Белый асфальт - Анна Князева

елки палки! – Сизов неожиданно широко взмахнул рукой и сшиб со стола Добродеева стеклянную пепельницу. – Ах ты, черт! – Он наклонился, поднял ее с пола и поставил на место. – Не разбилась, и слава Богу.

– Значит, ничего не знаете про Михайловскую. – Стерхова подвела черту. – Все равно, спасибо, Егор Иванович.

Сизов не спешил прощаться, он подошел к карте и ткнул в какую-то точку ниже по течению Енисея.

– Если что, в сорока километрах от Совиной Плахи есть еще одна путиковая избушка. Та будет покрепче.

– Спасибо, что пришли, Егор Иванович. – Стерхова встала, давая понять, что разговор окончен. – В любом случае, вы нам очень помогли в прошлый раз, и сейчас.

– Ну, бывайте. – Сизов водрузил на голову шапку и потопал к двери.

Стерхова взяла свою сумочку, закинула в нее телефон и блокнот.

– Иван, подбросьте меня до гостиницы. А вечером, в семь часов, отвезите нас с Добродеевым на банкет.

Астафьев слегка замялся:

– Ресторан находится рядом с администрацией.

– Тогда к семи вечера привезите туда Добродеева, а я добегу сама.

Астафьев кивнул и, прежде чем выйти, предупредил:

– Жду вас в машине.

Глава 24

Ошибся адресом

Анна Стерхова осмотрела себя в зеркале: черные брюки и белая блузка – другой, нарядной одежды она с собой не привезла. Из макияжа – только помада и пудра. Волосы – в пучок. Вот и все. В конце концов, она сюда не веселиться приехала.

Покинув гостиницу, Анна рысцой побежала в сторону ресторана. Его было видно по неоновой вывеске.

Уже в вестибюле ее поразила вычурность и безвкусица: хрустальные люстры, свисавшие с низкого потолка, зеркала в резных золоченых рамах, обитые бархатом стены и букеты искусственных цветов, щедро посыпанные блестками.

Столы в обеденном зале буквально ломились от количества еды. Огромные блюда с жареными утками, копченой рыбой и маринованной олениной стояли рядом с безродными оливье и красной икрой. Особое место занимал многоярусный торт с нелепой надписью на сахарной глазури: «С юбилеем, любимый рудник!».

Публика в ресторане была на удивление разношерстной. Выделялись гости издалека: мужчины были одеты в хорошие костюмы, женщины – в элегантные платья. Но большую часть гостей составляли местные нувориши. Эти отличались дорогой одеждой, аномальными золотыми украшениями и прическами с блестками.

Сенатор Крамов, как всегда, был центром всеобщего внимания и окружен гостями. Гедройц, напротив, держался в стороне и поглядывал на часы, явно планируя побыстрее уйти.

Зварыкина Анна заметила не сразу: он говорил с диспетчером. Невысокий и щуплый Семочкин смог полностью его заслонить. Рядом с ними стоял поджарый мужчина, одетый не по-местному ярко: в желтые брюки и фисташковый бархатный пиджак. Его вызывающе раскованные манеры давали знать, что эта «канарейка» прилетела издалека.

Заметив Добродеева, Анна помахала ему рукой и направилась к столам, где рядом с тарелками лежали карточки с именами. Найдя свои места, они сели за стол.

В начале банкета на невысокую сцену поднялся генеральный директор рудника. Речь о героическом труде коллектива, беспрецедентных достижениях и блестящих перспективах не вызвала особого интереса. За ним выступил Крамов. Его речь вызвала более живую реакцию.

Стерхова быстро устала от выступлений и, когда наконец настало взяться за вилку, вознаградила себя с лихвой, поскольку местная кухня оказалась прекрасной.

Спустя полтора часа, во время второй смены блюд, гости разошлись по кулуарам и банкетным комнатам ресторана. Стерхова с Добродеевым вышли в вестибюль и задержались у окна, откуда открывался прекрасный вид на заснеженную площадь.

К ним подошел Гедройц, ведя под руку плотного мужчину в строгом костюме.

– Анна Сергеевна, разрешите представить главу Северской администрации – Степан Семенович Шевердов.

– Рада познакомиться, – ответила Стерхова.

Шевердов улыбнулся:

– И мне. Говорят, вы занимаетесь делом Зориной? В свое время ее исчезновение наделало шуму.

– Помните ее? – спросила вдруг Анна.

– Конечно. Она преподавала в нашем училище.

– Если уж мы заговорили о ней, могу я спросить? – спросила Стерхова и, не дожидаясь ответа, задала свой вопрос: – С кем Зорина встречалась? Кто проявлял к ней интерес?

