Писец войска - Олег Мамин

Очень простая концепция, но очень сложная на практике: у каждых врат есть хранитель. В зависимости от ситуации, нужно заставить, упросить, обмануть его, чтобы пройти через врата. Нет, эта книга не содержит инструкций и ключей, а только отмычки, способы обойти любого стража.

Есть даже шанс, что я смогу вернуться в своё настоящее тело с её помощью. Дело за малым — найти ту самую Дверь, которая ведёт в будущее. Ха-ха. Мелочь какая. Теперь я могу их чувствовать, правда, ещё пока не способен обходить привратников. Книга не усвоена полностью на всех уровнях.

Так что нужно закончить процесс и заодно потренироваться. На сотни километров вокруг, дверь здесь всего одна. И она же книга.

— Эй! Кто хочет попасть в тайное место, встаньте на плиту вместе со мной! — крикнул я своим спутникам.

Душа грабителей гробниц не смогла устоять пред таким заманчивым предложением. Особенно если принять во внимание то, что вокруг меня змей и скорпионов значительно меньше. Думаю, опасные твари боятся моего волшебного жезла. Раз простой след на земле, проведённый им, имеет свойство их пугать, то что говорить о самом магическом инструменте?

Все встали на плиту и замерли в предвкушении. Кроме осликов, которые лежали в слабой тени от натянутой на колышки ткани.

Книга… Слова с монумента «звучали» в моей памяти, скользили как телеграфная лента в воображении. Но текста на ней было гораздо больше, чем высечено на камне. И он не полностью соответствовал тому, что я сумел прочитать.

И когда эта «лента» добежала до конца, я наконец узнал, как войти в эту дверь. Точнее, я понял, как войти в любую дверь. Название этого текста вовсе не аллегория и имеет не только переносный смысл, но и самый прямой.

Когда я встал на ноги, то невольно опешил, хоть и не просто ожидал, но и стремился именно к этому: место изменилось. Рамараи и трое грабителей стояли рядом. Они все испугались, в ужасе крутили головами, глазели по сторонам, не понимая, что произошло. Если честно, я и сам не понял механизма входа. Плита не перевернулась как бракованная крышка канализационного люка. И вряд ли случившееся можно назвать телепортацией. Мы прошли сквозь дверь, а не переместились в пространстве.

— А где остальные? — от моего голоса Рамараи вздрогнул, но быстро пришёл в себя:

— Кормили ослов. Пока ты лежал на плите, солнце уже почти закатилось, — пояснил он.

Мне эта новость не понравилась: ведь именно в это время раскрываются двери в мир богов и усопших предков. Это не может быть совпадением. Неужели та дверь вела в Дуат? Не похоже на его описания в заупокойных текстах.

То место, где мы оказались, больше всего похоже на лабиринт или на одну из усыпальниц, в которой я побывал на экскурсиях там, в будущем. Здесь-то никто не пустит постороннего в такие святые места.

Только почему-то непонятно, откуда здесь свет. Не яркий, даже до уровня сумерек не дотягивает. Едва-едва позволяет не натыкаться на препятствия и отличать контуры друг друга.

Как прятаться под толстым одеялом при свете дня. Вроде и темнота, но не полная.

Так что не могу сказать, испещрены ли стены текстами. Дотрагиваться до них пальцами мне боязно, да и не очень это важно. Уверен, что они точно такие же нечитаемые, как символы снаружи.

Двери обратно нигде не было. Как и прохода из этого зала.

— У вас есть оружие?

Грабители показали мне ломик, лопату и кирку. У Рамараи имелся боевой топор и кинжал. У меня — только кинжал и сумка с листами папируса, бурдюком воды и палеткой. Пластину на животе и шлем из небесного металла пришлось снять, чтобы не мешали восприятию текста плиты сердцем.

— Идём? — спросил Рамараи.

Будто есть варианты. Мы же в тупике, за спиной, точнее над головой, место где мы вошли, но туда пути нет. Я, усвоивший Книгу Открытия не чувствую наличия врат там, где мы вошли. Нечего там открывать.

Есть возможность пройти вперёд, в следующее помещение. Там не дверь, а стена из сырца, обмазанная глиной. Поверх глины, что-то написано, иероглифами, очень крупными, больше ладони размером.

— Держитесь поближе к Афарэру, — Рамараи почиркал кресалом и зажёг трут, от которого потом поджёг фитиль моего масляного фонаря.

Его свет выхватил пол, который буквально шевелился. Сотни, а может быть тысячи скорпионов копошились, а от их блестящих панцирей отражался свет фонаря. От этого рой становился похожим на рябь на воде при лунном свете.

Но часть пола осталась свободной от ядовитых тварей. И центр этого круга — я.

— Посвети на стену. Что там? — я указал на проявившие контуры фигур.

Рамараи так и сделал. Грабители запаниковали, узнав мотивы на фресках:

— Мы замурованы в гробнице! — их руки сжали тяжёлые железки, а Рамараи вынул кинжал и заслонил меня от преступников.

— Оставь, Рамараи. Без меня они не только не выйдут, но и не выживут дольше нескольких мгновений, — сказал я успокаивающим тоном. Даже с небольшой насмешкой.

Но лицо моего охранника осталось серьёзным.

Глава 15

Главное сейчас — это найти выход. Даже если мы в усыпальнице, из них всегда есть выход. Не для грабителей или строителей, а для усопшего. Правда, он ведёт в Дуат согласно логике погребального ритуала.

В Дуат мне, молодому, пожалуй, ещё рановато. Хочу пожить.

Помню по экскурсиям, что проход туда выглядит обычно как дверь или врата, украшенные сокровенными символами. То есть отдалённо напоминает ту, через которую вошли мы.

Обычно выход (входа у усыпальницы нет и не может быть, только выход) располагается там же, где и саркофаг. Когда усопший восстанет, то увидит надпись: «Ты не умер, Неферкаптах. Ты жив и будешь жить вечно».

Эх, кто бы убедил меня сейчас, что мы не умерли. Боязно как-то.

Место, где мы оказались, выглядит величественно, но вовсе не похоже на божественное творение. Фрески и рельефы на стенах выполнены талантливыми мастерами, но без сомнения людьми.

— Нам туда, — грабители сразу определили какую стену нужно взломать. Ту самую, сырцовую.

— Подождите, я посмотрю, что там написано, — остановил я замах ломика. — Рамараи, дай светильник.

Читалось трудно, язык не полностью соответствовал тому, какой используется сейчас. Видимо, прошло много времени. Но общий смысл понятен.

— Проклятие? — дрожащим голосом спросил один из грабителей.

— Предостережение, — поправил я. Разница большая. — Нам не угрожают