Золото крейсера «Эдинбург» - Владимир Виленович Шигин

Так как в состав конвоя входили четыре советских транспорта, логично предположить, что драгоценный груз разместили на одном из них. Но на каком именно? Видимо на том, который был наиболее надежен и имел большую скорость.

Таким критериям лучше всех отвечал пароход "Киев", который был на тот момент одним из лучших судов Дальневосточного морского пароходства. Дедвейт его составлял 9,5 тысяч тонн, скорость по тем временам была довольно большой – 13 узлов. Судно было построено в Германии в 1917 году. Пароходом командовал опытный капитан дальнего плавания Л.К. Силин.

Есть и еще одно обстоятельство, которое позволяет нам считать, что 4,5 тонны золота могли перевозить именно на «Киеве». Дело в том, что из четырех советских транспортов, входивших в состав QP-10 на переходе погиб только один – «Киев».

Вот что пишет историк Г.А.Руднев, длительное время занимавшийся историей полярных конвоев и собравший немало воспоминаний непосредственных участников тех событий: «Менее чем через сутки конвой QP-10 был обнаружен немецким самолетом-разведчиком. Не прошло и часа, как прилетели четырехмоторные бомбардировщики и пошли в атаку. Первой их жертвой стал английский пароход. Бомба попала в район угольного бункера. Высоко выброшенная силой взрыва угольная пыль воспламенилась. Большой столб огня и черного дыма несколько секунд стоял над судном. Пароход развернулся лагом к курсу и начал быстро отставать. У кормовой пушки было видно несколько человек. И когда, надеясь на легкую победу, самолет подлетел к судну на небольшой высоте, они открыли огонь. Примерно в 100 метров от "Киева" вражеский бомбардировщик врезался в воду.

На следующий день погода была штормовая, временами шел снег, и вражеская авиация атаковала транспорты только один раз. К сожалению, для английского корвета "Блэк Флай" этого оказалось достаточно – он получил серьезные повреждения и отстал от конвоя.

«В облачном небе тогда оставался только один "юнкерс", – вспоминал позже капитан Л.К. Силин. – Суда прекратили огонь, так как практически попасть в самолет было трудно, он нырял из облака в облако, показываясь лишь на короткое время. И вдруг наблюдатели докладывают: "Бомбардировщик пикирует на английский корвет". Несколько секунд из-за высоко поднятого вверх столба воды корвета не было видно. Но когда вода осела, корабль по-прежнему был на плаву. Самолет же, выйдя из пике, на бреющем полете пронесся над конвоем. Стрелять в него было рискованно, можно угодить по своим, но я все же приказал открыть огонь, и не зря. Самолет ушел за горизонт над самой водой».

Третья ночь перехода стала роковой для "Киева". 13 апреля 1942 года в 1.45 пароход был торпедирован. Две торпеды попали в район седьмого трюма. Раздался взрыв. Над судном после секундной вспышки огня вместе с водой вверх полетели обломки корпуса, грузовые стрелы, лючины. Старший помощник капитана Ф.А. Погребняк побежал к месту взрыва и уже через минуту-две доложил капитану о больших разрушениях корпуса. По распоряжению капитана Силина тут же приступили к спуску спасательных средств. От механиков поступило донесение, что от взрыва полопались перегородки. Машинно-котельное отделение начало заливать водой. Дальнейшее пребывание там стало опасным.

Пароход «Киев»

Оценив обстановку и поняв, что спасти судно не удастся, капитан приказал экипажу покинуть пароход. Старпом Погребняк бросился на ботдек, где моряки уже спускали шлюпки. Первая шлюпка пошла неудачно, кормовые тали матрос ослабил быстрее, и она повисла на носовых. Один человек вывалился в воду, но его сразу подняли на борт. Побежав на спардек ко второй шлюпке правого борта. Начал рассаживать в первую очередь пассажиров… Их было восемь человек – семьи работников полпредства в Англии. Как только шлюпку спустили на воду и посадили людей, она отошла от тонущего парохода. Сам же старпом побежал на носовую палубу, где находились спасательные плоты. Правый отдал без задержки. А на левом борту вышла заминка. Строп крепления плота захлестнуло. Недолго думая, он взобрался на него, перерезал конец и… вместе с плотом полетел за борт.

Четвертый механик Л.Б. Некипелов после вахты пошел отдыхать в каюту. Лег одетый со спасательным поясом. Не успел еще задремать, как вдруг раздался взрыв. Он выскочил на палубу и побежал на свой боевой пост, но в этот момент услышал команду капитана: "Спасательные шлюпки спустить на воду"– Все они были вывалены за борт заранее и прижаты концами к борту. В случае необходимости следовало только отдать крепление и осторожно спустить шлюпки на воду. Однако при движении судна по инерции, да еще в темноте спустить шлюпки на воду было не так-то просто, хотя моряки были достаточно натренированы. Усложняло спуск шлюпок и посадку людей еще и обледенение. Вот уже все люди в шлюпке, можно отходить от парохода, но обтянутый фалинь, словно струна, не отпускает бот. Уже надстройка судна уходит под воду, а сверху совсем близко нависают шлюпбалки, которые могут прижать к воде и вместе с судном потянуть на дно. В последний момент матрос Дмитрий Шумаков выхватил нож, и перерезал фалинь, и шлюпку с силой отбросило от тонувшего парохода. Но у многих моряков не выдержали нервы, они не стали ждать "последнего момента". Первым прыгнул в воду боцман Ф.Д. Литвиненко. За ним последовали и другие. Как только отошли от борта, их подобрали в шлюпку.

Шлюпку, где находился матрос К.А. Моисеев, зацепило шлюпбалкой и перевернуло. Все, кто находился в ней, оказались в ледяной воде. Моисеева начало затягивать водоворотом в глубину. Нечем дышать, глотает воду. Но тут его выбросило, как пробку из бутылки, на поверхность. Немного отдышался. Ночь, темнота. Кругом, куда ни поверни голову, волны, рядом ни одной души… Начал кричать, свистеть, но никто не отзывается. На счастье подвернулась лючина, подплыл к ней и с трудом забрался. Выбиваясь из последних сил, стал держаться на воде. Выглянула луна, стало светлее. Увидел вдалеке что-то темное, вроде бы движется. Опять стал кричать. Его услышали. Кричат ему: "Держись, Костя, сейчас подойдем". Это матрос Василий Русаков узнал его по голосу. Помогли забраться в шлюпку, дали теплую одежду.

Последний судно покинул капитан Л.К. Силин. Он находился на ботдеке. И когда "Киев" начал стремительно погружаться кормой в воду, боцман Литвиненко, управляя одной из шлюпок, подошел к уходившему под воду ботдеку и принял на борт капитана. Успел отойти всего на несколько десятков метров, как огромный пароход развернулся и, встав почти вертикально, скрылся в черной пучине моря. Вся трагедия продолжалась не более семи минут. Пароход "Киев" погиб в Баренцевом море, на подходе к острову Медвежьему, 73°22′ северной широты, 28°48′ восточной долготы.