Прорыв Лужско-Старорусского рубежа - Сергей Николаевич Бирюк

Группа артиллерии дальнего действия, 701‐й пушечный артиллерийский полк, должен был отражать контратаки и бороться с артиллерией противника (4, л. 4).

В 17.35 1 февраля Волховский фронт получил директиву № 220017 Ставки ВГК. Она приказывала: «В связи с продвижением левого крыла Волховского фронта Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

1. Передать с 24.00 2.02.1944 г. 1‐ю ударную армию в составе четырех стр. дивизий и одной стр. бригады со всеми имеющимися частями усиления, армейскими тыловыми частями и учреждениями и наличными запасами из состава войск 2‐го Прибалтийского фронта в состав Волховского фронта.

2. Установить с того же времени следующую разгранлинию между Волховским и 2‐м Прибалтийским фронтами: Бологое, Молвотицы, Губино, Долгая, Жемчугова, Соколово, устье р. Сороть, Тилжа, Плявинас (на р. Зап[адная] Двина). Все пункты, кроме Бологого, для Волховского фронта включительно.

3. О передаче и приеме армии донести» (6, с. 39).

Подготовка к наступлению

Получив 27 января 1944 г. шифротелеграмму 1‐й ударной армии, соединения 14 гв. ск немедленно приступили к перегруппировке и сосредоточению частей. Эти мероприятия проводились в ночное время с соблюдением мер маскировки. Движение колонн происходило по лесным дорогам под прикрытием средств ПВО.

Части 23 гв. сд заняли исходное положение в ночь на 1 февраля. С офицерским составом всех степеней была произведена тщательная рекогносцировка, на которой были уточнены проходы в минных и проволочных заграждениях, организовано взаимодействие с орудиями прямой наводки и танками. Уточнены огневые точки, подлежащие уничтожению в ходе атаки.

Сосредоточение артиллерии происходило исключительно в ночное время. Артиллерия, выделенная для огня прямой наводкой, занимала огневые позиции, вела доразведку целей. Каждому орудию была поставлена конкретная задача по уничтожению и подавлению огневой системы противника. Огневые позиции оборудовались исключительно в ночное время, при соблюдении всех мер маскировки (запрещалось курение, разговоры, стук во время работы). Были сделаны дерево-земляные укрытия для орудий, укрытия для расчетов, ровики для снарядов. С наступлением светлого времени суток все проводимые работы тщательно маскировались снегом, стволы орудий обертывались маскировочными халатами, что не давало противнику возможности вскрыть подготовку наступления.

Данная работа была проведена исключительно эффективно, противник не смог обнаружить выдвижение 72 орудий на прямую наводку.

Обеспеченность боеприпасами 1‐й ударной армии на 28 января 1944 г. (2, л. 123)

37‐й танковый полк занял выжидательные позиции к 18.00 31 января. С командным составом с 28 по 31 января была проведена рекогносцировка выхода танков с выжидательных позиций и колонных путей. Рекогносцировкой был охвачен весь командный состав до каждого танка включительно. Вопросы взаимодействия отрабатывались совместно с пехотными и артиллерийскими командирами. Расположение танков на исходных позициях было проведено в соответствии с намеченным боевым порядком. Внезапность применения танков была достигнута хорошей маскировкой танков на выжидательных позициях, тщательно замаскированных с помощью аппарелей и снега.

Корпусный саперный батальон проделал колонные пути для выдвижения танков и артиллерии, было проделано 11 проходов в проволочном заграждении и минных полях своей обороны, из них 7 проходов для 23 гв. сд, 2 прохода для 37 тп и 2 прохода для 1186 иптап. В районе д. Кривавицы была построена мостовая переправа (3, л. 4–4 об.).

Источники и литература

1. ЦАМО РФ. Ф. 301. Оп. 6782. Д. 584.

2. ЦАМО РФ. Ф. 239. Оп. 2224. Д. 186.

3. ЦАМО РФ. Ф. 844. Оп. 1. Д. 33.

4. ЦАМО РФ. Ф. 1966. Оп. 1. Д. 3.