Шевердов улыбнулся и посмотрел на Гедройца:

– Вот, что значит столичная хватка! Учитесь! – он перевел взгляд на Анну. – Зорина нравилась всем. Она была умна и красива. Однако никого конкретно выделить не могу. Я был всего лишь одним из ее учеников.

– Тогда спрошу по-другому: были в ее окружении мужчины, имя или фамилия которых начиналась на А? Учеников не рассматриваем.

– Вот так, влет не скажу. – Шевердов задумался, затем лицо его просветлело: – Хотя, постойте… Директор наш, Алексей Платонович Корчинский – раз. Физрук Алейников – два.

– Возраст? – Стерхова стрельнула взглядом в Добродеева, убеждаясь, что он все услышал.

– Алейникову было лет двадцать восемь, а Корчинскому… точно не скажу, но точно за пятьдесят.

От толпы гостей отделился мужчина в канареечном костюме и с силой хлопнул главу администрации по плечу.

– Здорово, Степка!

Испытав неловкость, Шевердов поспешил объясниться:

– Мой однокашник по училищу, Фокин Виктор… – он тихо рассмеялся. – А ведь я не знаю твоего отчества. – И снова Анне: – Он теперь большой человек, на торжество из Лондона прилетел.

– Здравствуйте, Виктор. – Сказала Стерхова. – Читала ваши показания по делу об исчезновении на Совиной Плахе.

– Кто вы, если не секрет? – живо осведомился Фокин.

Вместо нее ответил Шевердов.

– Анна Сергеевна – следователь, приехала из Москвы.

– Могу я с вами поговорить? – поинтересовалась она.

Фокин весело огляделся.

– А где вы остановились?

– В гостинице.

– Я – тоже там. После банкета к вам загляну. Тогда и поговорим.

– Договорились, – кивнула Стерхова, отметив легкость и простоту, с которой общался Фокин.

Банкет затянулся до полуночи. Планируя уйти, не попрощавшись, Анна обрадовалась, когда за Добродеевым приехал Астафьев. Из ресторана она ушла вместе с ними.

На улице сказала Добродееву:

– Завтра займитесь поиском информации на директора училища Корчинского. Он жил вблизи общежития. Не исключено, что именно с ним у Зориной был роман.

– Жив ли он… – засомневался Добродеев. – Вы же слышали, что сказал Шевердов: был еще молодой физрук Алейников.

– Алейниковым тоже займетесь. Потом.

Они перевезли ее через площадь и подождали, пока она не скроется за дверью гостиницы.

У стойки дежурной Анна заметила двоих мужчин. Они только что получили ключи от номеров. Одеты неприметно, но слишком аккуратно для здешних мест – простые, но дорогие куртки. Оба одинаково коротко стрижены и с минимальным багажом. У каждого по небольшому рюкзаку. Что-то в их внешности и движениях показалось Анне знакомым. И когда один, завидев ее, отвернулся, а другой уткнулся носом в телефон, сердце Стерховой неприятно екнуло. Они среагировали на нее слаженно, почти автоматически. Сомнений не оставалось – профессионалы. Анна знала таких людей и понимала, из какого они ведомства.

Поднявшись в номер, она сняла полушубок и легла на кровать, не раздеваясь – помнила, что должен прийти Фокин. Неожиданно для себя, она вдруг уснула и, когда услышала стук, было уже четыре часа утра.

– С ума он сошел, что ли? – с этими словами она поднялась с постели.

Стерхова удивилась еще раз, когда распахнула дверь. Фокин, одетый в шорты и майку, держал в руках бутылку шампанского и пару бокалов.

Показав на них, он сообщил:

– Украл в ресторане. Арестуйте меня.

– Непременно, – буркнула Анна и, проходя мимо зеркала поправила волосы. Потом указала ему на кресло. – Садитесь.

Фокин был в той степени опьянения, когда еще весело и совсем не хочется спать. Он тут же открыл бутылку шампанского и наполнил бокалы, которые поставил на прикроватную тумбочку.

Стерхова сидела на кровати, поскольку другого места не было. Она не стала отказываться и выпила – с чего-то нужно было начинать разговор.

– Шампанское вы тоже украли?

– Нет! Это – нет! – отставив пустой бокал, гость вскинул руки, словно оправдываясь. – Шампанское купил вчера в местном маркете. И, знаете, когда я сюда приехал, был поражен. Тридцать пять лет прошло, а ничего не изменилась. Дверь в магазине «Продукты» скрипит, как и раньше.

– Когда вы уехали из Северска?

– Через год после окончания ПТУ.

– Помните то время? – Стерхова аккуратно подбиралась к нужной теме, но, как выяснилось, напрасно. Фокин ответил прямо:

– Мы договорились, что я буду отвечать на ваши вопросы. Ну, так задавайте. – Он снова наполнил