Ведьмин камень - Генри Нефф

Комок со сконфуженным видом отвернулся.

– Что ты болтаешь? – возмутилась Мэгги. – Даже я слышала о Вельзевуле.

– Но ты не слышала о Ваале? О Великом Герцоге Обжорства?

– Нет.

– О Повелителе Падали?

– Извини, но нет.

– О Распространителе Нетерпения?

Мэгги неуверенно улыбнулась.

– Ты серьезно?

Ласло скривился, пожал плечами и уставился в окно.

– Это новый титул. Нормальные уже разобрали.

– Но какое отношение твой отец имеет к Вельзевулу? – недоумевал Комок.

Ласло свирепо уставился на мальчика.

– Я недостаточно ясно выразился? Нет. Никакого. Вельзевула!

– Допустим, – прищурилась Мэгги. – Тогда почему мы слышали о нем и не слышали о Ваале?

– Тебе так интересно?

– Да, интересно.

У демона сделалось такое лицо, словно он сжевал целый лимон.

– Отлично, – пробурчал он. – Хотите знать? Я вам расскажу. Все началось с того, что одной ВИП-персоне у нас в Аду – назовем его «Светлячок»[53] – не понравился титул моего отца, «Ваал Зебул». Это означает «Владелец Поместья»; вполне прилично и даже шикарно. Но Светлячок решил, что мой папаша слишком уж загордился. И что же творит эта сволочь? Он распускает среди израильтян слух, будто на самом деле отца зовут «Ваал Зебуб», то есть «Повелитель Мух». Это все равно, что назвать его Повелителем… ну, в общем, какашек. Остальные были в восторге, чтоб им провалиться. – Демон помолчал, а затем продолжил игривым тоном: – «Вечер добрый, Ваалзебуб! Как делишки, Ваалзебуб? Слушай, Ваалзебуб, я тут случайно прихлопнул одного твоего подданного. Надеюсь, ты на меня не в обиде, старина…»

Он замолчал и надулся.

Комок поднял руку.

– Вопрос: в Аду действительно водятся мухи?

Ласло бросил на него испепеляющий взгляд.

– А ты сам как думаешь? Это же Ад.

Пассажирка, сидевшая в соседнем ряду, поставила на стол бутылку «Пеллегрино» и опасливо посмотрела на них. Ласло злобно сощурился.

– Пейте свою воду, леди.

Женщина поджала губы и отвернулась.

– Извини, что завела об этом речь, – сказала Мэгги. – Я не знала, что для тебя это такая больная тема. Обещаю не спрашивать о матери.

Ласло мрачно буркнул:

– Она была просто наложницей. Скорее всего, суккубом. Никогда ее не видел.

– Значит, твои братья и сестры?..

– О, у всех разные матери. До сих пор ни одна дамочка не сумела подцепить отца на крючок. Ходят слухи, что он подумывает жениться на дочери Светлячка.

– Зачем? – удивилась Мэгги. – Чтобы отомстить за обидное прозвище?

– От него всего можно ожидать. Но, скорее всего, он просто хочет подобраться ближе к трону. Великий герцог – это, конечно, замечательно и так далее, но он все-таки не Царь.

Комок слушал рассказ хранителя с интересом.

– Вижу, у вас в Аду не соскучишься.

– Если тебе нравятся мыльные оперы, – проворчал Ласло. – Та же «Династия», только с магией и кучей убийств.

– Я бы такое посмотрела, – заметила Мэгги.

Ласло хотел что-то ответить, но случайно встретился с ней взглядом и замер. Сунул руку в карман и достал баночку с эссенцией фэйри.

– Наложи немного на глаз. Ты похожа на персонажа фильма «Изгоняющий дьявола».

Мэгги пришла в ужас. Попросив у Ласло телефон, она воспользовалась камерой в качестве зеркала. Увиденное глубоко потрясло ее. С момента отъезда из Милана ее глаз сильно изменился. Золотые точки исчезли; вся радужная оболочка теперь была светло-желтой, а зрачок окончательно превратился в щелочку. Мэгги прижала руку ко рту.

