Видеть — значит верить - Джон Диксон Карр

– У меня был счастливый брак, – развел руками Рич, – и двое детей, которых жена забрала после развода. – Он помолчал и снова развел руками. – Я так и не понял, почему против меня выдвинули подобное обвинение. Другое дело, будь на моем месте Хьюберт Фейн… Ну да ладно. Подобные события означают крест на карьере. В самом буквальном смысле.

– Ричард Рич… Это ваше настоящее имя?

– Теперь – да. В прошлом – нет. Я взял это имя, когда начал выступать на сцене.

– На сцене?

Рич расправил плечи:

– Надо же как-то жить? Я не увидел другого применения своим профессиональным навыкам. Вы скажете, что это пóшло; тем не менее я не вышел за рамки закона. Я чрезвычайно искусный гипнотизер, и на этом строится мой номер. Я показывал его тысячу раз, не внося никаких изменений, и почти всегда успешно. Вот откуда у меня револьвер с фальшивыми пулями.

– С этим номером вы выступали на сцене?

– Нет. На сцене он демонстрировался не часто. Обычной публике я показывал банальные фокусы, иногда с ассистенткой по имени… – Он махнул рукой. – Не важно. Этот номер предназначен для частных салонных вечеринок: концертов, рождественских празднеств, ну и так далее. Он не подходит для большого зала. Я согласился выступить здесь, когда этого потребовал капитан Шарплесс, поскольку…

– Поскольку?..

– …Поскольку хотел снова поужинать по-человечески, – снова расправил плечи Рич. – Сейчас не самые простые времена. – Он разгладил рукав смокинга и заправил под него левую манжету.

– Вы не добились успеха?

– Сама идея, – признался Рич, – сама программа неплохая, и я продолжаю так считать. Я сам ее разработал. Думал, что слухи о ней распространятся со скоростью лесного пожара. По правде говоря, мои выступления вызывают огромный интерес. Но…

Он сделал паузу, и Г. М. поднял брови: дескать, продолжайте.

– …Но подобных вечеринок не так уж много. И я упустил из вида еще одну опасность. Пару раз… – Его лоб покрылся красными пятнами, взгляд сделался напряженным, но на лице промелькнула тень улыбки. – С прискорбием сообщаю, что пару раз добропорядочная супруга все же спускала курок револьвера, и это вызывало у присутствующих дикий восторг. По-вашему, супруге это нравилось? Нравилось ли это ее мужу? А когда информация становилась общеизвестной, появлялось ли у других людей желание оказаться в подобной ситуации? Вовсе нет. У моего фокуса имеется серьезный изъян: это не фокус, а научный эксперимент.

Тяжело дыша, Рич опустил глаза на рубашку, хлопнул себя по коленям и с горечью добавил:

– Успех? Разве я похож на преуспевающего человека?

Все промолчали.

Г. М. хмуро отвернулся, тяжелой поступью приблизился к подоконнику и уставился на посеребренный лунным светом розарий, а Филип Кортни с удивлением осознал, что кряжистый коротышка, что сидел, потупив взор, вызывает у него глубокую симпатию. В его словах не было ни намека на ложь. Любой понял бы, что перед ним бесхитростный и честный человек.

Тем не менее Рич не рассказал полиции о том, что узнал от загипнотизированной Вики. По крайней мере, пока что. Кортни тоже хранил молчание. Вполне возможно, Рич держал рот на замке, следуя общепринятым правилам хорошего тона.

Г. М. обернулся:

– Видите ли, по сути дела, вы уже ответили на вопрос, который я собирался задать. Насчет ваших документов.

– Показать документы я могу, но они уже недействительны. И, предвосхищая следующий вопрос, хочу заверить, что в моем выступлении нет никакого мошенничества.

– Мошенником я вас не считаю, – согласился Г. М., опустив уголки рта. – Напомните, кто настоял на проведении этого вашего… эксперимента?

– Капитан Шарплесс.

– Да, но кто привел вас в этот дом?

– Хьюберт Фейн.

– Да ну? Не он ли предложил, чтобы вы загипнотизировали миссис Фейн?

– Нет. Эту тему затронули случайно. Надо отдать Хьюберту должное: обеспечив себе должный комфорт, он не прочь оказать дружескую услугу. Я познакомился с ним много лет назад, когда был уважаемым врачом. Затем он уехал – то ли в Кению, то ли куда-то еще – и, кажется, сколотил состояние. – Рич поморщился. – Господи! Вот бы мне оказаться на его месте…

Эту ремарку Г. М. проигнорировал.

– И давно вы проводите эти… развлекательные вечера?

– Три или четыре года. С перерывами.

