Тайны старого дома - Ульяна Каршева

— Доброе утро, Ниночка! Как ты? Сумела ночью-то спать? Вот ведь засранец — Савелий-то тот! Знала бы, что к тебе полезет, в клочья бы его…

— Марья Егоровна, — пытаясь быть аккуратной в словах, сказала Нина. — Я из-за этого Савелия забыла вам сказать, что с Виталием разговаривала. Он передаёт привет какой-то тёте Матрёне. Я её должна знать? Она с нашего этажа?

Марья Егоровна враз стала хмурой, а потом, оглядевшись, прошла к скамейкам, стоявшим напротив входа, и похлопала рядом, приглашая сесть и Нину.

— Умерла она, тётя Матрёна-то. Ты уж передай Виталию как-то уж ни будь поделикатнее, ладно? Если созвонитесь снова. Он уважал её, Матрёну-то. Ну, в общем, мы все её уважали. Вот только…

Управдомша как-то тяжко задумалась, глядя на посеревшие от времени листья под ногами, а потом снова вздохнула.

— Виноваты мы все перед ней, сильно виноваты. Хорошая женщина была, царствие ей небесное да земля пухом.

— А… что случилось? — еле дыша, спросила Нина.

— Да ничего. Умерла-то она — с сердцем плохо стало. А вот слышала ты такое: моя хата с краю — ничего не знаю? Вот в этом мы и виноваты перед ней…

Посидела ещё немного, но больше ничего не сказала, а только покачала головой и, встав, ушла… Нина тоже немного посидела, задумчиво глядя на своё окно в бараке.

Итак, значит, есть какая-то причина, по которой тётя Матрёна мстит жильцам дома.

Но не трогает тех, у кого есть кошки. Кого-то из жильцов это удивляет. Но не удивились бы, если бы узнали, что их преследует тётя Матрёна — та ведь кошатница.

С другой стороны… Нина задумалась. Оставив детей, у которых есть кошки, она всё равно приводит армию призраков пугать их. Чего она добивается? Или её месть в том и заключается, чтобы пугать их, а если удастся — ослабевать тех, пойманных снами и уведённых в лесопарк?

Наконец она спохватилась и побежала домой.

Проработала перед ноутбуком до перерыва, а потом выбежала на улицу — посмотреть, где няня Галюшка с детьми. Нашла их на том же месте, что в прошлый раз, в монастырском саду, где есть скамейки и утоптанная площадка для игр. Здесь уже стояла Ольга Федосеева, собираясь забрать своего Гришку на обед. Родители за детьми приходили в разное время, поэтому няня Галюшка спокойно воспринимала, что её воспитанники временно уходят по одному, пока она сидит с остальными. Так что в барак Нина и Ольга вернулись с детьми — целой компанией. И по дороге Нина с трудом удерживалась от вопроса: «Ольга, а ты вчера странно задумалась, когда я спросила про тётю Матрёну… это тоже из чувства вины?»

В общем коридоре Нина неожиданно для себя схватила детей за руки: из общего крана воду набирал Савелий. Он согнулся над краном так, будто пытался заслонить его от всех тех, кто бы захотел им воспользоваться. При виде женщин, ведущих детей по комнатах, он ещё больше ссутулился и мазнул по ним нехорошим взглядом.

Оглянувшись на Ольгу, Нина чуть не расхохоталась в голос: женщина, шедшая впереди неё, почувствовала взгляд алкаша, обернулась к нему — и показала ему кулак!

Ещё один взгляд на Савелия: тот неуклюже повернулся так, чтобы встать спиной к их коридору. А Ольга, пропадая в коридоре, угрюмо выплюнула матерные слова, даже не стесняясь своего Гришки, который в этот момент ей что-то рассказывал.

Нина чуть не втолкнула детей в комнату и тут же закрыла дверь на щеколду.

— Вот этого дяденьку обходить за километр! — велела Нина, снимая шапочку с Анюты. — Меня поняли?

— Поняли, — пискнула дочь, распутывая шарф на шее: апрель апрелем, но на улице ветер, так что пришлось детей утеплять почти по-зимнему.

— А то сами не знаем, — пробурчал Санька.

— Руки мыть и садимся обедать! — по инерции скомандовала Нина, снимая полотенце с гвоздика и отдавая сыну, который рвался в комнату — посмотреть, как там его котёнок — Тишка. А потом задумалась: как сказал Санька? «Сами знаем?» Откуда?

— А няня Галюшка нам тоже говорила про этого дядьку, — сказала Анютка, еле усаживаясь за стол, потому что с трудом удерживала в подоле юбки свою Плюшку. — И тоже сказала, что он плохой.

Поколебавшись, Нина осторожно спросила:

— А она не сказала, почему он нехороший?

— Сказала. Он котеек не любит!

«Жаль, что он пока ещё не старый, — мрачно подумала Нина. — Тогда бы тётя Матрёна давно барак от него избавила! Раз не любит!»

Накормив детей и дав им немного поиграть с котятами, она снова собрала их на улицу и отвела к няне Галюшке. Дальше — привычно: помыла посуду, села за стол с ноутбуком. Забыв обо всём на свете, работала, лишь пару раз отвлекшись: убирала за котятами, а потом ещё и разыскивала их, разбежавшихся по комнате и потерявшихся, из-за чего оба подняли тонкий писк. Пришлось поймать их, накормить, сунуть в корзинку, где они немного повозились и уснули.

Посидев немного перед корзиной и последив, как оба безмятежно спят, она вернулась к работе, невольно улыбаясь: неплохой такой релакс, чтобы работать дальше в полную силу!..

Вечером сидели в комнате, закрывшись, играли с конструктором и с котятами, пока Анюта первой не начала зевать. Посмотрели на часы и принялись готовиться ко сну.

Натягивая на себя одеяло, Нина передёрнула плечами, вспомнив мальчика Дениса. Может, попробовать уговорить Тоню, его мать, повесить какие-нибудь красивые занавески на окно? Купить ей, а сказать, что подарили, но самой Нине не нравится, так не взяла бы Тоня себе на окно? Размышляя о том, как помочь Денису, она задремала, а перед сном промелькнула другая мысль: а появится ли сегодня призрак Матрёны, после того как она, Нина, прибралась у неё на могилке?

И сама же усмехнулась: «Я расчётливая, да? Или корыстная? Баш на баш захотела? На сколько монет можно спорить, что она сегодня тоже явится?»

И в очередной раз взглянула на окно, плотно скрывшееся за покрывалами.

Хм. У самой покрывала на окнах, а хочешь предложить Тоне красивую занавеску?

Нина закрыла глаза. Надо выспаться. Хоть сегодняшний вечер был спокоен.

…И, как будто в собственном сне, почти не ощущая собственного тела, встала с дивана и пошла, странным магнитом притягиваемая, к окну. На этот раз не стала долго стоять за занавеской. Приоткрыла сразу.

Призрак старой женщины привычно очутился в шаге от окна. И привычно уже, хоть и жутковато было разглядеть за её спиной настоящие полчища других призраков, но без очертания человеческих фигур. Одни лишь вытянутые столбы напоминали, что