Чужой земли мы не хотим ни пяди! Мог ли Сталин предотвратить Вторую мировую войну? - Леонид Маратович Павлов

Пайяр отметил, что Сидс, рассказывая о своей беседе с Молотовым, сказал, что упомянул о колебаниях Польши по вопросу о согласии на альянс с Советским Союзом. На это Молотов, будто бы возразил, что мнение Польши за последнее время изменилось. Отвечая Пайяру, Молотов сказал, что в связи с заявлением Сидса, сделанным им 8 мая при вручении английских контрпредложений, будто бы Польша отрицательно относится к советским предложениям, было сказано Сидсу, что у Советского правительства имеются другие сведения по этому вопросу376.

11 мая, выступая с правительственным сообщением на заседании французского парламента Даладье заявил, что французское правительство, французский народ, стоят за мир, но за мир достойный. Они стоят за сотрудничество народов, они против того, чтобы под покровом слов о мире совершались захваты и насилия. Даладье говорил о гарантиях, данных французским правительством Румынии и Греции, о действенности союзного договора вежду Францией и Польшей, о солидарности Англии и Франции, о переговорах между Францией и Турцией в интересах поддержания мира в восточном бассейне Средиземного моря. Касаясь отношений с СССР, Даладье заявил, что правительство считает весьма желательным участие Советского Союза в общем деле взаимной помощи. Даладье уже успел прочитать статью в «Известиях», и, чтобы ни у кого иллюзий не возникло, подчеркнул, что заключенный в 1935 году франко-советский пакт является одним из постоянных элементов деятельности французской дипломатии377.

По странному стечению обстоятельств 11 мая, в день публикации в «Известиях» судьбоносной статьи, на другом конце континента начался советско-японский военный конфликт на реке Халхин-Гол. «Известия» и «Правда» в те дни об этом событии ничего не писали: газетные площади были отданы рассказу о трагической гибели и похоронах летчиков Полины Осипенко и Анатолия Серова, разбившихся под Рязанью во время учебного полета. Газеты печатали Указы о награждении лучших учителей сельских школ и работников химической промышленности, о развитии Новосибирской области, о том, что японские самолеты трижды бомбили собственные позиции на китайском фронте. Войне в Китае в те годы пресса вообще уделяла много внимания. А вот о том, что японская военщина предприняла новые провокации против дружественной Монгольской Народной Республики, с которой СССР 12 марта 1936 года подписал Протокол о взаимопомощи378. В соответствии с этим Протоколом Советский Союз, по сути, принял на себя обязанности по военной защите МНР, и разместил на ее территории части Красной Армии.

14 мая Молотов принял посла Японии Сигенори Того, но в беседе были затронуты лишь вопросы рыболовства и концессий на Сахалине379. Первая официальная реакция Советского правительства на события на Халхин-Голе последовала только 19 мая: Молотов сделал Того невнятное и достаточно мягкое заявление, а тот столь же невразумительно ответил380.

Все это говорит о том, что Сталин пока не выработал четкой позиции, и не понимал, какую линию поведения избрать в этом конфликте. Год назад, примерно в то же время, когда разворачивался Судетский кризис, на Дальнем Востоке, на озере Хасан, которое не на всякой карте-то найдешь, начался пограничные столкновения все с той же Японией. Я сейчас не буду разбирать, кто был инициатором конфликта – японцы, или советские пограничники, то ли по прямому указанию из Москвы, то ли по недомыслию исполнителей, то ли из глупого рвения этих же исполнителей, перенесших на пару метров вглубь японской территории проволочные заграждения на сопках Безымянная и Заозерная. Но в СССР этот мелкий локальный инцидент, не стоивший, по большому счету, и ломаного гроша, раздули чуть ли не до вселенского пожара. Все газеты печатали гневные статьи под устрашающими заголовками. А на Халхин-Голе конфликт был куда более масштабным, с обеих сторон участвовало в нем значительно больше войск, чем на Хасане, и официальная реакция правительства сильно запаздывало, и газеты молчали, словно в рот воды набрали, хотя, казалось бы, вот он – повод, кричать о возможной войне на два фронта.

12 мая в результате переговоров между правительствами Англии и Турции была опубликована совместная англо-турецкая декларация, в которой говорилось, что оба государства намерены заключить долгосрочное соглашение «в интересах их национальной безопасности». До заключения такого соглашения правительства Англии и Турции выразили готовность «эффективно сотрудничать и оказывать взаимную помощь и поддержку друг другу» в случае акта агрессии, ведущего к войне в районе Средиземного моря. Англия и Турция заявили, что декларация не направлена ни против какой другой державы, и не препятствует обоим правительствам заключать соглашения с другими странами в интересах укрепления мира.

Оба правительства признали необходимым обеспечение безопасности на Балканах и согласились в этих целях проводить консультации381.

Выходит, что единственным результатом визита Потемкина в Анкару стало то, что Турция и Англия подписали не договор, а декларацию. В этом, видимо, и состояли титанические усилия Советского правительства по сохранению мира в средиземноморском регионе.

12 мая Астахов докладывал в Москву, что немцы стремятся создать впечатление о наступающем или даже уже наступившем улучшении германо-советских отношений. Пока несомненным фактом является изменившийся в лучшую сторону тон германской прессы в отношении Советского Союза: из публикаций и радиосообщений исчезла грубая ругань. На это изменение тона, безусловно, стоит обратить внимание, так же как и на то, что Розенберг совершенно не упомянул ни о России, ни о коммунизме в своем последнем выступлении, которое носило сугубо идеологический характер.

При желании можно отнести к числу факторов, указывающих на улучшение советско-германских отношений полное удовлетворение немцами претензий по поводу заказов фирме «Шкода». (После того, как в октябре 1938 года Германия аннексировала у Чехословакии Судеты, германские власти приостановили выполнение заказов, которые Советское правительство разместило на предприятиях фирмы «Шкода», расположенной в Судетах382. 5 мая 1939 года Шнурре сообщил Мерекалову, что в Берлине решили разрешить заводам «Шкода» исполнение договоров, заключенных с советским торгпредством в Праге, и что соответствующие указания уже даны военным властям и управлению «Шкода»383. Это решение лишний раз демонстрирует, насколько Гитлер был заинтересован в улучшении отношений с Советским Союзом: Германия сама остро нуждалась в военной продукции, выпускаемой «Шкодой» – танках, пушках, грузовиках, моторах, однако вынуждена была удовлетворять аппетиты Сталина. То обстоятельство, что Гитлер согласился поставлять военную и другую продукцию «Шкоды» в СССР, уменьшив, тем самым, объемы продукции, которая направлялась на оснащение своей армии, говорит о том, что в 1939 году он воевать с Советским Союзом не собирался. И в Кремле не могли этого не понимать. – Л. П.).

Примечательно и то, что Штумм, снизошел до того, что, вопреки прежней практике, беседовал с Астаховым и доказывал