Белый легион в Парагвае. Русские герои Южной Америки - Дмитрий Михайлович Абрамов

В один из пригожих и прохладных зимних дней конца июля 1933-го года капитан Гольдшмит работал со своим помощником-лейтенантом Яго Хермосо близ форта «Фалькон». Многочисленные, невысокие холмы и сухие пальмовые и кустарниковые редколесья[62], окружавшие форт, были погружены в тишину. Ни зверя, ни человека! Казалось, жизнь сосредоточилась только внутри форта и в его ближайшей округе. Лишь изредка то там, то тут над холмами высоко в воздухе парили хищные птицы. Их тревожный, хищный клёкот периодически достигал человеческого уха.

Неожиданно подъехав на грузовике, капитана и застал генерал Иван Беляев. Офицеры отдела картографии были столь заняты работой, что не заметили его появления. Капитан работал с нивелиром[63] и теодолитом[64] на вершине холма близ форта. Рядом с ним находилась артиллерийская буссоль[65]. Также с нивелиром работал лейтенант, который располагался метрах в ста пятидесяти от капитана на ближней к форту высоте.

– Прошу прошения, что нарушаю ваш рабочий режим, капитан. Здравствуйте, – произнёс генерал.

Гольдшмит оставил нивелир, улыбнулся, отдал честь генералу и поздоровался.

– Мне указали, где вы работаете, и я поторопился застать вас. Меня очень интересует один вопрос, касающийся вашей работы, – объяснился Беляев. – Вы наносите на карту все вычисленные высоты и обозначения? – спросил он.

– Так точно, господин генерал. Наношу и очень подробно записываю все параметры.

– Благодарю вас, капитан. Эта работа скоро пригодится нашим артиллеристам, особенно при наводке орудий. Обобщите и передайте все ваши вычисления и записи начальнику артиллерии форта «Фалькон». Но мне пришлите копии.

– Будет исполнено, господин генерал. Ну а как скоро пригодятся наши вычисления и расчёты?

– Предполагаю через неделю – возможно дней через пять – в начале августа.

– Неужели после неудачи под «Нанавой» боливийское командование ещё имеет возможность атаковать? – серьёзно спросил капитан.

– Поверьте, капитан, у них ещё достаточно сил. Их наступательный потенциал ещё далеко не исчерпан. Перелом в этой войне ещё не наступил, хотя, казалось, что их неудача под «Нанавой» и есть этот перелом, – отвечал генерал.

Тем временем капитан достал портсигар, раскрыл, вынул небольшую сигару и закурил. Затянулся.

– Конечно, сражение под «Нанавой» – немалый вклад в разгром противника. Но я также, как и вы, господин генерал, нахожу, что до перелома ещё мы не дожили. Однако, поражение под «Нанавой», лишило боливийцев инициативы, – высказал своё мнение капитан.

– Поверьте, капитан, они скоро попробуют свои силы здесь или где-то рядом.

– Хочется надеяться, что наши старания не останутся напрасными, – произнёс Николай.

– Не останутся, поверьте мне! Я слышал, что вы, Гольдшмит – корниловец и хорошо показали себя в «Ледяном походе»? Да и в Русской армии у генерала Врангеля тоже отметились, – молвил генерал.

– Бывало всякое, господин генерал, – отвечал Николай.

– Я скоро подумаю о вашем будущем, – промолвил Беляев.

* * *

Форты, расположенные севернее «Нанавы», генерал Беляев готовил к надёжной обороне не напрасно. После провала наступления в районе «Нанавы» и отхода 4-й боливийской дивизии от Гондры генерал Кундт решил взять форт «Фалькон» (Рохаса Сильву). Этим манёвром он попытался изменить общее впечатление о потере им стратегической инициативы. Не дожидаясь подкреплений, чтобы восстановить свои истощенные и уставшие подразделения, Кундт послал часть своих сил в новое наступление. Правда, этим силам пришлось преодолеть большое расстояние. По его приказу 3-го августа 1933-го года два полка 9-й дивизии под командованием майора Х. Родригеса вышли из форта «Алигуаты» и направились на северо-восток. После двух дней изнурительного марша 5-го августа боливийцы неожиданно вышли к форту «Фалькон».

