госпиталь, куда студента повезли.

— Ладно, давай уже домой. Дома хорошо. Диванчик, телек… Жрать хочется…

— О, вот это дело. Поехали. — пятак надел очки, замотался ставшим уже серым от пыли шарфом. — А в тюрьме уже ужин. Макароны.

— Тьфу на тебя. — Костик завел мотоцикл.

Обратно ехали в приподнятом настроении. В Хлыстовке, у самой церкви, “Урал” заглох. Костик решил, что это был знак. И оставив пятака в коляске обозревать окрестности, зашел в церковь.

В гулком пустом помещении никого не было. Свечи горели, наполняя зал приторным запахом воска.

Костик пошел вдоль стен, разглядывая иконы. Не сказать чтобы убранство этой церквушки было пышное, но оно было явно очень старое. В пляшущем свете огоньков свечей, в самом дальнем углу, была обнаружена занятная икона. На ней был изображен какой-то святой, нимб, по крайней мере имелся, и он был ярко-желтый. А вот лицо Костику показалось странным. Сначала он решил, что краска выцвела или облупилась, но подойдя поближе, он понял, что ему не привиделось. У святого была псиная морда. Причем очень хитрая, и в то же время зловещая. В руках он держал копье. Внизу на досках была корявая надпись углем : “ Вернулся служить сильнейшему”.

Часть шестая. Кукла из содранной кожи.

После возвращения из пещеры Костик никак не мог отделаться от мысли, что надо бы вернуться в ту церковь, еще раз посмотреть на икону с псоглавцем. Да и спросить у батюшки, откуда такая в его хозяйстве. В тот раз ему так и не удалось увидеть сурового священнослужителя, а в голове прям свербело: “ Надо, надо…”

Уже ближе к вечеру, помывшись в бане, Дошкин расслабленно валялся на диване, ожидая, когда ушастый летчик появится из своего подвала, так как сразу после приезда он мигом сквозанул в темный угол и пропал. А вопросов к нему было много.

— Ну, чего здесь разлегся? — появился “легок на помине”, — Подвинься и телек включи.

Костик нашарил на полу пульт, но на кнопку жать не стал.

— Расскажи-ка ты мне, друг мой, а откуда ты этого человекообразного псичко знаешь? Кто он такой вообще?

Мохнатый стал игнорировать вопрос и молча отбирать пульт у парня. Дошкин сопротивлялся.

— Да дай уже, хочу кино смотреть! — шерстяные лапы вцепились в черный пластик, корпус начал потрескивать.

Костик разжал руки и Зайка повалился на спину.

— Или ты сейчас все рассказываешь, или я с тобой не поеду никуда больше. На фиг мне