Белый легион в Парагвае. Русские герои Южной Америки - Дмитрий Михайлович Абрамов

винтовки над головами словно самое дорогое, что у них было в те часы. Сами же, утопая в ледяной и мутной воде кто по грудь, кто и по погоны, отчаянно брели через стремительную реку на другой берег. У красных на околице стояла артиллерийская батарея. Из одного орудия они успели ударить. Снаряд удачно лёг в костёр, вокруг которого пытались согреться промёрзшие добровольцы. Один боец был убит, несколько ранено. Но второй выстрел орудие уже сделать не смогло – замёрз откатник.

И тут прозвучал приказ Маркова:

– Не стрелять! В штыки!

Уже в темноте, красные, не ожидавшие атаки, были выбиты из тёплых хат и куреней штыками промёрзших и вымокших до нитки добровольцев. Правда, станица была занята не вся. Только утром красноармейцы, ночевавшие в дальних куренях, оставили её окончательно. Большая часть отряда красных смогла отойти. Уже по окончании дела стало известно, что кубанский казачий отряд всё же выступил. Однако, сославшись на плохую погоду, казаки вернулись обратно и не приняли участия в атаке. Это не позволило добровольцам организовать преследование противника и добиться его полного разгрома.

Семь комиссаров, попавших в плен, были повешены на площади. Потери добровольцев оказались невелики. Офицерский полк потерял одного человека убитым и 10 ранеными. В других частях было также несколько человек раненых и погибших.

Бойцы отличившегося Офицерского полка в бою у Ново-Дмитриевской, стали называть полк «Марковским». Бой у Ново-Дмитриевской, предшествующие и последовавшие за ним переходы по покрытой ледяной коркой степи, в Добрармии прозвали «Ледяным походом». Утверждённое генералом Марковым название «Ледяной», впоследствии стало применяться в отношении всего Первого Кубанского похода Добровольческой армии.

* * *

17-го марта в Ново-Дмитриевской, состоялся военный совет командного состава Добрармии и руководства Кубанского казачества. Атаманы и старшины Кубанского войска отстаивали сохранение «самостоятельной боевой силы». Командование Добрармии в итоге подписало с ними официальный «союзный договор». Воинские формирования Кубанского краевого правительства числом 2 тысячи 185 штыков и сабель были включены в армию Корнилова. Кубанская власть обязалась содействовать пополнению и снабжать Добровольческую армию. Возможно в Кубанском соединении было и более 3-х тысяч 100 бойцов, так как кубанцы постепенно потянулись под знамёна Белого движения.

Началась реорганизация Добрармии. В результате численность армии возросла до 6 тысяч штыков и сабель. Здесь были сформированы 3 бригады по 2 полка каждая. Количество орудий увеличилось до 14. Юнкерский батальон был влит в Офицерский полк 5-й и 6-й ротами и составил 2-й батальон. Всего в полку стало 800 штыков и 12 пулемётов. Рота юнкеров Константиновского военного училища в 150 штыков была влита в Корниловский ударный полк (в ноябре 1917-го года юнкера-константиновцы вместе с корниловцами дрались за Киев). Всего в полку теперь числилась 1 тысяча штыков. 3-й батальон (из казаков) Кубанского стрелкового полка был влит 2-м батальоном в Партизанский полк. Всего в Партизанском полку насчитывалось 800 штыков. Все кавалерийские эскадроны были объединены в 1-й Конный полк. Численность Конного полка выросла до 700 сабель. Отдельными частями остались Чехословацкий батальон и Черкесский конный полк.

Командованием Добрармии была поставлена задача – взять Екатеринодар. Армия стояла в Ново-Дмитриевской до 22 марта. В штабе разрабатывали операцию по взятию столицы Кубани. Добровольцам выдано было жалование за прошедший месяц. Войска отдыхали. Правда пришлось и повоевать – отбивали постоянные атаки красных от станицы Григорьевской.