Сторожевые посты и секреты парагвайцев проспали стремительную атаку противника. Боливийские подразделения, с легкостью овладев первыми линиям обороны парагвайцев, атаковали вторую линию и попытались её взять. Однако, форт был очень хорошо подготовлен к обороне в артиллерийском отношении. Как только боливийцы пошли в атаку на вторую линию, артиллерия парагвайцев начала крушить боевые порядки боливийцев. Потеряв внезапность, напоровшись на плотный артиллерийский огонь и столкнувшись с подошедшими подкреплениями противника, майор Родригес потерял много людей. Кроме того, оказавшись без боеприпасов, он был вынужден отступить в близлежашие горы, окопаться и занять оборону. После короткого отдыха поредевшие боливийские полки вернулись в «Алигуату».

* * *

Удачная оборона форта «Фалькон» быстро явила свои результаты. 12-го сентября 1933-го года 7-ая парагвайская дивизия подполковника Ортиса, насчитывающая около 3 тысяч штыков, успешно окружила два боливийских полка, которые защищали передовые позиции в округе форта «Алигуата» южнее Кампо-Гранде. Кундт и его начальник штаба Торо ошибочно полагали, что центр тяжести атаки противника будет направлен южнее Арсе. Но удар пришёлся на левый фланг – на Кампо-Гранде, где действовала почти вся усиленная парагвайская дивизия.

Боливийское командование отправило подкрепления в Кампо-Гранде, но этих сил было явно недостаточно. Да и ситуация к тому времени стала почти безвыходной. Боливийцы, продержавшись трое суток. Изнурённые жарой и жаждой, когда на одного бойца приходилось только пол-литра воды в день, они сдались 15-го сентября. Тогда капитулировали 509 солдат и офицеров. После этих боев среди боливийских военных началась деморализация. Они все больше и больше не доверяли приказам, которые получали от своего высшего командования.

После захвата Кампо-Гранде парагвайская армия освободила район Арсе и стала контролировать дороги из Арсе в Фернандес и из Арсе в Пуэсто-Соса и Муньос, что было непременным условием для последующего наступления на юг. Хосе Феликс Эстигаррибия получил звание генерала и стал единственным офицером в этом звании в парагвайской армии, участвовавшим в боевых действиях до конца войны.

Вскоре, в ходе военных действий, при формирования новых частей, и, верно, по рекомендации генерала Беляева капитану Гольдшмиту предложили занять должность командира 3-го кавалерийского полка в парагвайской армии уже в чине майора. Николай не раздумывая согласился.

* * *

В апреле 1934-го года майор Гольдшмит был вызван в ставку – в форт «Исла-Пои» в городке Пало-Санто к командующему Эстигаррибия. Вместе с ним в «Исла-Пои» прибыли комдивы и командиры полков 2-й и 7-й пехотных дивизий. Здесь в большом и просторном блиндаже генерал Феликс Эстигаррибия объявил им о своём решении нанести неожиданный удар по крупной группировке противника, расположенной в округе Боливийского форта «Балливиан» у самой линии боливийской границы. Генерал высказал своё мнение о необходимости прокладки дороги и концентрация парагвайских войск. Затем приступили к обсуждению. Когда очередь дошла до майора Гольдшмита, то командующий задал ему несколько вопросов.

– ¿Cuántos Sables tiene, mayor? (Сколько сабель в вашем распоряжении, майор?).

– Hasta la fecha, 755 Sables, Señor general. (На сегодняшний день 755 сабель, господин генерал).

– ¿Hay muchos guaraníes en su regimiento? (В составе вашего полка много индейцев гуарани?).

– Más de 200 cientos de personas. Aproximadamente la mitad de ellos no se sientan en sillas de montar, sino que prefieren, según la tradición, luchar a pie o luchar en reconocimiento y sabotaje. Es cierto