– О боже…

Ласло начал напевать вполголоса:

– Пе-пе-пе-пе-перемены! Обернись и столкнешься со странными пе-пе-переменами![54]

Комок повернулся, чтобы заглянуть Мэгги в лицо, но она оттолкнула его.

– Не надо, – многозначительно произнесла она. Отвернувшись от брата, она скрючилась у окна, набрала эссенции фэйри, похожей на воск, и наложила ее на веко. Кожу защипало.

– Эй, – окликнул ее Ласло. – С эссенцией перебарщивать нельзя. В данном случае чем меньше, тем лучше.

Мэгги бросила ему баночку и обернулась.

– Как он выглядит?

Комок внимательно посмотрел на нее.

– По-моему, нормально.

– Конечно, он выглядит нормально, – проворчал демон. – Она его практически зашпаклевала. – Ласло спрятал баночку. – Это тебе не бальзам для губ. Если эссенция закончится, нас задержат на границе.

– Вот если я стану похожа на фрика, меня и задержат.

Ласло отмахнулся.

– До фрика тебе далеко. Ты еще не видела Кларенса.

По громкой связи объявили, что поезд прибывает на вокзал Термини через пятнадцать минут.

– Значит, ты в Риме хорошо ориентируешься? – спросила Мэгги.

Ласло пожал плечами.

– В общем, неплохо. Мне случалось бывать тут веке в семнадцатом. А может, в пятнадцатом. Когда умер Микеланджело, не напомните?

Комок принялся листать путеводитель.

– Ладно, неважно, – продолжал демон. – В общем, я был здесь, когда Микки склеил ласты. И еще через несколько сот лет заглянул – на премьеру «Сладкой жизни»[55].

– Это такое кино? – спросила Мэгги.

Ласло презрительно усмехнулся.

– Это фильм, моя дорогая. Фильм. На премьере, кстати, было весело. Режиссеру плюнули в лицо.

– Почему? – удивился Комок.

– Наверное, за то, что он снял необычную ленту.

– А разве необычный фильм – это плохо?

Вопрос мальчика позабавил демона.

– Люди каждый раз нервничают, когда появляется что-то новое или интересное. Вас пустили жить в такой офигенный мир, но все, на что вы способны, – это тупить и заниматься самобичеванием. По мне, чистое безумие. Не вздумай заняться самобичеванием, Комок.

– Не буду.

Внезапно Ласло сел прямо, и на его лице отразилась тревога.

– Кстати, раз уж речь зашла о самобичевании, я тут кое-что вспомнил.

– Что? – спросила Мэгги.

– «Рим» означает «Ватикан»… а где Ватикан, там папа римский.

Мэгги сделала ему знак продолжать.

– А где папа римский, там?..

– Священники! – прошипел Ласло. – Монахини! Толпы служителей церкви. Храмы на каждом углу. В питьевых фонтанчиках, наверное, святая вода…

– Хорошо, хорошо, – перебила его Мэгги. – Не обязательно впадать в истерику.

– Я не впадаю в истерику! Для меня Рим – это все равно что минное поле. Вы должны массировать мне ступни и обмахивать меня пальмовыми ветвями за то, что я веду вас в тыл Врага.

Комок озадаченно смотрел на демона.

– Если в Риме так опасно, почему синьора Белласкура там живет?

Но Ласло уже погрузился в какие-то свои мрачные мысли. Скрестив руки, он смотрел в окно, и недовольная гримаса портила его голливудские черты.

Он продолжал дуться, пока они катили чемоданы к выходу из вокзала Термини. Мэгги не было дела до его настроений; она с любопытством рассматривала высокий стеклянный потолок и яркие рекламы парфюмов и модных домов. Едва они выбрались из толпы, как Комок потянул ее за рукав.

– Мне нужно пописать.

Оглядевшись, Мэгги заметила метрах в восемнадцати-двадцати мужской туалет. Комок сбросил рюкзак и побежал прочь. Мэгги подтолкнула Ласло локтем.

– Иди с ним.

Демон хмыкнул.

– И зачем, интересно?