Влияние морской силы на историю - Альфред Тайер Мэхэн

когда был захвачен после шестимесячной осады, а вот второй считался пунктом первостепенной важности и с самого начала войны сделался целью наступательных действий союзников, понуждая их разделять, на радость Великобритании, свои силы. К этому обзору главных черт естественного стратегического положения в Европе уместно прибавить замечание, что подкрепление, какое Голландия, быть может, и не прочь была послать союзным флотам, имело весьма уязвимую коммуникационную линию, так как маршрут пролегал мимо английской базы в Канале. Возможно, именно поэтому отправки подкрепления и не случилось.

В Северной Америке местными базами, когда разгорелась война, были Нью-Йорк, Наррагансеттская бухта и Бостон. Двумя первыми владели тогда англичане, и эти гавани были важнейшими станциями на континенте – по положению, простоте обороны и наличию ресурсов. Бостон перешел в руки американцев и потому очутился в распоряжении союзников. Вследствие того направления, которое придало военным действиям отвлечение английского внимания на южные штаты в 1779 году, Бостон оказался вне главного театра военных действий и в этой связи потерял значение с военной точки зрения, но, будь принят план отделения Новой Англии занятием линии Гудзона и озера Шамплейн и сосредоточением военных сил к востоку, названные три порта имели бы решающее значение для исхода войны. К югу от Нью-Йорка Делавэрская и Чесапикская бухты, без сомнения, казались заманчивыми аренами для морских предприятий, но ширина входов, недостаток удобных и легко обороняемых пунктов для приморских станций, широкое рассеяние береговых сил, сопряженное с попытками охватить все участки, и нездоровый климат на протяжении значительной части года заставляли исключить их из плана первых кампаний. Нет необходимости поэтому относить эти пункты к числу местных баз. На крайний юг англичан увлек призрачный огонь (ignis fatuus [299]) народной поддержки. Они не сумели понять, что, даже предпочти тамошнее большинство свое спокойствие свободе, это предпочтение помешало бы восстать против революционного правительства, которое, по теории англичан, угнетало южан; между тем именно на такое восстание опирался весь успех этой отдаленной по результату и в высшей степени несчастливой затеи. Местной базой операций на этом частном театре войны был Чарльстон, который перешел в руки англичан в мае 1780 года, через восемнадцать месяцев после того, как первая экспедиция высадилась в Джорджии.

Главные местные базы в Вест-Индии уже известны читателям из предыдущего изложения. Для англичан таковыми были Барбадос, Сент-Люсия и, в меньшей степени, Антигуа. За тысячу миль под ветром лежал большой остров Ямайка с портом в Кингстоне, обладавшим большими естественными удобствами. В руках союзников местными базами первостепенного значения служили Форт-Рояль на Мартинике и Гавана, а второразрядными – Гваделупа и Французский мыс на Гаити. Господствующим элементом стратегического положения в те дни, – не вполне потерявшим значение и в наше время, – был пассат, сопровождаемый характерными течениями. Переход в какой-либо наветренный пункт был поэтому долгим и непростым даже для одиночных кораблей, уж тем более для крупных эскадр. В результате флоты совершали плавания к западным островам, лишь когда их к тому вынуждали или когда удостоверялись, что неприятель взял то же самое направление, – например, Родни отправился к Ямайке после сражения при островах Святых, зная, что французский флот должен уйти к Французскому мысу. Рассматриваемое условие делало наветренные, или восточные, острова станциями естественных линий сообщения между Европой и Америкой, а также местными морскими базами, и удерживало флоты возле них. Отсюда следовало, что между двумя театрами операций, между континентом и Малыми Антильскими островами, располагалась широкая центральная область, где более или менее значительные военные операции могли вестись безопасно лишь той воюющей стороной, которая обладала большим морским превосходством, или же той, которая обеспечила за собой решительное преимущество на одном фланге. В 1762 году, когда Англия владела всеми Наветренными островами, при своем неоспоримом превосходстве на море она беспрепятственно атаковала и покорила Гавану, но в 1779–1782 годах французская морская сила в Америке и господство французов на Наветренных островах практически уравновешивали силу Англии, позволяя испанцам в Гаване лелеять мечты о покорении Пенсаколы и Багамских островов в вышеупомянутой центральной области [300].

Посты, подобные Мартинике и Сент-Люсии, имели поэтому для рассматриваемой войны большое стратегическое преимущество перед Ямайкой, Гаваной и другими, лежавшими под ветром. Они превосходили вторые в силу своего положения, вследствие которого переход от восточного пункта к западному мог происходить значительно быстрее, чем в обратном направлении, тогда как важнейшие для континентальной борьбы пункты лежали лишь немного дальше от одного, чем от другого. Это преимущество разделялось и большей частью островов, известных под именем Малых Антильских; но небольшой остров Барбадос, смещенный значительно на ветер относительно всех остальных, обладал дополнительными преимуществами – он отлично подходил как для наступательных действий, так и для обороны, поскольку его защищала природа, затруднявшая перемещение крупных флотов, даже из такого близкого порта, как Форт-Рояль. Читатели припомнят, что экспедиция, высадившаяся в итоге на острове Сент-Китс, двигалась изначально на Барбадос, но не смогла его достигнуть вследствие сильных пассатных ветров. Барбадос в условиях того времени был особенно пригоден для того, чтобы служить местной базой для англичан, равно как и станцией-убежищем на линии сообщений с Ямайкой, Флоридой и даже Северной Америкой; в то же время остров Сент-Люсия, в 100 милях под ветром, захваченный в начале войны англичанами, удерживался как передовой пост для флота, откуда последний мог близко наблюдать за неприятелем в Форт-Рояле на Мартинике.

В Индии политические условия на полуострове неизбежно делали театром операций восточный, или Коромандельский, берег. Тринкомали на близлежащем Цейлоне, при нездоровом климате, представлял превосходную и удобную для обороны гавань, а потому имел высшее стратегическое значение; все другие якорные стоянки по берегу полуострова были открытыми рейдами. В силу такого обстоятельства пассаты или муссоны в этой стране также имели стратегическое значение. С осеннего до весеннего равноденствия ветер дует правильно от норд-оста, по временам сильно, разводя сильный прибой у берега и делая высадку затруднительной, но в летние месяцы господствует юго-западный ветер при сравнительно спокойном море и хорошей погоде. «Перемена муссона» в сентябре и октябре часто сопровождается сильными ураганами. Деятельные операции у Коромандельского берега и даже просто стоянка возле него с этого времени до прекращения северо-восточного муссона чреваты всевозможными потерями. Вопрос порта, в котором мог бы укрываться флот, настоятельно требовал разрешения. Тринкомали оставался единственным, по сути, выбором, и это особое стратегическое значение увеличивалось тем, что в благоприятное время года он был наветренным пунктом относительно главного театра войны. Английская гавань Бомбей на западном берегу отстояла слишком далеко от этого театра, чтобы считаться местной базой, и принадлежала, скорее, подобно французским островам Маврикий и Бурбон, к