Над облаками - Владимир Викторович Мороз

Однако все попытки ликвидировать окруженные войска лобовыми атаками заканчивались большими жертвами. В тяжелых боях немецкая оборона трещит, но держится, перемалывая одну стрелковую роту за другой. В этой ситуации советский Генштаб решает нанести удар по блокированной группировке… с тыла. Не имея достаточных разведданных, считая, что большая часть вражеских солдат находится в окопах на передовой, прямо в кольцо предлагалось забросить десант, который должен захватить ключевые станции снабжения, аэродромы, блокировать дороги, то есть прервать потоки снабжения окруженных войск и вызвать панику. Всё это будет способствовать расшатыванию немецкой обороны и, как итог, ускорит ликвидацию котла…

Для проведения операции из-под Москвы спешно перебросили три десантные бригады. Как обычно, всё готовили в спешке, поэтому не учли многих факторов, ключевыми из которых были непрекращающиеся морозы (в ночные часы температура воздуха опускалась ниже тридцати градусов), а также то, что все марши придется совершать по непроходимым лесам и болотам. При этом толщина снежного покрова достигала одного метра, редкие дороги, через которые предстояло просачиваться, стараясь сохранить элемент внезапности, контролировались многочисленными немецкими патрулями.

– Холодно-то как, – Илья поежился и принялся подпрыгивать на месте, чтобы хоть немного согреть ноги.

– На Луну не улети, – усмехнулся Кислицин.

– Что-то я тоже подзамерз, – сказал Иван, похлопав себя по бокам.

Утром, построив батальон, Пустовгар сказал, что марш будет совершаться на лыжах, поэтому парашюты придется оставить в деревне. Их потом заберут бойцы хозвзвода.

– Я же сказал, что всё через задницу будет, – саркастически хмыкнул Илья, – самое время сейчас для лыжных прогулок.

– Еще слово – и из нарядов не вылезешь, – осадил его сержант. – Не твое дело, куда и как идти.

Машины, которые должны были отвезти батальон поближе к передовой, задерживались, и комбат, подождав полчаса, распустил всех по избам, чтобы не морозить зря людей.

Только к вечеру, когда с востока показалась ночь, бойцы, усевшись в грузовики, выехали в сторону деревни Веретейка, до которой было почти сто двадцать километров. Там, среди многочисленных болот, в линии фронта существовали большие бреши, через них планировалось незаметно войти в тыл врага. Накануне, 7 марта, участвующая в рейде 1-я маневренная воздушно-десантная бригада, сумела беспрепятственно просочиться в тех местах и сейчас двигалась к месту сбора, практически не встречая сопротивления.

Началась метель, машины медленно двигались в кромешной темноте, не включая фар. Периодически приходилось выпрыгивать из кузова, чтобы вытолкать застрявший автомобиль. Дорога затягивалась.

– Похоже, я замерзну, не доехав до фрицев. – Илья прижался к Ивану, его уже хорошенько потряхивало от холода.

Впрочем, другим было не легче. Морозный ветер легко прошивал брезентовый тент, заставляя людей сильнее жаться друг другу, греясь, словно стайка пингвинов во время урагана.

– И как мы всё это потащим? – кивнул Илья на огромную кучу мешков, лежащих в середине кузова, из-за которых некуда было нормально поставить затекшие ноги.

– Как лошадь, – зло фыркнул кто-то, сидящий с краю, – впряжешься и вперед.

Ехали долго – всю ночь и большую часть дня. В указанное место прибыли лишь через сутки.

В этот же самый день, 11 марта, 1-я маневренная воздушно-десантная бригада прибыла в район болота Невий Мох. Там планировалось создать базу, на которую будут поступать продовольствие и боеприпасы. Штаб фронта получил первую тревожную телеграмму от командира десантников подполковника Тарасова: «Дайте продовольствие, голодные».

Прибыв в Веретейку, окоченевшие бойцы Гринева высадились, и машины тут же уехали обратно, чтобы днем не стать добычей вражеских истребителей. В этот раз, вместо теплых деревенских изб, бойцам 204-й бригады пришлось ночевать в землянках, которые были отрыты тыловыми частями армии. Самодельные печки, изготовленные из бочек, нещадно коптили, но это было единственное тепло и единственная возможность обогреться. Набившись внутрь так плотно, что пришлось спать сидя, десантники не роптали. Что ж поделать? Война и комфорт совместимы только в тылу, а здесь, вблизи границы жизни и смерти, приходится довольствоваться тем, что есть.

Следующим днем бригада двумя походными колоннами двинулась в сторону линии фронта. Шли молча, тяжело нагруженные, лыжи несли на плече, так как оказалось, что не все хорошо умеют на них ходить. От этого батальоны очень сильно растягиваются и замедляют движение. Кроме сухого пайка, выданного на трое суток, каждый тащил с собой двойной запас патронов.

– Как хорошо, что я обычный стрелок, – покачал головой Илья, наблюдая, как пыхтят минометчики, толкая по снегу волокуши с тяжелыми минометами и ящиками мин. Рядом хрипели, то и дело вытирая пот со лба, противотанкисты со своими неповоротливыми ружьями.

По пути прошли через пару сгоревших деревень, встретивших десантников запахом гари и одинокими печными трубами. Недалеко вдоль обочины попались сани, на которых штабелем лежали убитые люди. Видимо, кто-то собирал беженцев, погибших от бомбежки, да не довез до кладбища.

Молодые ребята, не нюхавшие пороха, испуганно всматривались в заснеженные бело-синие лица мертвецов, изгрызенные дикими зверями. Иван, проходя мимо, лишь тяжело вздохнул, мысленно призывая бога позаботиться о душах невинно убиенных.

Уже в сумерках подъехали три «катюши», их расчеты быстро расчехлили установки и принялись уверенно заполнять тонкие направляющие реактивными снарядами. Командование фронта таким образом хотело отвлечь внимание немцев, мимо дозоров которых требовалось просочиться почти трем тысячам человек.

Не успели отойти подальше, как дикий рев наполнил всё вокруг, словно злой огненный демон вырвался наружу. Громко шипя, оставляя за собой столбы дыма, смешанного с огнем, мощные снаряды ушли в небо, и вскоре, после короткой паузы, с юга донеслись звуки десятков разрывов.

Ошарашенная невиданным зрелищем, колонна замерла, и только громкие маты комбата, требовавшего продолжить путь, заставили ее тронуться с места.

Быстро свернувшись, расчеты «катюш» ловко расселись в машины, и те, стремительно развернувшись на узкой дороге, на полном газу умчались обратно. А уже через несколько минут в воздухе зашумели винты немецких штурмовиков, которые, громко воя, принялись пикировать вниз, забрасывая дорогу бомбами.

Пустовгар, готовый к такому повороту, еще до прилета стервятников приказал батальону свернуть в лес. Там и переждали бомбежку, лежа в снегу под деревьями и зажимая уши руками.

– Вот зачем было рядом с нами это делать? – матерился комбат, грозя кулаком в сторону уехавших машин. – Как будто не знали, чем закончится.

Построив и проверив батальон, он приказал двигаться дальше. С наступлением темноты при помощи разведчиков-проводников из частей, держащих оборону в этих местах, десантники перешли линию фронта и двинулись на юго-восток под звуки удаляющейся канонады, пробираясь через заснеженные леса и болота.

Атака на штаб 2-го армейского корпуса, составлявшего основу немецкой обороны, который располагался в деревне Добросли, практически на окраине Демянска, была запланирована на пять часов утра 15 марта.