5. ЦАМО РФ. Ф.204. Оп. 89. Д. 2274.

6. Русский архив: Великая Отечественная. Ставка ВГК: Документы и материалы 1944–1945. Т. 16 (5–4). М.: ТЕРРА, 1999.

Выводы командования 1‐й ударной армии

Прежде чем обратиться к выводам командования 1‐й ударной армии о действиях войск в феврале 1944 г., интересно ознакомиться с опытом января. Анализируя действия советских и немецких войск в частной операции 21 января 1944 г., штаб 1‐й ударной армии пришел к нижеследующим выводам.

Артиллерия преимущественно мелких калибров и ее низкая обеспеченность боеприпасами не давали возможность вести контрбатарейную борьбу, а также подавить огневые точки в сильно укрепленных опорных пунктах Дмитрово, Семкина Горушка, Ручьи.

В связи с недостатком боеприпасов действия войск строились с расчетом на достижение внезапности. Судя по действиям противника, показаниям пленных и освобожденных местных жителей, внезапность достигнута не была. Причинами утери внезапности были:

1) отсутствие должной маскировки и скрытности проводимых подготовительных мероприятий;

2) случаи ведения радиопередач и телефонных переговоров открытым текстом;

3) плохая дисциплина марша по льду при занятии исходных позиций подразделениями 137‐й отдельной стрелковой бригады.

Внезапная атака требовала быстроты действий подразделений и увязки взаимодействия между всеми видами оружия, чего не было достигнуто, особенно в звене рота – батарея, взвод – отделение – орудие – пулеметный расчет. Орудиям прямой наводки в течение боя не ставились дополнительные задачи.

Бой за населенные пункты и траншейный бой требовали четкого управления мелкими подразделениями – отделение, взвод, рота, так как командир полка, батальона, а зачастую и командир роты не могли видеть весь ход боя. Это требовало от младшего офицерского и сержантского составов достаточных навыков по управлению боем в траншеях и проявления необходимой инициативы, чему они были не натренированы и не имели достаточных навыков по управлению боем в траншеях. В худшую сторону в плане управления и взаимодействия в ходе боя отличалась 137 осбр.

Личный состав подразделений не был натренирован в быстром закреплении захваченных рубежей, быстрой организации системы огня и экономном расходовании боеприпасов, особенно патронов ППШ и ручных гранат.

Вопросы подачи боеприпасов в звене рота – батальон были не отработаны. В 137 осбр боеприпасы подвозились не на батальонные пункты боепитания, а сбрасывались на юго-западном берегу озера Ильмень. Часто командиры подразделений не знали этих мест и оставались без боеприпасов. В действительности боеприпасов было достаточно (2, л.144).

Характеристика действий противника командованием 1‐й ударной армии

Пехота. В период позиционных боев (1–5 и 15–16 февраля 1944 г.), вследствие сохранения внезапности, пехота противника была деморализована, и организованного сопротивления оказать не смогла. При бое в глубине обороны действия пехоты были настойчивыми. Пехотные подразделения оказывали упорное сопротивление в опорных пунктах, расположенных в глубине. Отдельными разрозненными группами 10–30 автоматчиков, скрывавшимися в лесах, производили налеты на огневые позиции и обозы.

Атаки ОП отражались хорошо организованной системой огня с широким использованием 20‐мм ЗСУ и орудий прямой наводки (1, л. 8 об.).

Штаб 14 гв. ск подчеркивал, что, не имея достаточного количества живой силы, противник насытил пехоту автоматическим оружием на ротном уровне.

Наступающие подразделения противник подпускал на близкое, до 100–200 метров, расстояние. После чего открывал сильный огонь из автоматического оружия и минометов. Прорвавшиеся подразделения противник немедленно контратаковал с флангов мелкими группами – до взвода. В случае неудачи контратак взводами, противник повторял контратаки более сильными группами – свыше роты при поддержке танков и большого количества артиллерии. Командование корпуса также отмечало настойчивость противника при проведении контратак.

При ночных действиях советских войск противник усиленно освещал подступы к ОП осветительными ракетами. При действиях у населенных пунктов