Война моторов. Крылья советов - Андрей Михайлович Мелехов

Ильюшина ввели пружинные компенсаторы рулей высоты, систему антиобледенения и омывание стёкол козырька спиртовой смесью («Ил-4. «Воздушные крейсера» Сталина», с. 92–93). Правда, вплоть до конца войны Ил-4 так и не получил отопление кабины, возможность флюгирования винтов и более мощные моторы. Ещё раз подчеркну: это ничуть не помешало бывшему ДБ-3Ф оставаться самой востребованной моделью бомбардировщика АДД на протяжении всей Великой Отечественной войны и долгое время после её победного завершения.

«Как меня принимаете»?

Не секрет, что радиосвязь никогда не являлась сильной стороной Красной Армии в целом и советских военно-воздушных сил в частности. В числе передовых «радиодержав» мира никогда не числилась и царская Россия. Так, одной из причин страшного поражения, понесённого армией Самсонова в Восточной Пруссии в августе 1914 года, стало как раз неумение правильно пользоваться новейшей технологией, чем не замедлили воспользоваться немцы. Ситуация с постоянным отставанием во всём, что касалось современных видов радиосвязи, не изменилась и после Второй Мировой войны. В 1983–1985 гг. прошлого века я служил срочную в войсках связи ПВО СССР в качестве оператора многоканальной тропосферной линии, соединявшей побережье Чёрного моря и штаб Киевского военного округа. Мои сослуживцы, каждодневно мучившиеся в духоте противоатомных бункеров с капризной ламповой техникой, частенько говаривали по этому поводу: «кроме связи половой, нету связи никакой!» Когда в 1989 году я оказался в Анголе в качестве переводчика 10-го управления Генштаба, то очень быстро убедился в том, что советские военные предпочитали «не выделываться» и при первой же возможности переходили на использование продукции западных фирм – американской «Моторолы» и британского «Ракала». Плачевное положение дел в том, что касается создания и развития беспроводных технологий связи, не изменилось и спустя двадцать лет. Так, в августе 2008 года командование армейской группировки Российской Федерации, вторгнувшейся в Грузию, поддерживало связь с подчинёнными с помощью обыкновенных коммерческих мобильников.

С другой стороны, нельзя не отметить и то, что к началу Великой Отечественной войны советские конструкторы и радиоэлектронная промышленность всё же добились определённых успехов. Так, из статьи Максима Букина «Средства связи Второй Мировой войны» (часть первая) я не без удивления узнал, что советская полудуплексная КВ-радиостанция РБ-М (3-Р), предназначенная для связи в сетях пехоты и артиллерии, была, оказывается, столь хороша, что в 1942—43 лицензию на её производство пробовали заполучить даже такие признанные лидеры в области радиоэлектроники, как американцы (http://www.3dnews.ru/editorial/sredstva-svyazi-vtoroi-mirovoi-voiny/print). Историк Марк Солонин сообщает следующее по поводу радиосвязи советских истребителей: «Не всё так безнадёжно, как представляется читателям слишком популярных книжек, было и с оснащением советских истребителей средствами радиосвязи. На рубеже 30—40-х годов в серийное производство было запущено уже второе поколение соответствующих радиостанций (РСИ-3 и РСИ-4; последняя отличалась главным образом источником питания). В 1940 г. РСИ-3 устанавливали на серийные И-16 (тип 24, тип 28). Частоты приёма-передачи стабилизировались выбором кварцевого резонатора для одной из 10 (или 30) фиксированных частот. Теоретически радиостанция обеспечивала телефонную связь на дальности до 150 км, практически же дальность уверенного приёма не превышала 40–50 км. Главной проблемой были помехи, создаваемые плохой экранировкой искровой системы зажигания двигателя. Конечно, до уровня «как по городскому телефону» этим радиоприборам было ещё далеко, но более-менее устойчивую связь между самолётами в группе (а в некоторых ситуациях – и с наземным командным пунктом) РСИ-3/РСИ-4 вполне могли обеспечить» («Новая хронология катастрофы 1941», глава 1.3). В этой связи несколько неожиданно прозвучало свидетельство уже упоминавшегося выше британского ветерана Питера Айерста, принимавшего участие в «битве за Британию» в качестве пилота «Харрикейна»: «У нас не было каких-либо средств радионавигации, кроме собственно радиостанции, обеспечивавшей связь с базой на расстоянии до 25 миль (40 км)» («Hurricane. The last Witnesses», с. 46). Ещё более удивительным оказался другой факт: так, по мнению историка Лео Маккинстри, на этапе «битвы за Британию» радиостанции самолётов Люфтваффе были хуже британских – тех самых, которые предоставляли возможность уверенного приёма в голосовом режиме лишь на расстоянии до 40 км («Spitfire: Portrait of a Legend», с. 225).