* * *

24-го марта добровольцы всеми силами атаковали станицу Георгие-Афипскую. Но части запоздали, и вместо ночной атаки получился дневной бой. Силы у красных были немалые – до 5 тысяч штыков. Но главное – у них была неплохая артиллерия и 2 бронепоезда. Только к вечеру, благодаря манёвру и фланговому удару конницы Партизанского полка, добровольцам удалось захватить станцию. Противник отступал.

Затем загремели орудия Добрармии, которые подавили пулемёты бронепоезда и вывели из строя его паровоз. Юнкерам 5-й роты «Марковского полка» при артиллерийской поддержке и удалось захватить этот бронепоезд. Тогда же добровольцы успели выгрузить из захваченного на станции горящего эшелона немалые трофеи. Это были ящики с 700 снарядов и с десятками тысяч патронов. Всё это пригодилось для предстоящего, намеченного генералом Корниловым взятия Екатеринодара. Никакого приказа по этому поводу еще не было. Однако, слухи о предстоящем деле разнеслись среди офицеров, казаков и солдат Добрармии и явно приподняли настроение людей.

Тем временем холода и дожди прекратились. С востока ветры принесли сухое тепло Прикаспийских степей и полупустынь. Раз от разу солнышко всё чаще показывалось на небесах и радовало человеческий глаз светом, а душу и естество теплом. Серая и, как казалось ранее, безжизненная, пустая степь понемногу просыпалась, дороги стали подыхать. В вышине появились оголодавшие соколы, кречеты и ястребы, вылетевшие из своих гнёзд и поднявшиеся высоко в небо, чтобы следить за проснувшейся мелкой степной живностью и охотиться. Землеробы – и казаки, и крестьяне, не оторванные войной от своего хозяйства, хорошие хозяева и разумные главы семейств ладили плуги, сошники, бороны, готовясь к яровой вспашке и севу. И вот первые пахари появились в полях, погоняя упряжку быков и упирая железный лемех в жирную, чёрную землю. Война – войной, но семью: детишек, жён, стариков кормить-то надо! «Умирать – ложись, а хлеб – сей!».

Стоял сухой и солнечный день 26-го марта, когда добровольцы начали переправу через реку Кубань у станицы Елизаветинская. От станицы до города всего 18 вёрст – один полуденный марш-бросок; рукой подать, и вот он – долгожданный отдых в богатой и сытой столице Кубанского войска. Там и удобные для постоя дома с водопроводом и удобствами, и кабаки с ресторанами, с запасами продовольствия и пива, и винные заводы, и подвалы с бочками вина, коньячного спирта. Но город заняла и готовилась к обороне Юго-Восточная армия РККА под командованием Автономова и Сорокина.

Соединение Красной армии, оборонявшей Екатеринодар состояло из нескольких отрядов и частей. Конная группа в составе отрядов: И. Кочубея, Г. Мироненко, М. Ильина и других предводителей красных занимала позиции в садах и рощах, примыкающих к северо-восточной части пригорода. Эта красная конница располагалась правее Черноморского вокзала. На Черноморском вокзале и вокруг него размещались: отряд из станицы Тимашевской, Приморско-Ахтарский пехотный полк П. Зоненко, отряд черноморских моряков, 2-й Северокавказский полк Д. Жлобы. На северо-западной окраине города находились: 154-й Дербентский пехотный полк, Латышский стрелковый полк, вновь сформированные отряды рабочих Екатеринодара, а также отряды из станиц Выселковской, Петропавловской, сформированные из иногородних, казачьей бедноты. На левом фланге в районе сельскохозяйственной фермы и кожевенных заводов стояли: 1-й Екатеринодарский пехотный полк, 1-й Северокубанский полк, Кавказский отряд и другие отряды красных. С юга железнодорожный мост и город прикрывал Варнавинский полк, бронепоезд «Истребитель» и другие части, занимавшие оборонительные позиции у станции Энем. Кроме того, в распоряжении командования красных имелся резерв из вновь формируемых рабочих отрядов и беспрерывно прибывавших на помощь Екатеринодару отрядов