Кабул – Нью-Йорк - Виталий Леонидович Волков

раз в тот миг, когда фугас средней мощности разорвался у обочины дороги, вблизи грузовика. Заряд был заложен под кучей камней, и солдат в машине занесло булыжниками. На долю секунды воцарилась тишина, а потом застучали автоматы. В бой вступила засада, в которой участвовал Логинов.

— По грузовику бей очередями! — старший из афганцев хлопнул Володю по спине и нырнул в какой-то ему ведомый лаз. Над головой Логинова, сбоку, дробили воздух «калашниковы», сквозь их хор пробивался голос солиста — мощной винтовки М16…

Оружие Логинова молчало. Он различил перед собой живых людей, и не мог заставить себя открыть огонь. Из-за грузовика уже огрызались стволы уцелевших и очухавшихся солдат.

Чары при первом же разряде выстрела притворился мертвым. Но, расслышав, что сопровождающие, метнувшиеся из машины, решают, не пустить ли контрольную пулю подопечному, он решил ожить и стремительней зайца прыснул за ними, за большой придорожный камень. Вниз чудесным образом уходила лощинка, создававшая естественное укрытие и предлагавшая путь к отходу. Сыщики вместе с Чары воспользовались таким подарком судьбы и ускользнули, но тех солдат, которые захотели воспользоваться спасительным путем, накрыло прицельным огнем. Логинов увидел это, и тут под ним что-то ухнуло, свистом прорезало воздух, и грузовик исчез в снопе огня. А дальше вниз посыпались с горы на дорогу ополченцы его отряда, и его подняло вслед за ними. Он начал открывать внутри себя возможность видеть, угадывать нить боя, и это чувство прозрения, слуха, силы вызвало приступ восторга. Только у трупа бородача-офицера он замер — жутко торчала борода из земли вверх, больно неуклюже, недостоверно раскинулись, подвернулись конечности тела, пораженного гранатой. Логинов нагнулся и переложил руки покойника на грудь. Его не торопили. Грифы-охранники замерли за его спиной. Логинов позабыл про них, не видел их среди людей его отряда. Теперь он вспомнил о Горце, о Чары, оставил офицера и побежал дальше, стараясь отогнать от себя наваждение, будто бородатый с медными глазами остался обижен на него. Ничего, сказал он себе, мы тут все равнобоки к вечности, нечего обижаться!

Горец дожидался беглецов во второй засаде. Притаившись чуть выше лощины, он вслушивался в звуки боя. Двое моджахедов, составившие его отряд, то посматривали на него, то с тревогой глядели вниз. Им троим предстояла тонкая работа. Если расчет Горца точен и следователи найдут спасение в лощине, то их предстоит прицельно отшелушить от пленника. Лишь бы они не пристрелили его раньше. Еще хуже, если в лощину прорвутся солдаты — удержать и уложить одиночными афганцев, спасающих свою жизнь, будет сложно.

Наконец, они появились. Четверо и Чары. Горец не сдержал усмешки, увидев, как скачет туркмен по камням. Полицейские бежали ровно. Недурные мишени. Горец приложился к прицелу, успокоил дыхание. За грохнувшим выстрелом последовали еще два. Двое полицейских рухнули, двое прыгнули в стороны, ища укрытия. Один Чары, растерянный, замер статуей.

— Ложись! — крикнул Горец, но туркмен словно оглох.

Стукнули новые выстрелы. Из-за укрытия послышался стон, но затем в сторону Горца полетела граната.

«Надо же, следаки с гранатами бегают, — подумалось Горцу, — молись теперь, Чары, всем твоим дурацким богам!»

Но граната не взорвалась, видно, китайская.

— Сдайтесь! Останетесь жить! — предложил полицейским Горец, продолжая щупать в прицел их укрытие и не оставляя вниманием лощину. Исход дела зависел от того, кто появится там. Чары секунды передышки пошли на пользу, и он рухнул наземь.

В лощине показались люди. На их счастье, бойцы Горца сразу признали своих. Один из полицейских выкинул из-за камня пистолет. Второй, тот, который метнул гранату, крикнул что-то первому, при этом едва высунувшись из укрытия. Горец не расслышал слов и сразу нажал на спуск — пораженный точным выстрелом, полицейский свернулся улиткой.

Горец спустился к Чары. Там он встретился с Логиновым. Они кивнули друг другу и разошлись. Корабли, дав гудок, расходятся в ночном море. Афганцы, дав пару тумаков пленнику, крутили тому руки. Время уходить. Отряд бегом снялся в горы.

— На чем тебя взяли? — спросил Логинов у Чары, подхватив измученного туркмена под руку и помогая в беге. Тот обернулся и вдруг уставился на Логинова ничего не понимающим взглядом.

— Быстрее, — принялись кричать на них афганцы.

— Владимирыч, ты? Тебя от духа не отличил.

— Почему?

— Лицом изменился. Лицо теперь… — Чары начал и бросил мысль на полпути. — Нашел свою свободу-то?

Логинов подтолкнул Чары, побуждая к бегу. Отдуваясь, отставая, тот кряхтел:

— Меня за тебя мурыжили. Били. Все деньги отняли. Я так думаю, подставил нас твой полковник. Ты ему зачем? Ему скандал нужен — теперь есть скандал. А туркмен заодно пропадай…

— Выдал меня?

— Нет, Владимирыч, под пытками не выдал… Не выдал, но рассказал.

Логинов хотел спросить, как это так, не выдать, да рассказать, но не успел. Впереди хлопнул одиночкой «калашников», а вслед пошла гулять сухая дробь очередей. Бойцы отряда веером стали рассыпаться в стороны. Тело Логинова последовало их примеру, увлекая за собой Чары. Краем глаза шурави ухватил Горца, запретительно показавшего на оружие.

* * *

Отряду Горца не повезло. Группа американского спецназа бродила в этих местах по горам в поисках схрона с оружием. (По злой иронии судьбы, именно об этом схроне сообщили союзникам люди Куроя для того, чтобы отвлечь тех от миссии Горца!) Искать тайник надлежало вдалеке от возможных маршрутов Горца, но командир спецназа, высаженного с двух вертолетов, решил поучить доставшуюся ему после смены кадров «земляничку» искусству лазанья по горам, и послал их без проводника, без заслона из нацармейцев, по маршруту, казавшемуся ему самым безопасным. Разведданные говорили, что в этом-то районе вооруженных боевиков нет. Но группа заплутала, отклонилась в сторону и, уже не надеясь дотемна выйти к пункту назначения, двинулась к ближайшей дороге. Именно на этом маневре спецназовцев настигли звуки недалекого боя. По инструкции им следовало затаиться, укрепиться, провести разведку и вызвать подкрепление, поддержку с воздуха, но офицер, раздосадованный простейшей подножкой, подставленной ему афганскими азимутами, в штаб сообщать не торопился. Не успели его разведчики пройти и пятиста метров, как наткнулись на «впереди бегущего», высланного Горцем впереди его быстрого отряда. Тот, видя, что уже не скрыться, пальнул в небо, спецназовцы с испуга принялись поливать свинцом то место, где возник дух.

Горец сразу сообразил, насколько отчаянно его положение. Он оказался зажат с двух сторон. Возвращаться по лощине к дороге нельзя, там солдаты наверняка успели вызвать подмогу. Миновать пиндосов, прущих в лоб, тоже невозможно. Закрепиться не на чем. Тускло.

Горца удивило одно — отчего пехотинцы иномирян появились раньше авиации? Где их вертолеты, которые они здесь, на севере, еще не боятся