Дневник артиллерийского офицера - Борис Геннадьевич Цеханович

Звуки боя усилились, но ничего не было видно, так как наши находились в лощине. Не было видно и боевиков. И непонятно было – какую высоту они собирались атаковать?

Командир схватил микрофон: – Запрещаю брать высоту. Откатывайтесь, дайте координаты высоты и мы нанесём туда удар артиллерией.

Через минуту координаты высоты у меня были и я передал команду на огневые позиции дивизионов. Время тянулось медленно, дивизионы уже передали готовность к ведению огня, а я всё не давал команду на открытие огня, хотя теперь знал по какой высоте нанесём сейчас удар. Я терпеливо ждал, когда в нашем поле видимости появятся разведчики, чтобы ударить артиллерией наверняка. И как только увидел БМП и танки на гребне холмов, выдохнул в эфир – Огонь!

Воздух содрогнулся от слитного залпа дивизионов, которые стояли в полутора километрах сзади нас и чёрные смерчи разрывов поднялись на высоте, в основном чуть не долетев до вершины.

– Дальность дальше сто, – прокричал корректуру и новый залп накрыл чернотой вывороченной земли вершину. Выпустив 72 снаряда, дивизионы замолчали, а я приказал вести методический огонь по высоте одной батарей второго дивизиона. И теперь мы все с нетерпением ждали разведчиков, колонна которых стремительно приближалась к нам. Мы уже знали, что и у них потерь нет. Соскочивший с БМП командир роты Сашка Ефименко, подскочил ко мне: – Борис Геннадьевич, двести метров вперёд сейчас надо вести огонь.

Я изменил прицел и теперь дивизионом ударил в тыл высоты, а потом снова одной батарее назначил методический огонь по позициям боевиков.

Разведчики и все кто был в бою возбуждённо делились впечатлениями с нами, весело смеясь вспоминая эпизоды происшедшего. Как-то сама собой среди офицеров появилась фляжка с водкой, немудрёная закуска и все немного выпили. Командир полка отдал приказание и мы теперь ждали прихода 8ой роты, чтобы вновь атаковать боевиков и закрепиться на новом рубеже.

– Товарищ полковник, мне надо идти корректировщиком вместе с разведчиками, тогда пользы от огня артиллерии будет больше, – командир задумался, видно было что ему не хотелось отпускать меня в бой, но тут вмешался Сашка Ефименко, который с апломбом заявил.

– А чего начальнику артиллерии идти, я и сам если надо будет скорректирую. Что я по высоте плохо координаты выдал? – Этого было достаточно, чтобы командир принял решение не в мою пользу. Я сделал ещё одну попытку, доказывая, что от меня там будет больше пользы, но Никитин был непреклонен.

– Ладно, Ефименко, сейчас мы посмотрим, как ты будешь корректировать огонь, – но командир развед. роты лишь самонадеянно махнул рукой, типа: что я разве не видел, как ваши артиллеристы работают?

Вскоре подошли БМП 8ой роты с десантом на борту, ещё несколько минут и разведчики, уже усиленной колонной, вновь помчались к кладбищу. Я же усевшись на башню ПРП начал вторым дивизионом чесать высоту, откуда были обстреляны ранее разведчики. Сначала хорошо обработал вершину, а потом дал несколько залпов в тыл высоты. Одновременно первым дивизионом обработал соседнюю высоту, чтобы если там есть боевики, они бы не ударили пехоту во фланг.

По поступившей команде от Тимохина прекратил обстрел первой высоты – туда уже подымались цепи пехоты. Ещё через пару минут и фигуры солдат замаячили на самой вершине. Оттуда доложили – подготовленные позиции боевиков, кучи стрелянных гильз и хорошо виден посёлок Кирово, внизу под ними. Танки, БМП и артиллерия сосредоточили огонь по соседней высоте, а ещё через десять минут я прекратил огонь, боясь задеть своих. Появилась надежда, что боевики, напуганные мощным огнём, легко отдадут нам высоты. Но внезапно вспыхнувшая ожесточённая перестрелка, опрокинула наши надежды.

– «Танкер 65», второй развед. взвод попал в огненный мешок. Зажат в лощине…. По нему бьют с трёх сторон.

Я заметался по верху ПРП, потом соскочил с машины и в несколько прыжков взлетел на верхушку высокого бугра, но и оттуда мне не была видна лощина с зажатыми разведчиками. Вновь заскочил на ПРП и вышел на связь с Ефименко: – Дай координаты боевиков…

Рядом в микрофон кричал командир, приказывая выходить из боя.

– «Танкер 65», выйти из боя пока не могу, очень плотный огонь. Бьют с трёх сторон с автоматов, пулемётов, работают снайпера и периодически накрывают из миномётов. У нас уже трое трёхсотых….

– Раненых вывозить в первую очередь и дайте наконец-то координаты откуда работают боевики. – Приказал командир.

Через минуту Ефименко торопливо продиктовал координаты двух целей и я лихорадочно стал наводить: 1ый дивизион на одну цель, а второй на другую цель. Получив команду – «Готово», стал добиваться от Ефименко и Тимохина – кто будет передавать отклонения от цели разрывов. Но ни одному, ни другому было просто не до этого: они были заняты вытягиванием развед. взвода из ловушки. Не добившись ответа, я дал команду на открытие огня вновь попросил передать результаты разрывов, но дождался только одного слова – Нормально. И тогда не пожалел снарядов.

Постепенно вытянули развед. взвод из огневого мешка, пехота зажгла дымовые шашки и под прикрытием густой дымовой завесы стала выходить из боя. К нашему КНП подскочили два БМП, привезшие раненых. Из первой самостоятельно выбрался командир взвода Вася Снежко, пуля попала ему в голову и сейчас держась за рану обеими руками лейтенант неуверенно брёл к санитарному МТЛБ, где рухнул прямо на руки санитаров. Из второго достали гранатомётчика – ему осколок мины попал в лицо и он был без сознания. Третьему повезло больше: пуля попала ему в левую руку и он самостоятельно шёл рядом с носилками, на которых лежал тяжелораненый. Загрузив раненых, МТЛБ умчалась в лагерь для отправки их вертолётом в госпиталь.

Тем временем пехота окончательно вышла из боя и отошла к мусульманскому кладбищу, где стала окапываться, закрепляясь на ночь. Уехали в лагерь и мы. Я побрился, умылся и когда пришёл в палатку ЦБУ, на меня навалилась усталость. Как бы с ней не боролся, но с 19 до 20 часов практически дремал и еле дождался, когда меня сменят.

* * *

Проснулся в шесть часов утра посвежевшим и отдохнувшим. С энтузиазмом растопил печку, вскипятил воду и с появившимся Иваном Волощук мы с удовольствием попили кофе.

В 7:30 опять выехали на КНП полка развёрнутое на высоте 321.8 и начали готовиться к выдвижению подразделений первого батальона на новые рубежи под Октябрьское. В 9:30 поступили координаты целей в посёлке Кирово: штаб боевиков и координаты пяти мостов, где тоже занимали оборону боевики. По штабу я нанёс два огневых