– Где?

– По всей стране.

– Понятно. И любому, кто однажды побывал на подобном представлении, известно, что вы будете делать, каким воспользуетесь реквизитом и даже как долго продлится ваш номер?

– Пожалуй.

– Гм! Ну да. Должно быть, вы понимаете, к чему я клоню. Подумайте, не бывал ли кто из присутствующих на других ваших выступлениях?

Рич почесал в затылке:

– Любезный сэр, ответить на ваш вопрос весьма непросто. Вернее сказать, невозможно. Если не считать Хьюберта, я не припоминаю, чтобы до вчерашнего вечера встречал кого-то из этих людей. Поэтому, – неожиданно добавил он, – смею надеяться, вы не станете подозревать меня в причастности к смерти мистера Фейна. Я определенно не стал бы убивать человека, с которым никогда раньше не встречался. Что касается присутствия этих людей на других моих выступлениях… Признаюсь честно, не помню. Но в то же время…

Дверь открылась, и в библиотеку скользнула Энн Браунинг – так тихо, что ее не заметили бы, не будь на ней белого платья.

С усталым, но невозмутимым видом она села в кресло за спиной у инспектора Агню и стала слушать.

Г. М. воззрился на нее.

– Эй! – воскликнул он без малейшего намека на любезность. – Эй, вы!

– Это упомянутая мною мисс Браунинг, сэр Генри, – пояснил Агню. – Секретарша полковника Рейса. Полковник разрешил ей присутствовать, после чего мисс Браунинг отчитается перед ним в частном порядке.

– Отчитается? Неужели? – побагровел Г. М. Казалось, его вот-вот хватит удар.

– Надеюсь, не помешала, – сказала Энн с таким волнением в голосе, что ее тон успокоил бы кого угодно. – И не помешаю, честное слово. Просто посижу и послушаю, если вы не против.

– Кроме того, сэр, поскольку здесь и ваш секретарь… – Агню кивнул на Кортни и блокнот у него в кармане.

– Я не… – огрызнулся было писатель, но Г. М. строго одернул его:

– Уймитесь!

Однако Кортни и сам решил обойтись без объяснений, заметив в адресованном ему взгляде Энн Браунинг разгоравшийся дружеский интерес, а когда ее губы тронула легкая улыбка, по телу Кортни разлилось приятное тепло.

– Короче, – прорычал Г. М., подбоченившись и глядя на всех сверху вниз, – если хотя бы на пару минут меня перестанут перебивать, я покончу с этим делом так быстро, как только смогу. – Он покосился на Рича. – Вы сказали, что не помните, чтобы в прошлом встречались с кем-то из этих людей, а потом добавили: «Но в то же время…» Но в то же время – что?

– Хорошо, что здесь мисс Браунинг, – насупился Рич, – поскольку у меня, если можно так выразиться, отчасти сложилось впечатление, что мы с ней где-то встречались. Или это относится к миссис Фейн? Не могу сказать наверняка.

– Встречались? Где?

– Не знаю.

– На одном из ваших выступлений?

– Не знаю, честью клянусь!

Г. М. повернулся к Энн Браунинг и спросил, указывая на Рича здоровенной ладонью:

– Когда-нибудь видели этого малого?

– Нет. Я почти уверена, что не видела, – озадаченно улыбнулась Энн, – и могу сказать наверняка, что запомнила бы внешность доктора Рича.

– Должен заметить, мисс Браунинг не особенно доверчива, – произнес Рич с таким лицом, что обидеться на его слова было невозможно. – По-моему, она усомнилась, что миссис Фейн и впрямь была под гипнозом. Совсем недавно она собиралась провести элементарную проверку: узнать, не притворяется ли подопытная, уколов ее булавкой. Поэтому я взял на себя смелость развеять ее опасения.

Он в подробностях рассказал об инциденте с булавкой – и только.

– Это не очень-то красиво с вашей стороны, доктор Рич! – воскликнула Энн, взывая не к нему, но к остальным. – Честное слово, такого у меня и в мыслях не было. Хотя, так или иначе, теперь мы знаем все наверняка.

– В общем, так. – Г. М. обвел собравшихся внимательным взглядом. – Я не стану опрашивать никого по отдельности. Никого. Этим займется парень, который приедет завтра из Лондона. Но ответьте, есть ли хоть что-нибудь, о чем вы могли бы рассказать, за исключением того, что уже изложили инспектору? Быть может, кому-то известно то, о чем мы не знаем?

– Нет, – твердо ответил Рич.

– Ничего такого, – согласилась Энн.

Г. М. испустил тяжелый вздох:

– Ну хорошо. Ступайте по домам.