Белый легион в Парагвае. Русские герои Южной Америки - Дмитрий Михайлович Абрамов

Вечером второго дня осады со стороны форта «Алиуаты» были слышны громкие звуки боя. То рота капитана Замбраны из полка «Лоа», которая первоначально находилась в другом секторе, всё же пошла на помощь окруженцам. Через полчаса бой стих; капитан Хулио Замбрана Байя и многие его сослуживцы погибли при попытке прорыва к своим. Боливийский полк «Аякучо» был отведён от форта «Нанавы» в целях оказания помощи форту «Алиуата». Тогда командир 7-й парагвайской дивизии – полковник Ортис, устроил три линии обороны, обращенные в сторону «Алиуаты». Одна предназначалась для отражения боливийских подкреплений, покидающих окрестности «Нанавы», другая, чтобы беспокоить осажденных, и третья – между ними, чтобы передвигаться и поддерживать ту или иную позицию.

Некоторым самолетам боливийцев удалось забросить окруженцам пакеты с кокой и несколько канистр с водой. Но на третий день осады 15-го сентября, адское солнце усилило жажду в рядах окружённых. Правда четыре грузовика доставили воду в полки незадолго до завершения окружения. Запас был тщательно распределен по половине литра в день на человека. Жажда привела к тому, что боливийские солдаты отказались принимать пищу. В десяти километрах западнее окружённых полков, поредевшая рота боливийского полка «Хунин», оборонявшая Посо-Фаворито была вынуждена сдаться на милость победителям. Сдалось около 140 человек.

Через пять часов парагвайское командование предложило принять капитуляцию боливийских частей. На размышление давался час. Но многие боливийцы к тому времени уже сами сложили оружие и сдались. Посоветовавшись со своими офицерами, полковник Каприлес согласился встретиться с парламентёрами. Затем подполковник парагвайской армии Эухенио Гарай прибыл на командный пункт полка «Балливиан». От имени командира парагвайской дивизии подполковника Хосе Ортиса, он принял и подписал условия капитуляции. И пока боливийская авиация бросала канистры, а парагвайские солдаты предлагали боливийским войскам немного воды, акт о капитуляции был подписан. Капитулировало 509 человек. Среди них: 10 унтер-офицеров, 11 офицеров (включая двух полковников), три хирурга.

Но на центральном направлении полк «Чакалтайя» с помощью двух подразделений предотвратил вторую попытку окружения. Также и боливийский полк «Кампос» три раза подряд контратаковал парагвайцев и смог остановить их. А кавалерийский полк боливийцев «Ланца», смог прорваться на правом фланге парагвайских войск и на время прорвать блокаду, что позволило небольшим отрядам боливийцам выйти из окружения. Но следом парагвайские пулемёты и орудия пресекли попытки прорыва.

Полковник Ортис, непосредственно руководивший всей операцией, сумел до последней минуты хранить в тайне информацию о главном направление удара парагвайской армии, лишая противника времени на перегруппировку сил. Парагвайское командование также отмечало явную медлительность и нерешительность со стороны большинства боливийских командиров, отправлявших лишь небольшие подкрепления туда, где ситуация была почти безнадежной. У пленных боливийцев наблюдались усталость и растущая деморализация, широко распространенные как среди солдат, так и среди офицеров. Младший комсостав и рядовые все больше и больше не доверяли приказам, получаемым от их старших командиров боливийской армии. Сражение при Кампо-Гранди, несмотря на участие в нём небольших подразделений, явилось важным событием в ходе Чакской войны, поскольку знаменовало изменение стратегии парагвайской армии, окончательно взявшей инициативу в свои руки.

Эту войну Георгий Бутлеров закончил в звании (в чине) полковника.

* * *

Стихотворение Николая Туроверова «Париж», во многом отразило судьбу участников Гражданской войны, сражавшихся за Белую Россию, ушедших в эмиграцию, но сохранивших память о той войне и неиссякаемую любовь к Родине. В тех строках отразилась и судьба есаула Георгия Михайловича Бутлерова.

Опять в бистро за чашкой кофе

Услышу я, в который раз,

О добровольческой Голгофе

Твой увлекательный рассказ;

Мой дорогой однополчанин,

Войною наречённый брат,

В снегах корниловской Кубани

Ты, как и все мы, выпил яд.

…

Всё той же бесшабашной воле

Порывы сердца сохраня,

Ты мнишь себя в Задонском поле,

Средь пулемётного огня,

И, сквозь седую муть тумана

Увидя людные бугры,

Сталь неразлучного нагана

Рвёшь на ходу из кобуры.

Внук великого русского академика Бутлерова, участник Гражданской войны, соратник генерала Андрея Шкуро, бывший есаул Юрий (Георгий) Михайлович Бутлеров стал ещё одним русским героем Чакской войны. Имя «Полковника Бутлерова» носит одна из улиц Асунсьона.

В арьергардном бою

В марте погода на Северном Кавказе портится часто, но март 1918-го года выдался на редкость ненастным и суровым. Частый дождь, сменявшийся заморозками, превращал грунтовые дороги в сплошное месиво из грязи.

В самом начале второй декады марта как-то всю ночь лил дождь, не прекратившийся и утром. Солдаты шли по сплошным озёрам воды и жидкой грязи – по дорогам и без дорог, заплывших и пропадавших в густом тумане, стлавшимся над землёй. Холодная вода пропитывала платье насквозь, текла острыми, пронизывающими струйками за воротник. Шли медленно, вздрагивая от холода и тяжело волоча ноги в разбухших, налитых водою, сапогах. К полудню пошли густые хлопья липкого снега, и подул студёный ветер. Глаза, нос, уши, застилало, захватывало дыхание. Лица кололо словно острыми иглами.

Следом погода вновь переменилась. Неожиданно грянул мороз, ветер усилился, началась снежная пурга. Ослабленная в многочисленных боях и измученная ежедневными переходами то по размякшему, то по оледенелому кубанскому чернозёму, армия изнемогала под ударами стихии. К середине марта в дальних, синеющих горах выпал снег. Люди и лошади быстро обросли ледяной корой. Казалось, все промёрзло до самых костей. Покоробившаяся, будто деревянная одежда сковала тело. Трудно было повернуть голову, трудно поднять ногу в стремя. Древние седые курганы, деревья, крыши и стены куреней, всё покрывала ледяная кора.

Температура упала до 20 градусов ниже нуля. Шинели, промокшие от обильных дождей, оледенели. Раненых, лежавших вповалку на возах и телегах, покрыло ледяным ковром. Дошло до того, что вечером на отдыхе у жидких костров, их невозможно было отогреть, и приходилось сбивать эту ледяную кору штыками и прикладами. Обессилив от холода, раненые и больные один за другим уходили из жизни.

По плану командующего Добровольческой армии генерала Лавра Георгиевича Корнилова добровольцы и кубанские казаки из окрестных станиц должны были атаковать станицу Ново-Дмитриевскую. Корниловцы выступили. Но казаки почему-то в бой не вступили. Армия, превозмогая холод и бездорожье все же достигла окраин станицы. Маленький ручей перед ней из-за дождя превратился в ледяную реку. Офицеры решили переправлять бойцов через этот поток на лошадях по двое. Но вскоре кони отказались идти в воду.

Тогда генерал Сергей Леонидович Марков, взяв в руки винтовку со штыком, встал у кромки берега и громко прокричал:

– Вперёд!

По грудь в ледяной воде генерал перешёл поток. За ним смело и безоглядно шагнули в воду его офицерские роты. Люди окоченевшими кистями рук держали