Бычья гора - Брайан Панович

– Нет, ну какой красивый малыш, – сказал отец Аннет, поглаживая щеку ребенка согнутым пальцем. Ее мать, Джанин, держала ребенка так, будто он сделан из тонкого фарфора.

– Спасибо, – сказала Аннет вслух. «Пошел ты», – добавила она про себя.

– А где же гордый дедушка? – спросила Джанин.

«Будто тебе не все равно, – подумала Аннет. – Вы просто хотите, чтобы старик видел, как вы держите на руках его внука, чтобы не отказал потом, когда вам понадобятся его деньги или помощь». Она задавалась вопросом, когда успела так ожесточиться. Она же вроде должна быть счастлива. Если не сейчас, то когда?

Аннет посмотрела на Гарета, который оглядел переполненную комнату.

– Попробую разыскать его, – сказал он. Он прошел по дому, пожимая руки и оглядываясь по сторонам, пока не заметил отца через кухонное окно. Купер расхаживал по лужайке снаружи.

– Папа! – крикнул Гарет, но Купер не ответил. Он с кем-то разговаривал, но Гарет никого рядом с ним не видел. Он вышел на улицу, подошел к отцу и взял его за руку. – Пап?

– Черт бы тебя подрал, парень! – сказал Купер и выдернул руку.

– Папа, что ты здесь делаешь? Зайди к Аннет. Посмотри на ребенка.

– Меня не волнует вся эта чушь. Нам нужно уладить все прямо сейчас.

– Что уладить? О чем ты?

Купер сделал большой глоток из медной фляжки, которую держал в руке.

– Скажи ему, – сказал он, указывая флягой в сторону леса. – Скажи этому упрямому сукиному сыну.

Гарет вгляделся в темноту.

– Сказать что и кому?

– Раю, – сказал Купер. – Скажи своему упрямому дяде Раю. Скажи, что мы должны были это сделать. Скажи, что я устал слушать его нытье.

Гарет на мгновение задумался о своем старике и снова посмотрел в темноту, на этот раз уже зная точно, что там никого нет. Он положил руку на плечо отца. Купер попытался стряхнуть ее, но Гарет не отпускал.

– Папа, здесь никого нет. Только ты и я.

– Скажи ему, что мы должны были. Скажи, – Купер потряс фляжкой в сторону леса, пролив виски на землю. – Он просто говорит, и говорит, и говорит, и все без смысла. Я не могу заставить его заткнуться, парень. Нужно заткнуть ему рот.

– Здесь никого нет, папа. Дядя Рай мертв. Ты просто устал. Пойдем внутрь. – Уже несколько раз Гарет был свидетелем того, как его отец несет околесицу и разговаривает сам с собой, но сейчас он впервые назвал свою галлюцинацию по имени. Дядя Рай умер в лесу, когда Гарету было девять. Купер пытался держаться, но на самом деле так по-настоящему и не оправился, потеряв брата в том несчастном случае. Чем старше он становился, тем больше это просачивалось сквозь трещины в его скорлупе. А Гарет едва помнил этого человека.

– Зайди в дом, папа. Мы можем разобраться с этим позже.

Купер отхлебнул из фляжки и позволил сыну отвести себя в дом. Передавая своего новорожденного ребенка его папе и дедушке, Аннет почувствовала запах виски от них обоих. Если бы она могла встать и убежать прямо тогда, то сделала бы это. Она закрыла глаза и увидела Аляску.

3

Аннет всегда слышала о том, что на Бычьей горе кровь течет ручьями. Черт, ведь такое даже произошло у нее на глазах! Но теперь она знала, что иногда это случается по капле и ежедневно. Когда Гарет ударил ее в первый раз, она не ушла от него. С самой той кровавой ночи в доме его отца она была так опьянена любовью, что первая пощечина скорее потрясла ее, чем напугала. Она даже не помнила, что его так разозлило. Неважно. Все равно ведь не угадаешь, что может вывести его из себя, когда он напивается. Теперь он глава семьи, ему нелегко, и он иногда срывается. Она понимала это. Он же не сделает такого опять. Но он сделал. Второй раз он ударил ее на глазах у сыновей, Хэлфорда и Бакли. Она была на восьмом месяце. Он был пьян, но это происходило уже каждый вечер. Когда-то запах виски в его дыхании возбуждал. Он всегда приводил к темному, животному сексу. Раньше она страстно желала его и трепетала от одной мысли об этом. Теперь же смрад перегара был лишь предвестником тьмы другого рода. Теперь она молилась, чтобы насилие обошло ее стороной, как грозовая туча. Иногда так и происходило. Иногда нет. Он никогда не бил детей, но она видела, что в его глазах вызревает и это. Если бы у нее были дочери, им бы так не повезло. Она пыталась убедить себя, что Гарет всегда будет видеть ее такой, как в те времена, когда она красила губы помадой «рубиновое блаженство» и весила меньше пятидесяти килограммов, но она себя обманывала. С рождением каждого сына она становилась для него все большей обузой, будто всякий раз какая-то часть любви и уважения, которые он когда-то испытывал к ней, передавалась новому мальчику, пока однажды для нее уже ничего не осталось. С этой мыслью она просыпалась ночью, мокрая от пота, и сердце ее колотилось в груди, как молот.

В тот вечер, когда Гарет ударил ее наотмашь за обеденным столом на глазах у детей, Хэлфорд издал тихий смешок, а потом прикрыл рот, чтобы его подавить. Ее едва не стошнило.

Аннет вытерла каплю крови из носа салфеткой и смотрела, как та впитывается. Она расползалась по ткани, как раковая опухоль. Аннет увидела в этом растущем багровом пятне итог всей своей жизни и вдруг совершенно ясно осознала, что, когда ребенок, растущий в ее животе, родится, она станет больше не нужна. Дни страстных занятий любовью и планов на будущее с волнительно опасным мужем, мечты о верных и любящих сыновьях остались далеким и тускнеющим воспоминанием. Ее жизнь в качестве спутницы восхитительного и могущественного мужчины закончилась. В этой состоящей из мужчин семье на нее будут смотреть просто как на мешающуюся под ногами служанку. Он научит сыновей смотреть на нее так. Мальчики будут воспитаны по его образу и подобию, и сделать с этим ничего нельзя. Она проведет остаток своей жизни в страхе, будет смотреть, как он отравляет души ее сыновей, пока однажды не сделает что-нибудь запретное, не отступит на шаг влево или вправо от позволенного. И тогда Гарет убьет ее. Она знала это.

4

Клейтон Артур Берроуз родился 22 декабря