Горячая точка - Борис Геннадьевич Цеханович

достаточно безумны – вот это меня и останавливает. Это с одной стороны. С другой, даже если они и верны – это не мой уровень, чтобы такую информацию в Москву передавать. Слишком я мелкая сошка. А ведь мне завтра надо будет развед. донесение готовить и информацию для Коробко.

– Ты, Борис Геннадьевич, говори и готовь донесение, а Москва пусть там сама разбирается – где безумие, а где рациональное зерно.

– Ну, ладно. Тогда слушайте, какие смутные мысли бродят у меня в голове. Товарищ полковник, вы сегодня про цепочку событий говорили – покушение на Шеварнадзе – полицейские операции – захват заложников…. А дальше какие звенья цепочки? Вот что дальше? По идее освобождение заложников предполагает автоматический спад активности практически во всех структурах власти. Официальные структуры вроде бы это продемонстрировали – выводят силовиков, которых ввели на время операции по освобождению ООНовцев. Но вот «прокуратура в изгнании» наоборот активизировала свою деятельность. Это я сегодня наблюдал визуально у прокуратуры. Замена старого оружия на новое. Как мне рассказали абхазы на полицейском посту с теми – старыми автоматами они воевали ещё в 1993 году. А тут выдали новенькие и причём всем. Замена городских полицейских на полицейских «прокуратуры в изгнании». Да ещё на таком важном направлении как наш 301 блок-пост, мост через реку Ингури, 201 блок-пост. Это я считаю довольно чёткий штришок. А встреча с журналисткой и её вопросы навели меня на следующее звено цепочки – Саммит стран СНГ в марте месяце. Где вполне возможно встанет вопрос о прекращении деятельности Российских миротворцев в зоне Грузино-Абхазского конфликта.

Я замолчал и посмотрел на полковника и особиста Мишу, пытаясь по выражению их лиц определить, как они воспринимают мою информацию…

– Давай, давай, Борис Геннадьевич… Излагай дальше.

– Ладно. Я, товарищ полковник, десять лет тому назад служил на Кубе разведчиком. Так там, на учениях, очень часто отрабатывался вопрос отражения нападения американцев на «Остров Свободы». Так вот: для того чтобы подготовить вторжение на Кубу нужно было создать группировку войск, группировку кораблей, провести с ними учения на похожем Театре Военных Действий. На всё это у американцев отводилось два месяца. Вот я и прикинул, а что будет через два месяца после саммита СНГ? А будет 80-летие со дня Независимости Грузии. 26 мая 1918 года Грузия тогда объявила о своей независимости от России.

По моему мнению общий сценарий следующий: в оставшееся время до саммита происходит обострение политической ситуации в нашем регионе – в частности в Зугдиди и в Зоне Безопасности. Как это будет проходить – я не знаю. Перед саммитом должны пройти какие-либо события или провокация, которая будет способна толкнуть наших военнослужащих на силовой ответ. Возможно с жертвами среди гражданского населения и что хуже всего среди беженцев. Что всколыхнёт общественное мнение в Грузии, да и всего мирового сообщества. На саммите будет прекращена миротворческая миссия и нам в течение месяца, это максимум, придётся уйти как минимум с Южной зоны безопасности. В течение месяца, полутора происходит подготовка группировки сил и где-нибудь в середине мая внезапным рывком занимается Гальский район и Ингури ГЭС. Причём занимается только узкая полоса, та же самая территория Северной Зоны безопасности. К празднику хороший подарок, Шеварнадзе показывает беженцам, что он их радетель и твёрдо обещает ещё чуть-чуть и взять всю остальную территорию Абхазии. Да и контроль над Ингури ГЭС позволит ему обеспечить электроэнергией 80% потребности страны. Да и России насолить, так как Абхазия электроэнергию продаёт России в частности в Краснодарский край.

Так что тут двойная выгода: и Президент покажет беженцам, что он слова на ветер не бросает и экономические выгоды. Вот такие у меня мысли и выводы.

– А почему ты думаешь, что он только Северной Зоной Безопасности ограничится, а не станет развивать наступление дальше? – Задал вопрос Миша.

– Да это проще простого. Для захвата Гали и электростанции нужно тысяча-полторы подготовленных человек. Три группы по пятьсот человек, это если бы я планировал операцию. Правая в районе населённого пункта Джвари, центральная в районе 301 блок-поста и левая в районе населённого пункта Шамгона. Внезапный рывок через границу. Со стороны Джвари минут сорок до электростанции, а со стороны Шамгоны и Тагилони через броды тоже минут сорок до Гали…, – стоял у карты, где показывал карандашом вероятные места расположения групп и направления их действий. Теперь я ждал вопросов. Но мои более опытные товарищи сидели и молчали, лишь иногда переглядывались. Молчание нарушил Дорофеев.

– Скажу так, товарищ майор. Ничего безумного в твоих словах нет и ты сейчас сказал… Нет повторил, что мы днём обсуждали с Мишей. Так что всё это можешь завтра изложить в своём развед. донесении. Что скажешь Миша? Может чего дополнишь…?

Особист встал из-за стола и тоже подошёл к карте и с минуту разглядывал Северную и Южную Зоны Безопасности.

– Да ничего я дополнять не буду. В том что сейчас изложил Борис Геннадьевич, есть свои шероховатости и нестыковки, но они не принципиальны и в общем на изменение картины не влияют. Есть у меня ещё кое-какая интересная информация, но она требует проверки.

Когда особист сел на своё место, то полковник Дорофеев подвёл итог обсуждения: – В целом у нас единое видения будущих событий. Надо копать и тащить информацию. Ты, Борис Геннадьевич, берёшь на себя бронетехнику, которая зашла сюда на время операции по освобождению заложников и делаешь всё, чтобы она отсюда вышла. Я контролирую вывод силовых структур. Ну, а ты, товарищ капитан, занимаешься по своему плану.

Да, Борис Геннадьевич, завтра едем с тобой в миссию ООН – пора тебя по серьёзному выводить на них, чтобы ты там работал самостоятельно.

….. Перед металлическими воротами двухэтажного, типичной грузинской архитектуры, здания стояли и охраняли калитку два наших солдата-разведчика. Я уже несколько раз сталкивался с военнослужащими единственного в Зоне Безопасности батальона Внутренних войск Грузии, и в который раз погордился бравым видом наших разведчиков. Рослые, упитанные парни, здоровый румянец в пол лица: как говорится – «кровь с молоком». В нормальной камуфляжной форме, полностью укомплектованные и экипированные они смотрелись бывалыми воинами, которым любые задачи были по плечу. Даже городские полицейские, вроде бы взрослые мужики, которые до этого охраняли миссию ООН, были бледной тенью на фоне наших бойцов. Я уже не говорю о грузинских военнослужащих, которых из-за их убожеского внешнего вида, поголовной щуплости наши бойцы прозвали «михрютками».

За воротами, во дворе, тарахтел мощный дизельный генератор, подающий в здание электрический ток, а рядом с ним стояли глава миссии военных наблюдателей ООН