Будни фронтового автобуса - Иван Вадимович Карпенков

– По-хорошему, тело Джамбо вытащить бы, конечно, надо.

– Да. Но это уже не горит, – вяло согласился тот.

Связавшись с командованием и получив приказ вернуться назад, к дому, и ожидать подкрепление, они, уже никуда не торопясь, отправились в обратный путь. Добравшись до места, Олд тут же отправился к своей огневой точке. Аккуратно приблизившись к пролому в стене и внимательно вглядевшись, он вдруг громко нецензурно выругался.

– Что такое? – понимая, что что-то случилось, спросил подскочивший сзади Смарт.

– Да ты сам посмотри, – не отрываясь от пролома, зло ответил тот.

Бегло осмотрев пространство перед домом, Смарт поначалу не заметил ничего особенного, что могло бы так удивить напарника. Окна здания были по-прежнему внешне необитаемы. Но где-то там, за ними, в глубине строения, притаился невидимый и от этого еще более опасный враг. Перед ним на кучах разрушенных и превращенных в строительный мусор останках стен виднелось неподвижное тело Джамбо.

– И че?

– Джамбо… Вон, видишь, он лежит на животе? А раньше был на боку. Мне еще тогда показалось, что он шевельнулся. Но я не был в этом уверен. Решил, что померещилось.

Неподвижное тело Джамбо и вправду лежало теперь лицом вниз. И хотя Смарт до этого вовсе не обратил внимания на позу своего товарища, которого искренне считал погибшим, теперь максимально внимательно, с надеждой всматривался в него, силясь уловить хоть какой-то, пусть самый минимальный, признак теплящейся в нем жизни.

– Доставать его надо. И чем быстрее, тем лучше! – подытожил он вслух. – Схема та же: я вытаскиваю, ты – на пулемете. Прикрываешь!

С этими словами Смарт тяжело поднялся, засунул руку куда-то под бронежилет и, вынув ее оттуда со следами крови на ладони, слегка пошатываясь, устало побрел к выходу.

Олд, выжидая, прильнул к пулемету, не производя пока никаких действий, через прицел внимательно наблюдая за происходящим.

Поначалу враг никак не проявлял себя. В какой-то момент могло показаться, что в этом доме никого нет. И лишь когда в темной глубине проема опять засверкали вспышки автоматных очередей, а вокруг крадущегося Смарта затанцевали фонтанчики земли, Олд со всей яростью принялся поливать свинцом невидимого противника, не давая ему шанса высунуться наружу.

К этому моменту Смарт преодолел уже большую часть пути и теперь, особо не скрываясь, пытался максимально быстро осилить оставшиеся до цели метры. Добравшись до Джамбо, он упал рядом с ним и, переводя дух, попытался перевернуть его на спину. Сдвинуть одетого в бронежилет обездвиженного человека, лежащего среди груды битого бетона и кирпича на животе, с распростертыми в разные стороны руками, оказалось не таким простым делом. В тот самый момент, когда наконец-то тело Джамбо приняло необходимое положение, зажатый пулеметным огнем Олда противник, не имея возможности стрелять прицельно, предпринял попытку закидать Смарта гранатами.

Практически одновременно из глубины оконных проемов в сторону штурмовиков полетела пара оборонительных гранат. И хотя дальности броска для поражения явно не доставало, все же подобные сюрпризы представляли для наших серьезную опасность. То ли услышав характерный звук падающего на кирпич металлического предмета, то ли заметив бросок боковым зрением, ни на секунду не задумываясь, словно мать, движимая инстинктами, Смарт мгновенно накрыл собой тело Джамбо, защищая его от осколков.

Спустя пару секунд он услышал два, показавшихся на фоне повсеместно идущего вокруг боя, не особо громких хлопка. Выждав, как учили, в таком положении еще несколько секунд, Смарт как ни в чем не бывало продолжил эвакуацию товарища.

Увидев это, остервеневший, разъяренный враг с еще большим усердием принялся поливать доступное ему пространство свинцом из своих автоматов. Ситуация усугублялась тем, что Смарту теперь предстояло преодолеть участок местности с открывающимся противнику сектором обстрела, где он со своей ношей становился легкодоступной мишенью для врага. Явно теряя силы, завалившись на спину, резким движением ног он сначала перемещал вперед свое тело, а потом, схватившись за эвакуационную петлю бронежилета Джамбо, подтаскивал его к себе. Перемещаться как-либо по-другому им не давал постоянно бьющий в их сторону противник. И хотя огонь его не был прицельным, Олд не единожды видел, как пули веером ложились совсем близко от них.

В эти моменты Смарт всякий раз откидывался назад, прижимаясь к земле и лежал в таком положении некоторое время так, что Олду порой казалось, что тот получил ранение или погиб. Но каждый раз с неповторимым упорством и настойчивостью Смарт вновь и вновь продолжал свой путь, таща за собой товарища.

Был ли жив Джамбо или они сейчас бились за его труп, Олду в этой ситуации было уже не так важно. И хотя совсем недавно их отношения с Джамбо едва ли можно было назвать приятельскими, не говоря уж о чем-либо более глубоком, Олд внезапно поймал себя на мысли, что не готов оставить товарища врагу. Ни живого, ни мертвого. Страшное чувство какой-то пустоты и беспомощности вдруг обуяло его, глядя, как Смарт, уязвимый со всех сторон, со скоростью черепахи, неестественно двигаясь ползком, словно рак задом наперед, то и дело становился отличной мишенью для врага. Это состояние заставляло Олда все с большим остервенением бить по всем окнам и проломам дома, не обращая внимания на рикошетирующие и свистящие совсем рядом пули.

Приготовленные и разложенные еще Спартаком в разных местах позиции короба с патронами были уже на исходе. Больше всего сейчас Олд боялся, что в азарте боя он не заметит, как они закончатся. А потому постоянно удерживал мысль о рациональном расходовании боеприпасов. Но как в такой обстановке, когда от плотности его огня напрямую зависит жизнь товарища, можно хотя бы помыслить об экономии? Замолчи его пулемет хотя бы на пару секунд, участь Смарта будет мгновенно решена. И он, находясь в непростом положении, прекрасно понимал это. Только убедившись, что ползущему со своим специфическим грузом бойцу удалось преодолеть самый ответственный, открытый участок местности и спрятаться за надежным укрытием из фрагментов обвалившейся кирпичной стены, Олд перевел дух и перешел в режим экономии боеприпасов, давая таким образом время остыть раскаленному пулемету.

Далее путь Смарта пролегал под защитой обломков разбитого дома. Теперь Олд только изредка, на очень короткие мгновения замечал его движение в редких свободных от завалов промежутках. В эти моменты он вновь начинал свою работу, искренне, как младенец, радуясь, что его товарищ, ставший за этот день таким родным и близким, жив.

На этот раз возвращение оказалось невероятно долгим. В какой-то момент Олд, не замечая Смарта более часа, откровенно начал нервничать. Самые дурные мысли полезли в его голову. Но он, стараясь найти происходящему логическое объяснение и пытаясь