Так завершается карьера сыщика в XIX веке - Михаил Леккор

Глава 5

Итак, по большому фискальному, хм, счету, без него жандармский комитет, как и предполагалось, добыл полезной информации, как будут говорить в XXI веке, ноль целых ноль десятых байта. Офигенные результаты, не зря шеф жандармов так ему обрадовался, а император самолично приехал к нему.

Последний, правда, приехал еще из-за дочери Марии, беспокоится все же, но что-то ему подсказывало, дочь ему была нужна сугубо на втором плане. Показала уже, что ее любовные связи с князем Долгоруким касаются исключительно их двоих. И ведь Николай I уступил. Грозный Самодержец Всероссийский, от слова которого дрожит, по крайней мере, реагирует весь тогдашний мир, не решился настаивать на слабую девушку!

Что же касается его, то такое доверие, конечно, радует, но хотя бы нормальную рабочую гипотезу их высокоблагородия и их превосходительства могли бы разработать? Жалование за что получаете, кстати немаленькое-с?

Что мы пока имеем? Есть глупая баба — горничная, 100% воровка с точки зрения жандармских следователей и совершенно пустая карта, по мнению его императорского высочества Константина Николаевича. Ха, как с отчеством родители подгадали, можно подумать, действительно из детей императора.

Однако, что мы имеем? Единственная надежа в светлом будущем — гипотетический хахаль Грязновой. Если его не будет, о женщине можно окончательно забыть. А если следователи будут настаивать, сделать очную ставку их с ним. Он им хорошенько промоет жандармские мозги!

Медленно прошел к своей жандармской пролетке и велел ехать в ихнее управление. Усмехнулся себе, уже и в XIX веке у него появились служебные обычаи. Вот, в частности, думать по уголовным делам ему было лучше в рабочем кабинете. Почему так, Бог его знает.

По пути, между делом, приказал повернуть к своему дому. Как там Машенька, бедная, не родила еще со скуки, красавица на первом месяце беременности?

Учитывая дефицит времени, даже не подумал заходить внутрь. Все равно ведь не пустят в спальню. Там сейчас женское царство, наверняка, что-то меряют, приодевают что-нибудь легкое, воздушное, в кружевах.

А он и не подумает настаивать. Крикнул привратника, велел послать кого из девок сходить на второй этаж и спросить Марию Николаевну. Девку-то, по крайней мере, пропустят. Походил между делом немного по земле, размявшись.

Девки эти, как в магазине в XXI веке девушки без различия возраста, хоть сорок-пятьдесят лет. Этих тоже, иные уж лет под тридцать, а все равно, как молодые.

К любопытствующему хозяину пришла вдруг кухарка Аглая Спиридонова, которая обтекаемо сообщила, что «Жена ваша освобождается от бремени нормально(!), лежит, все трое их императорские высочества смеются, что-то веселое говорят». По-видимому, он был не первым и, скорее, не последним, что так любопытствует. Больно уж бойко она сообщила, как пописанному.

Бедная Маша! Хотя почему бедная? Болтают ведь, только шум стоит. И она может гордится. Если убрать всю мишуру и бутафорию, то, фактически, она единственная делает хоть что-то полезное — гипотетически готовятся к родам, чем с одной стороны успокаивает родителей — уу детей Романовых в кои-то времена появится ребенок. А ведь остальные, включая огромное большинство мужчин, как могут, стараются либо показать, что работают, либо, в лучшем случае, пытаются убрать преграды, поставленные другими.

Детям так создают ситуацию, чтобы они даром не бездельничали и гадостей не делали. Одни таскают небольшие грузы с левого угла в правое. Другие наоборот — из правового в левое. И все вроде бы заняты. Но эффект круглый ноль.

Появилась вдруг (снова вдруг!) Маша, веселая, раскрасневшая, пробормотала что-то толи про себя, толи нечаянно вслух, но все равно непонятно. Обняла его, мазанула губами щеку. Капризно сказала:

— А мы тут что-то вроде девишника устроили, делимся с мамА опытом о первой ночи с супругом, Ольга аж закраснелась вся. Тебя ведь можно назвать мужем? — спросила, гм, молодая женщина.

Она что сомневается после вчерашней ночи? — с негодованием подумал Константин Николаевич. Поцеловал ее в сахарные уста с такой страстью, что Мария Николаевна окончательно раскраснелась, нет, не из смущения, а из ласки мужа. А кухарка Аглая Спиридонова, раскрасневшись чуть ли не сильнее, вообще предпочла исчезнуть на господской кухне.

Между тем Мария Николаевна сначала сама поцеловала его в губы, отправив будущего мужа в небесную нирвану. А потом довольно грубо вернула на землю вопросом:

— Милый, ты уже окончательно вернулся домой?

Вот же ж! Поспешил отказаться:

— Нет, Мари, мне надо еще, к сожалению, на работу.

— Мой папА тебя завалит этой работой. Иди, давай, но помни, дома тебя ждет невеста с мечтою оказаться твоей женой!

Она явно еще хотела его поцеловать, но тут появилась хохочущая Ольга с возгласом:

Мари, mon ami? Tre… ой!

Она, по-видимому хотела раскрыть какой-то девичий (женский?) секрет, но неожиданно увидела жениха и остолбенела.

— Все давай, милый! — заспешила Маша и для ускорения двинула ему девичьим кулачком в грудь, — жду тебя через какое-то время на венчании!

Гм, получается, что хозяина выгоняют из собственного же дома… А что делать?

Пробормотав что-то, улыбнувшись напоследок, он вышел на улицу, вскочил обратно в пролетку. Мечтательно посмотрел в светлую даль (воображаемую). В спальню его действительно не пропустили, что было скорее позитивным моментом, чем негативным. Хоть и еще дремучий XIX век, а уже соображают, что такое грязь у некой больной и мужчина у нескольких женщин. Хотя он хотел бы ее увидеть в интимной обстановке, но ничего, успеется!

Приехал в жандармское управление, заставив себя вернуться в деловой настрой. В служебном кабинете было так же казенно уютно, тепло и приятно пахло какой-то травкой. Молодец, секретарь Алексей, надо будет к новому году, то есть, конечно, к рождеству, представить его к следующему чину. Или, может быть, к наградным деньгам? Ха. спросить, чего больше хочет!

Попросил чаю — тоже еще один обязательный атрибут аналитической работы и сел тщательно думать, голову ломать. Марию заставил уйти пока из головы. Некогда милая! Затем вернулся к нашему болоту.

Собственно, это были лишь обязательные вопросы, такие простые и такие многогранные: Кто? Когда? и Каким образом?

Отвечая на первый вопрос, жандармское управление уже обмишурилось и попало, кажется, пальцем в небо. Теперь, видимо, и ему попадать в это многострадальное место. Ладно, хоть не в задницу.

Попробуем пойти по логике жандармов. Главное, вовремя соскочить, когда увидишь, что они идут неправильно.

Жандармы правильно решили, что предпринятые уже меры делают совершенно невозможным проникновение посторонних или, хотя бы, случайных людей, и просто проанализировали и обобщили без ненужных действий.