Скверное место. Время московское - Вадим Тихомиров

– Бросай, это вредно для организма. Лучше начни спортом заниматься.

– Так он и так спортсмен. Литрболист.

– Га-га-га…

Шутки шутят по сути уже бывшие менты, ржут как кони, делают вид уверенных в себе людей, но у самих, наверное, в головах мысли скачут, на того ли фраера они поставили свое будущее и будет ли сегодняшний вечер свободным в их жизни или ближайшие лет пять или шесть закаты они будут наблюдать из зоны под смешным названием «Красная утка», что где-то там, далеко-далеко, в Нижнем Тагиле, или еще дальше, на краю света, у черта на куличках.

– Смотри, какие они веселые, – втягивая в себя дым сигареты, сказал Большаков. – Наверное, уже представляют, как потратят бабло. Как разовьют свой бизнес и станут оружейными баронами. А ведь не пройдет и десяти минут, как жизнь этих двух балбесов изменится.

– Ага. Причем кардинальным образом. А их сейчас мамки с папками ждут, жены с детьми. Все они будут завтра очень огорчены, когда узнают, что ждет их самых близких людей. Жалко тебе их?

– Нисколько.

– И это правильно, как говорил один меченый. Долго еще ждать? Я домой хочу.

– А какая условная фраза?

– «Да, все нормально».

– Тогда сиди и жди, пока ее не услышишь.

Ждать пришлось недолго, уже через минуту Михайлов достал из кармана толстую пачку денег и покрутил ею перед носом продавцов оружия. В ответ, даже не стесняясь проходящих мимо людей, ему продемонстрировали извлеченный из-за пазухи пистолет. «Покупатель» бережно взял его в руки, внимательно осмотрел, щелкнул затвором, глянул на просвет ствол и довольно кивнул головой:

– Да, все нормально. Беру.

В то же мгновение Большаков скомандовал по рации: «Работаем! Вперед!» – и уставшие от длительного ожидания спецназовцы за несколько секунд превратили настоящих ментов в будущих зэков. Фарт для них закончился, не начавшись. Большаков и Рязанский вышли из машины и, поеживаясь от пронизывающего ветра, стали рассматривать трофейный пистолет.

– Что мы имеем?

– ТТ, китайский. Хрень редкая. Для дилетантов товар. Или на разок стрельнуть.

– А почему он только один, где остальные? Парни, ищем стволы!

Когда с продавцов были сняты штаны, на привокзальной площади раздался громкий хохот. Ржали спецназовцы, смеялись следаки, и даже проходившие мимо туляки не могли скрыть своих улыбок. На задержанных красовались розовые кружевные пояса с длинными веревками, на которых болтались привязанные пистолеты.

– Неплохие подтяжки, – оценил Рязанский. – У баб своих взяли? Ай молодцы…

– Итого девять стволов. Неплохо для пятницы. В райотдел! – подвел итог Большаков и обратился к Михайлову, по зеленому цвету лица которого было понятно, что он сегодня не работник: – До Москвы сам доберешься?

– Постараюсь.

– Тогда поезжай, мы тут сами справимся.

– Хорошо, – ответил старлей, и его тут же стошнило под ноги Большакову.

* * *

На звонки от Сипона Стас ответил лишь на третий день. Он выждал достойную паузу, чтобы не расплескать эмоции, не сорваться в угрожающий рык и не превратить возникшую проблему в примитивную разборку, которая обычно решается встречей в кабаке или на лесной тропинке, денежной или еще какой компенсацией с крепким рукопожатием на дорожку. Стаса словно переклинило.

Он не мог ни о чем думать, кроме мести. Он твердо решил мстить, и тут требовались и спокойствие, и свежая голова. Поэтому он вначале хорошо выспался. А потом с благословения Фридмана поднял по тревоге два отделения собровцев, одно дежурное, другое резервное, и навел такой шухер на «железном» рынке, где торгуют машинами и запчастями, что даже начальник УВД развел руками:

– Жестко, очень жестко… но в рамках законности.

Конечно же, в рамках законности. Ведь не раз и не два им сливали информацию о том, что на рынке, контролируемом Сипоном, укрывались хорошие иномарки, отобранные у бизнесменов за долги. А они все чего-то ждали, все ждали подходящего момента и хорошего настроения. И вот, пожалуйста, классическая реализация.

Да и ничего особенного они не делали. Ну, положили на асфальт полсотни человек да отогнали три машины, одну мощней другой, про которые они точно знали, что их хозяин Сипон, отогнали во двор Управления внутренних дел на временное хранение до выяснения всех обстоятельств дела. Самого Сипона на рынке не было, он где-то за городом проводил время со шлюхами, но братва его умылась кровью. А ребра, челюсти, выбитые зубы, сломанные пальцы, синяки, ушибы и ссадины – это всего лишь издержки производства. Производства «левых» криминальных денег. Ни одного обращения в травматологию и больницу. Парни Сипона ясно отдавали себе отчет, где они «стаж» работы приобретают и что за это бывает, когда наступает час расплаты. Промежуточной, конечно, расплаты, не окончательной. Ту, финальную, лучше всуе не поминать. Страшно.

– Чего надо?

– Здорово, Станислав Сергеевич. Вижу, что ты не в духе. Слышь, Стас, а что за дела, чего вдруг такой кипиш заварился? Машины мои забрали, парней моих отделали как бог черепаху. Мне непонятно. Я ни тебе, ни твоим костоломам плохого ничего не делал. Может, объяснишь, в чем мой зашквар? Или, может, кто из моих вам дорогу перешел? Давай перетрем…

«Перетирали», сидя на скамеечке прямо перед УВД. Тет-а-тет, так сказать. Сипон никак не мог взять в толк, каким Виталей Самарским его грузит бывший одноклассник, а нынче командир СОБРа.

– Да не знаю я такого, вот зуб даю! Первый раз слышу про этого хрена. Да, Стас, клянусь тебе! У меня у самого был такой случай, совсем недавно, к моей Ольке трое подкатили. Типа, пошли с нами в кабак, типа, мы сипоновские. Она их послала, так эти петухи такого ей «леща» прописали, что она неделю с фингалом под глазом ходила. А что я сделаю? Я весь город на уши поднял, и ни фига! Я бы их собственными руками на части разобрал, а кого разбирать-то? Некого! Легче найти иголку в стогу сена, чем трех ублюдков в полумиллионном городе, когда каждый второй – ублюдок. Так что ты, брат, не по адресу обратился. Я тебе, конечно, сочувствую, но помочь ничем не могу.

– Это я уже понял. Тогда давай, будь здоров, не кашляй!

– А что с машинами? Они чистые. Долго они будут у вас торчать?

– Не мои проблемы. Может, месяц, может, год. Не знаю.

– А кто знает?

– Не знаю, кто знает! Да и, честно говоря, мне на это плевать!

– Э… ну хорош. Не чужие вроде, чтобы так разговаривать. Ладно. Давай начистоту. Чего ты от меня хочешь?

– Сам не догадываешься?

– Догадываюсь, но требую конкретики. Хочу знать, что хочешь именно ты.

– А… ну это легко. Хочу, чтобы ты этого ублюдка наказал. Наказал