Воины-интернационалисты из Беларуси в гражданской войне в Анголе 1975-1992 - Александра Владимировна Кузнецова-Тимонова

была охраняемой территорией. С работы возвращались в пять-шесть часов вечера, оставалось часа четыре свободного времени каждый день. Ужин, кино, волейбол. Иногда выбирались позагорать. Или к кубинцам в гости.

Фильмы нам привозили разные. Если попадали к кубинцам в гости – смотрели по видео кубинские фильмы, но это бывало не так часто, в праздники. Так сказать, на корпоративных вечеринках.

Еще кубинцы нам помогали формой, иногда и продовольствием. Когда нас взрывали, кубинцы были первыми, кто приехал нам помочь. От ангольцев помощи дождаться было сложнее. А кубинцы там находились в таком же положении, что и мы, мы все были там иностранцы – вот и держались друг за дружку. Местное население, как я уже заметил, было настроено не очень лояльно.

– С кем-нибудь, с кем пришлось служить в Анголе, сохранились близкие отношения?

– С Игорем Ковалевичем, о котором я говорил. А так – поначалу, конечно, обменивались адресами, телефонами, иногда встречаемся – большей частью случайно. Раз в пять – семь – десять лет. Все ведь теперь в разных местах живут, везде теперь заграница. У каждого свои какие-то проблемы.

Белорусы там были, но немного. Там был такой интернационал, как и в Советском Союзе, из всех республик людей посылали. Только я никого не помню. Может, в записных книжках что-то и можно найти, только сначала нужно найти эти книжки.

«По удостоверению я числился каким-то комсомольским работником, никакого отношения к войне не имеющим»

Иван Иванович Чергейко, полковник запаса, служил в Анголе в 1985-1987 годах в качестве военного советника[195]

– Родился я в Гродненской области, Зельвенский район, деревня Цыгановка. Там учился в школе, оттуда был призван в армию на срочную службу. Проходил службу в Группе Советских войск в Германии, три года. В этот период, в 1968 году, мне выпало повоевать в Чехословакии во время так называемой «пражской весны». Дивизия, в которой я служил, располагалась в Дрездене, это 130 километров от границы Германии с Чехословакией, и она стала первой, которая вошла в Чехословакию, чтобы погасить создавшийся там… мятеж, будем говорить.

После этого я уволился как солдат срочной службы. Устроился на работу на Минский тракторный завод, МТЗ. Сначала был мастером, потом старшим мастером, начальником участка сборки зенитно-самоходной установки – я работал там на военном производстве, сейчас этого уже можно не скрывать. Мы собирали зэсэушки, которые бьют по низколетящим целям. Сейчас там уже ничего этого нет, производство прекратилось, когда Советский Союз распался.

После четырех лет работы на МТЗ меня снова пригласили в армию – мол, плохо служил первый раз, давай-ка дальше (улыбается). Призвали уже в качестве офицера, лейтенанта. Получилось, что я довольно поздно пошел служить в качестве офицера – мне уже было 27 лет. Сначала был помощником начальника отделения военного комиссариата Заводского района Минска. Потом окончил Бакинское общевойсковое командное училище – экстерном сдал экзамены, и меня перевели в областной военный комиссариат Минской области. Служил там. Позже пригласили в штаб КБВО, и уже этому месту я отдал 22 года службы.

– С какого года Вы служили в штабе КБВО?

– С 1979 года. Уже после увольнения в запас я еще продолжал там работать в качестве служащего. За это время пришлось мне побывать и в командировке в Народной Республике Ангола.

Вообще, я не думал, что попаду в Анголу – я рвался в Афганистан. Но почему-то Москва дала мне отвод: в Афганистане стояла армия, а я был номенклатурой округа, то есть вышестоящего звена. Ехать не позволили, но предупредили, что «дыру мы тебе найдем». С чем это было связано, почему я так рвался туда? Я был призван на службу в качестве офицера из запаса, были потеряны годы, и чтобы вовремя набрать выслугу лет, я хотел попасть в воюющую страну чтобы были льготы, чтобы считался год за три. Уйти на пенсию хотелось по-настоящему, с полной выслугой лет, и вовремя.

Дали команду готовиться к поездке в Анголу.

В Анголе было десять военных округов, почти в каждой провинции был округ[196]. Я попал в 3-й округ – Луэна. 3-й и 6-й – Менонге – они на протяжении всей войны были воюющими округами, всегда в напряжении с УНИТА. Там шла гражданская война со всеми сопутствующими последствиями. Один брат в одной армии, другой брат – в другой. Там я пробыл два года – без семьи. Сначала я оформил командировку с семьей, но поскольку меня направили в воюющий округ, семью вызывать было не рекомендовано. Да никто у нас там и не вызывал.

– Немного подробнее расскажите, как проходила подготовка к командировке.

– Я сразу списался с товарищами, которые в Анголе уже были. Поинтересовался, что именно надо взять с собой: много ведь не наберешь, ручная кладь – 20 килограммов, и пять в руки, это все, что можно взять на борт самолета. Так что брали самое необходимое.

Ехали мы туда, конечно, по гражданке, не в военной форме. В Москве нас полностью одели-обули на складе, от галстука до носков. Морально я был готов ехать. Еще была подготовка, что-то вроде инструктажа. В Москву со мной приезжали жена с сыном. Шла подготовка в оперативном направлении: натаскивали, чтобы мы не посрамили честь коммуниста, Советский Союз. Было в группе несколько человек, которые отказались ехать после того, как нам объяснили, что в Анголе идет война: они думали, что едут за деньгами. Кажется, эти товарищи были из близлежащих районов Подмосковья, они приезжали во время подготовки домой, рассказывали семьям, и видно, их там отговорили. Что там было рассказывать – коль решился, значит, уже все.

Подготовка в Москве длилась две недели. Каждый день мы проводили в Генеральном Штабе, в 10-м Главном Управлении. Приходили на лекции, нам рассказывали, что, где, как, мы карты изучали.

Летели в Анголу из Шереметьево-2, с одной посадкой в Будапеште, там должна была быть дозаправка.

– Когда именно Вы прилетели в Луанду?

– В августе 1985 года, кажется, 29 августа. Нас там, конечно же, встречали, нас было 30 человек команды. В одном самолете с нами летели и гражданские специалисты – рыбаки, тоже летели на смену своим товарищам, они работали там вахтовым методом. Встретили нас, отвезли в советскую военную миссию, к главному военному советнику – тогда эту должность занимал еще генерал Курочкин. Наши документы были уже на месте, уже было понятно, кто на какую должность прибудет, куда будет направлен.

В Луанде я пробыл три месяца. Держали меня там как специалиста из округа, хотели даже, чтобы я там остался, направили запрос в Москву, но Москва не разрешила – мол, документы переделывать не будем. Я собрал вещи