Хозяйка сгоревшей усадьбы - Гульнара Черепашка

не надо делать такое удивленное лицо! — рассмеялась хозяйка дома. — Ну да, мы втроем схитрили, решили пригласить вас обоих, чтобы устроить смотрины. Ведь это так нелепо — двое прекрасных молодых людей живут совсем рядом, и не подозревают об этом! А вы так походите друг другу.

— О, — выдохнула Фиона. — Мне даже любопытно, что думает по этому поводу сам господин Милн. Мне отчего-то кажется, он не в восторге от сюрприза.

— Да просто он не знает вас, милая! — рассмеялась хозяйка.

— Ну, теперь, положим, знает, — хмыкнула Фиона. — И увиденного вполне достаточно, чтобы составить мнение. Не так ли, господин Милн? — она в упор уставилась на него.

Нет, а что за прок и дальше играть роль кроткой овечки?

— Да, вполне достаточно, — он кивнул. — Вы — весьма добродетельная и добросердечная особа, — и добродушно улыбнулся. — Милая, покладистая — но, заступаясь за слабого, готовы сражаться до последнего. Весьма редкое качество для скромницы.

— Я не скромница, — отрезала Фиона. — Я живу на свете почти три десятка лет. А сражаться нужды не вижу: никто здесь ничем не угрожает ни мне, ни моей горничной, — она перевела дух, обвела взглядом собравшихся.

На лицах престарелых дам застыло удивление. Неожиданно Дэвис рассмеялась.

— Ах, милая, вы — прелесть, — она захлопала в ладоши. — Господин Милн, из госпожи Кик получится замечательная жена! И прекрасная мать для ребятишек.

— Вы что, вдовец с детьми? — ляпнула Фиона с недоумением.

— Госпожа Дэвис имеет в виду наших с вами будущих детей, — выдавил он.

Фиона раскрыла рот и, не найдясь, что ответить на это, захлопнула его. Ощутила, как щеки заливает краска — лицу сделалось горячо.

Милн, не скрывая веселья, расхохотался. Надтреснутый смех заставил поморщиться. А не торопится ли достопочтенная госпожа Дэвис⁈

Этого она вслух говорить не стала. Не так она наивна — стыдить этих престарелых сводниц. Милна, судя по всему, происходящее забавляет. Что ж — позабавится и она.

Фиона добросовестно высидела до конца чаепития, выслушивая восторженные высказывания хозяйки дома и ее подруг. Колкие двусмысленные замечания ученого аптекаря. И распрощалась со всеми присутствующими лишь спустя час с лишним. Когда засобирались по домам и остальные.

Две подруги ее соседки заявили, что проводят друг друга — а господин Эдгар пускай провожает молодую женщину. Пришлось шагать к калитке в сопровождении желчного типа.

Тот оказался высок — Фиона едва доставала макушкой до его плеча. И от этого было еще больше не по себе.

Вопреки ожиданиям, по дороге Милн не проронил ни слова. Ни едких замечаний, ни расспросов. Тем не менее, несколько десятков шагов до калитки показались ей бесконечными. И она рада была, когда очутилась у входа к себе. Кое-как попрощавшись с ученым аптекарем и выразив искреннюю радость от знакомства, Фиона торопливо шмыгнула внутрь и захлопнула калитку у него перед носом. Лишь очутившись во флигеле, перевела дух. Ну и чаепитие!

Ну и смотрины.

Ладно. Главное — всё это закончилось. Причем без жертв. Последняя мысль заставила усмехнуться. Вроде бы глупость — но на удивление уместная. Достопочтенному Милну — если он, конечно, и правда достопочтенный — она явно пришлась не ко двору. И он не счел нужным это скрывать.

Последнее Фиону вполне устраивало. Не хватало ей назойливого жениха!

И что же, не понравилось ему, как она защищала служанку, не сумевшую сохранить так называемую чистоту? Да чушь! Он с самого начала неприязненно к ней отнесся. К рукам придрался. Не иначе — опасался, что она обрадуется возможности выскочить замуж. И вцепится в него.

А ему внимание лишнее не нужно. Так же, как и ей.

Только она — беглая поджигательница. И вообще, считается погибшей. А он? Нет, определенно — нужно натравить на него сыск! И Агнес, которая придет завтра, ей в этом поможет.

* * *

— Держи, — Агнес протянула свернутый свиток. — Рекомендательное письмо! Нужные тебе книги хранятся лишь в одной библиотеке. Имени своего там не называй, просто скажи — ты моя помощница. И пришла от меня! Я подобрала для начала четыре книги. В письме указано: выдать тебе их для прочтения, а в дальнейшем давать все книги, что моя помощница сочтет нужным. Я, как артефактор королевства, имею право обращаться с такими просьбами.

— Не хочу, чтобы у тебя были неприятности…

— А у меня их и не будет. Только запомни: не пытайся там провернуть свой фокус с копированием книг! Это запрещено. Вот тогда проблемы будут у тебя. Да и меня зацепит. Книги будут выдавать по одной. По очереди их читаешь, записей не делаешь. Можешь потом делать заметки дома. По памяти.

— Спасибо тебе, — Фиона кивнула.

— А может, заложить к гиенам горным этот подвал, а?

Фиона недоуменно уставилась на подругу. Та глядела неожиданно серьезно. Поневоле подумалось: а может, она права?

— Знаешь, может, и стоило бы, — медленно проговорила она. — Только я почему-то не уверена, что это остановит то, что обитает там. Мне кажется, оно твердо решило выбраться на поверхность.

— Я бы усомнилась, — вздохнула Агнес. — Оно не один десяток лет не подавало признаков жизни. Пока дом стоял заброшенный…

— Он имел весьма дурную славу. Настолько дурную, что наследник только что от радости не плясал, когда понял, что может его сбагрить. Мне удалось сторговаться с ним за смехотворную сумму. Я рассчитывала потратить в несколько раз больше.

— Ладно, я поняла, — рассмеялась подруга. — Тебя просто разбирает любопытство, так?

— Разбирает, — созналась Фиона. — Почему бы и нет? А насчет плесени, — она запнулась. — Только то, что ты принесла? — она указала на тонкую стопку сшитых наскоро рукописных листов бумаги.

Не то, что не книга — даже не рабочий журнал. Агнес лишь развела руками.

— Ты же понимаешь — изучать плесень стали сравнительно недавно. Да, ее уничтожали — но действовали при этом сугубо эмпирическими способами. А ученые заинтересовались ею только потому, что связана она с глазами нарвала.

— Ну что ж, — хмыкнула Фиона. — И без плесени пока есть чем заняться! Одно местное общество чего стоит.

Подруга рассмеялась, покачала головой. О вчерашнем чаепитии она уже выслушала. И обещала передать сведения о подозрительном ученом часовщике и аптекаре в сыск.

— Никуда от общества не денешься, — заметила она. — Само найдет, куда