Рассмотрим положение дел с радиофикацией советских самолётов перед началом войны. Начнём с истребительной авиации. «Каждый немецкий самолёт, – пишет по этому поводу В. Бешанов, – оснащался приёмопередающей радиостанцией, в то время как на абсолютном большинстве советских истребителей радиостанция не устанавливалась вовсе, а затем передатчиками комплектовался лишь каждый 15-й самолёт, остальные – только приёмниками» («Летающие гробы» Сталина», с. 177). А. Смирнов подсказывает, что полностью радиофицированными – то есть с приёмником и передатчиком – выпускались лишь около 6,7 % новейших «мигов» и «лаггов» того периода; на Як-1 в 1941 году радиостанции не устанавливались вообще («Боевая работа советской и немецкой авиации в Великой Отечественной войне», с. 124–125). Как ни странно, но в случае машин устаревших типов ситуация была гораздо менее острой: согласно подсчётам А. Смирнова, по состоянию на 22 июня 1941 года до 30 % истребителей И-16, И-15бис и И-153, находившихся в распоряжении линейных истребительных частей, были оснащены радиостанциями (там же). Если это так, то речь может идти о порядка 1355 полностью радиофицированных машин всех типов только в западных военных округах и флотах (30 % от 4306 И-16, И-15бис и И-153, а также 6,7 % от 951 единиц МиГ-1 и МиГ-3: см. соответствующую таблицу приложения № 3, составленного на основании данных Статистического сборника № 1). Нетрудно заметить, что в абсолютном выражении количество полностью радиофицированных истребителей Красной Армии и ВМФ только на западных границах СССР могло быть таким же, что и число всех дневных «охотников» Люфтваффе, оснащённых радиостанциями (порядка 1333 единиц). Честно говоря, после прочтения тех самых «слишком популярных книжек», упомянутых М. Солониным, меня результаты этого простого сравнения удивили. Не забудем и о том, что радиостанциями оснащались 100 % двух- и четырёхмоторных советских бомбардировщиков (а заодно и подавляющее большинство одномоторных). Причём вне зависимости от того, относились ли они к старым или новым моделям. Выходит, вопросу радиофикации авиации вообще и истребителей в частности в Советском Союзе уделяли достаточно большое внимание. Не исключаю, что проблемы с частым отсутствием радиостанций были обусловлены не столько преступным легкомыслием Сталина и его приспешников (версия В. Бешанова), сколько колоссальными размерами военной авиации СССР, за чудовищными темпами развития которой не могла угнаться радиоэлектронная промышленность страны. Лично мне абсолютно непонятно другое: почему приёмо-передающими радиостанциями оснащались лишь 6,7 % новейших «мигов», в то время, как доля полностью радиофицированных устаревших истребителей И-16 и И-153, произведённых в 1940 году, составила 43 %?.. Ведь выпуск радиостанций и прочего радиоборудования не снижался, а наоборот, увеличивался! Ответ на сей вопрос я пока не нашёл и объяснить данный парадокс не в состоянии.

Не забудем и другое. Дело в том, что эффективное использование радиосвязи