Эмоциональный интеллект для детей и родителей. Учимся понимать и проявлять эмоции, управлять ими - Виктория Александровна Шиманская

ЧТО ЧУВСТВУЮ Я, КОГДА МОЙ РЕБЕНОК…

Практика для отделения собственных эмоций от эмоций ребенка. Лист бумаги разделите на три столбика. В левом столбике будут ситуации, которые вызывают и у вас, и у ребенка сильные чувства. В среднем – эмоции ребенка, в правом – ваши собственные. Очень рекомендую слева найти место для таких триггерных ситуаций, например:

• Ребенок просит мороженое, но вы вынуждены ему отказать.

• Ребенок несется на огромной скорости на велосипеде или лезет на высокое дерево.

• Вы опаздываете за ребенком в детский сад.

• Вы покупаете ребенку очередного робота или долгожданную куклу.

• Ребенок в шесть утра прыгает на вас, чтобы разбудить и отправиться вместе на прогулку.

• Вы вместе выходите из дома в ясный, солнечный красивый воскресный день.

Если за последние месяцы происходили события, которые вас расстроили или озадачили, их тоже полезно включить в левый столбик.

Теперь заполняем оставшиеся два столбика, только честно! Когда ребенок мчится на велосипеде под горку, он чувствует восторг и решимость, а вы? Тревогу или гордость? Ужас или восторг? Или все вместе? Вот ребенка в детском саду кто-то обозвал сосиской. Как отреагировал он? Рассердился или расстроился? Или просто удивился, или даже посмеялся? А что испытали вы – острую ярость, досаду, обиду, негодование? Или тоже посмеялись?

Когда табличка будет заполнена, отметьте зеленым маркером ситуации, когда вы с ребенком чувствуете по-разному. Много ли получилось кейсов? Если много, это добрый знак: скорее всего, вы искренни сами с собой и не пытаетесь слиться с ребенком, а еще вполне вероятно, что эмоциональный аппарат ребенка развивается хорошо, становится все более автономным, малыш уже не боится испытывать не то же самое, что и мама. Это здорово!

Глава 4

От первых уроков до первых талантов

Как, опять кризис?!

Кто громче всех вопит на детских площадках? Кто разводит самую бурную деятельность у себя на веранде в детском саду? Кто получает в день больше всего замечаний? Пятилетки. Они находятся на границе между ранним детством и школьной порой – уже достаточно сильные, чтобы лезть везде, где только можно, но где-то и слабые – например, не могут унять слезы или удержаться от небольшой дежурной драки во дворе.

На самом деле, пять лет – очень коварный возраст. Ребенок как будто перестает в нас остро нуждаться. Кризис трех лет, к счастью, уже позади, с детским садом отношения установлены, с базовыми навыками разобрались… Уже почти все дети в пять лет могут «залипнуть» на лего, Барби, электронные игрушки, да и друг с другом играют часами, домой с прогулки не уведешь. И мы понемногу начинаем расслабляться. А зря! Потому что наши пятилетки совсем не такие взрослые, как кажется на первый взгляд. Они часто на нас оглядываются, замирают, задумываются, иногда горько грустят, и нам нужно быть особенно бдительными, замечать их состояния.

Есть несколько факторов, которые провоцируют кризис пяти лет.

Во-первых, дети резко умнеют. К пяти годам у большинства ребят созревают определенные участки коры головного мозга, которые открывают множество новых тем. Дети начинают выходить на неведомый доселе уровень абстракции – отсюда эти несносные дурацкие вопросы. Кто сильнее, бегемот или крокодил? Прилипнет ли пирожное к потолку? Если бы Илья Муромец встретил Спайдермена, кто бы победил? Мы, конечно, предпочли бы слышать от детей более «правильные» вопросы – например, как растет хлеб и как устроена наша сердечно-сосудистая система. Но для пятилетки это совершенно то же самое, что и про Спайдермена. Это такие же абстрактные явления, которые к реальной жизни ребенка не имеют никакого отношения, но ради любопытства можно и поспрашивать.

Во-вторых, детям открывается множество сложных тем. Среднестатистический ребенок к пяти годам успевает столкнуться со сложнейшими явлениями, такими как рождение, смерть, добро и зло, предательство, ложь, несправедливость. Чтобы «переварить» все эти явления, мозгу нужно очень много энергии. А еще нужен достаточно развитый эмоциональный интеллект, чтобы не разрушиться от самой мысли, что папы и мамы когда-нибудь не станет на свете. Что на свете есть и такие люди, которым тебя совершенно не жалко, которые могут использовать тебя, как обыкновенную тарелку или платок. Примерно тогда же у ребенка происходит знакомство с чувством стыда, а иногда и вины – как бы сильно мы ни старались беречь его психику и делать скидки на возраст.

В-третьих, к пяти годам у детей созревает много новых социальных потребностей: в общении, в признании, в новой степени независимости, в общении со сверстниками и в их уважении, в самовыражении… Созреть-то они созрели, а реализовать их пока не удается, потому что отчаянно не хватает опыта. Не все получается, не все разрешают, не все готовы стерпеть (пять лет – это возраст, когда дети все чаще начинают слышать от взрослых «ты уже большой, теперь так поступать не следует» или «стыдно, стыдно, уже пять лет, а ты по-прежнему…»).

И да, есть еще один серьезный катализатор. Социальные потребности детей чаще всего не закрываются теми новыми требованиями, которые мы начинаем им предъявлять. Мы хотим, чтобы дети стали более серьезными, степенными, послушными, понятными, чтобы стали интересоваться тем, чем надо, начали бы читать, писать, считать и смотрели бы уже одним глазом в сторону школы… А для детей «ты уже большой» означает совсем другое: право влезать на самые высокие деревья, гулять сколько хочешь, не ложиться спать в девять вечера, получать на завтрак то, что закажешь… Пять лет – это еще и возраст первых невротических проявлений, первых социальных страхов (например, страха отвержения или страха неодобрения со стороны близких взрослых). Пять лет – это возраст обкусанных ногтей, рассеянных взглядов, потерянных вещей…

Тут нет правых и виноватых, есть просто ожидания и реальность, которые нужно срочно подружить друг с другом. И подружить их можно только с участием эмоций.

Что происходит с эмоциями детей в 5–7 лет?

Если сравнить эмоции ребенка примерно в четыре года и в пять-шесть лет, можно увидеть, как много сложных оттенков чувств появляется за этот короткий период. Их палитра