Происхождение Второй мировой войны - Игорь Тимофеевич Тышецкий

и Италию 148. Накануне войны, несмотря на принятые меры, Англия продолжала значительно уступать Германии по всем показателям. За четыре предвоенных месяца Англия произвела 300 танков (против 700 германских), 1300 боевых самолетов (2300), 1000 артиллерийских орудий (2000), 1300 минометов (1400). Даже обычных винтовок и карабинов англичане сделали значительно меньше немцев (18 тысяч против 451 тысячи.) 149. Понятно, что в такой ситуации Болдуин постоянно напоминал своим министрам иностранных дел: «Держите нас подальше от войны. Мы к ней не готовы» 150.

Иден старался, как мог. Первым серьезным европейским кризисом, с которым он столкнулся в качестве министра, стала оккупация немцами Рейнланда, о чем шла речь в предыдущей главе. Иден убедил себя в том, что эта акция ничем не угрожает интересам Британии и не вызовет протестов в английском обществе 151. Он «не услышал» Фландена, специально приезжавшего в январе в Лондон, чтобы обсудить совместные шаги против готовившегося Германией очередного нарушения Версальского мира и Локарнского соглашения 152. Когда Германия уже ввела свои войска в Рейнскую область, на прием к Ванситарту пришел французский посол Корбен, который в достаточно осторожных выражениях напомнил англичанам об их обязательствах защищать локарнские договоренности. Иден написал на полях записки Ванситарта об этой встрече: «Не французам учить нас» 153, очевидно, имея в виду позицию Франции в итало-абиссинском конфликте. Понятно, что французам не удалось добиться от Идена никаких твердых обещаний и на выездной встрече Совета Лиги Наций, прошедшей в середине марта 1936 года в Лондоне. После всех разговоров с Иденом Фланден покидал Англию «в понуром настроении», считая, что его поездка «провалилась». Он был разочарован отношением англичан, ставивших на одну доску «виновных и пострадавших». Так Фланден воспринял попытки Идена найти компромисс между Францией и Германией. Идену Фланден прямо сказал, что некоторые политики в его стране будут теперь пытаться «достичь прямого урегулирования с Германией, минуя Англию». Такие перспективы, конечно же, встревожили Идена, и он настоятельно попросил английского посла в Париже Клерка выяснить, насколько далеко готовы пойти французы в этом направлении 154. Но тревога тревогой, а позиция Идена в то время мало отличалась от той, что занимали большинство его коллег по правительству.

К этому времени относится и начало конфликта Идена со своим постоянным заместителем в министерстве Робертом Ванситартом. Мало кто знает, что Иден и Ванситарт были дальними родственниками. У этих двух руководителей Форин Офис был общий прапрапрадед. Некто Роберт Иден, скончавшийся в 1755 году баронет и эсквайр, был общим предком обоих руководителей британского внешнеполитического ведомства. Его внучка, Кэролайн Иден, в 1806 году вышла замуж за Артура Ванситарта, и с тех пор фамильные ветви двух родов разделились. По английским традициям братья в пятом поколении еще могли называться кузенами, хотя доподлинно неизвестно, знали ли Иден и Ванситарт о таком своем родстве. Скорее всего знали, но родственных чувств они точно не испытывали. Правда, относились друг к другу, по крайней мере внешне, с уважением. Впрочем, к политике, на почве которой, как принято считать, они, собственно, и разошлись, это не имело никакого отношения.

Если говорить в самых общих чертах, то Иден и Ванситарт расходились по вопросам отношений с Германией. Тема была очень острой, и разброс мнений английских политиков по ней был чрезвычайно широк. От полного неприятия нацизма и готовности объединиться в борьбе против него с любым потенциальным союзником (Черчилль) до стремления любой ценой добиться взаимопонимания с гитлеровской Германией (Чемберлен и многие другие). Иден и Ванситарт были среди тех, кто понимал, какая опасность исходит от германского реваншизма. Оба считали, что до 1942 года Германия не будет готова вести большую европейскую войну. (Как это было похоже на просчеты Сталина, даже сроки совпадают!) Ванситарт, правда, уточнял, что «Германия может не планировать войну до 1942 года, но из-за своих политических ошибок или просчетов она вполне может спровоцировать незапланированную войну» 155. С 1936 года Иден и Ванситарт не верили в эффективность системы коллективной безопасности с ее непременным набором санкций, хотя в 1936 году последние перестали быть исключительно атрибутом коллективной безопасности и существовали уже сами по себе. Иден приводит любопытный эпизод, случившийся на переговорах между Англией, Францией, Бельгией и Италией сразу после германской оккупации Рейнланда. Фланден предложил тогда применить против Германии все виды санкций вплоть до военных. У присутствовавших были сильные сомнения в том, что Италия поддержит такой шаг (Рим ведь сам находился под куцыми санкциями из-за войны в Абиссинии). Эти сомнения Фланден цинично отмел, заявив в присутствии итальянского представителя, что санкции против Италии можно будет отменить, если итальянцы поддержат санкции против Германии. Получалось «поощрение предыдущего агрессора в надежде, что позже он поможет сдержать нового и более могущественного» 156. Англичане, конечно, не высказывали свои мысли столь открыто и цинично, но к санкциям, да и к коллективной безопасности в целом, в 1936 году относились уже очень критично. Иден, например, прямо утверждал, что «экономические и финансовые санкции никогда не будут эффективными» 157. Ванситарт пришел к такому же выводу еще раньше. О военных санкциях в ту пору англичане предпочитали не говорить вообще. С осени 1935 года у них были большие сомнения в надежности Франции как союзника 158. Закулисное участие Ванситарта в подготовке соглашения Хора-Лаваля как раз и было неудачной попыткой изменить ситуацию, пожертвовать идеей коллективной безопасности ради возрождения доверия в англо-французских и англо-итальянских отношениях, направленных против германского реваншизма.

Что действительно вызывало разногласия у двух руководителей Форин Офис, так это вопрос о том, как далеко Британия может зайти в противостоянии с Третьим рейхом. Иден, как и большинство консерваторов, отрицательно относился к нацизму, но боялся, что в случае краха гитлеровского режима в Германии возникнет хаос, результатом которого мог стать приход коммунистов к власти. На заседании английского кабинета вечером 11 марта Иден и Галифакс, только что вернувшиеся из Парижа, рассказали о предложении Фландена организовать совместную военную акцию участников Локарнского соглашения, чтобы заставить Германию убрать свои войска из Рейнланда. Общую точку зрения министров-консерваторов выразил Болдуин. То, что предлагают французы, сказал премьер, «может привести не только к возникновению новой большой войны в Европе. Возможно, им удастся с помощью России сокрушить Германию, но вероятным результатом этого станет большевизация Германии» 159. Никто из членов кабинета не возразил Болдуину. У Ванситарта, «законченного германофоба», как его называл советский посол Майский 160, была иная точка зрения, которую он много раз высказывал. Гарольду Николсону, например, Ван объяснял в апреле того же