Четыре мертвых сестры - Наталья Евгеньевна Масальская

Сомова, которая застыла с фарфоровым чайником в руках, благоговейно глядя мужу в рот, закивала.

– Ну вот и славно, – просиял Москвин. – А я – Егор, это моя помощница – Юля.

– Очень приятно, – неловко улыбнулась я.

– Я все вам покажу. И даже вещи кое-какие уже приготовил, да, дорогая?

– Кирюша, как только услышал о вашем приезде, только об Иволгине и говорил… – Инга вдруг осеклась и бросила испуганный взгляд на мужа.

От Егора, конечно, это не укрылось. Придвинувшись ближе к столу, он тут же поинтересовался:

– Вас что-то смутило?

– Да нет, что вы! – поспешила отмахнуться Инга. – Просто чашка горячая.

Она поставила на стол рядом с Егором чайную пару тонкого фарфора, украшенную синими колокольчиками.

– Я слышал, что с семьей Иволгина приключилась какая-то странная история, – решив не рубить сплеча, начал Егор.

Кирилл и Инга вмиг посерьезнели и обменялись взглядами. Как человек, который в семье принимает решения, ответил Москвину Кирилл:

– Признаться честно, да. Случилась здесь прескверная, запутанная история. Семью Владлена Семеновича убили при каких-то очень странных обстоятельствах, – вкрадчиво начал он.

Мне было интересно наблюдать в этот момент за Егором. Он был само внимание. Если бы я не знала, что он в курсе этой давней истории, поверила бы, что слышит о ней впервые и очень удивлен. Похоже, что я недооценила его таланты.

– А поподробнее? – Егор достал из кармана льняного пиджака блокнот с ручкой.

– Да мы, собственно, мало что об этом знаем. Приехали в поселок около года назад, а до этого момента дом пустовал.

– Страшно, наверное, жить в доме, где такое случилось? – Я тоже решила вступить в игру. Тем более что по дороге сюда мы с Егором договорились во что бы то ни стало разговорить молодую чету.

Над столом повисло молчание, разбавляемое только тонким позвякиванием чашки о блюдечко в чуть трясущихся руках Инги.

– Вы знаете, да. – Она наконец поставила чашку на стол. По ее прямой спине и высоко поднятому подбородку было видно, что она решилась на серьезный шаг. – В поселке болтают разное. Что убили дочерей писателя по какому-то страшному обряду. Что преступник хотел создать сверхсущество, которое привязано к дому.

– Инга, – оборвал ее Сомов. – Ну что ты, как базарная сплетница, слухи пересказываешь! Хотя, вы знаете, Инга права. Иногда, как подумаешь обо всем этом, становится жутко.

– Вот, – плотно закутавшись в шаль, поддержала мужа Сомова.

– Признаюсь честно, я тоже кое-что слышал об этом деле. Если вы спросите мое мнение, все эти слухи – не более чем буйная фантазия. Ну какое сверхсущество? По-моему, вздор и околесица. Я уверен, если уделить этому случаю немного времени, я смогу развеять все эти нелепые байки, – уверенно заявил Егор, чем немало удивил хозяев дома и, как мне показалось, вызвал их уважение.

– Предлагаю по этому поводу по маленькой, – воодушевился Кирилл и, поднявшись из-за стола, быстро вышел из столовой в смежную с ней кухню. – У меня наливочка своя, – донесся оттуда его громкий голос.

Через несколько минут он снова появился в комнате с подносом, на котором стоял небольшой графин и четыре высокие хрустальные рюмочки. – Вы не подумайте чего плохого, – поспешил добавить он. – Люблю сам процесс приготовления. Что-то вроде хобби. Делаю так, для души. – Он поставил поднос на стол и разлил по стопкам прозрачную ярко-розовую жидкость, от которой по всей столовой разнесся аромат малины.

– Кирилл скромничает, его наливка – просто чудесная. Чувствуете, какой аромат? Малина своя. В прошлом году урожай отменный был. Может быть, вы варенье хотите, так я принесу.

– Нет-нет, – поспешила ответить я. – Не беспокойтесь.

Послышался перезвон сдвинутых рюмок, мы с Москвиным пригубили ароматную наливку и восхищенно закивали головами

– Очень вкусно, – похвалила я и придвинула ближе чашку с чаем.

– Повторить? – обратился Сомов к Егору, но тот наотрез отказался.

– Не понравилась?

– Я не пью на работе, – сухо ответил он.

Я предложила ему попробовать кусочек торта, но Егор и от него поспешил отказаться.

– Ну что же вы от всего отказываетесь, – забеспокоилась хозяйка. – Ничем вам не угодишь.

– Просто я не пью алкоголь и не ем сладкое. Если вы не против, давайте вернемся к Иволгиным. Вы сказали, по поселку гуляют слухи об их убийстве. Но, насколько я знаю, их убили не в доме, так что вам нечего бояться.

– Вот видишь, дорогая, – обратился к супруге Кирилл. – К дому вся эта дикость никакого отношения не имеет.

– А что, если люди правы и монстр существует? – не унималась Инга. – Вон старуха Патрикеева два дня назад видела его на окраине поселка.

Услышав знакомую фамилию, мы с Егором переглянулись.

– Инга, умоляю тебя, Патрикеевой восемьдесят. Того гляди, она и смерть с косой увидит. Егор, помогите мне. Как мне убедить супругу в абсолютной нелепости этих слухов? У меня просто не осталось аргументов.

– Инга, – начал Егор. – Хотите, я докажу, что никакого монстра не существует? У меня есть кое-какой опыт ведения расследований. Думаю, я смогу вам помочь.

Он был чертовски убедителен сейчас, и я смотрела на напарника со смесью удивления и восхищения. Умеет же быть душкой, когда захочет.

– Пожалуйста. – Инга с азартом откинула шаль. – Я буду вам очень признательна. Это ужасно, когда ты все время думаешь о привидениях. Мне иногда кажется, что я чувствую их присутствие в доме, что они смотрят на меня, когда я готовлю или читаю в гостиной. Кажется, это не ветер завывает в трубе и не мыши скребутся за стенами, а они, неприкаянные души. Кирюша говорит, все это фантазии впечатлительной женщины, а я совсем потеряла покой.

– Да, – обратился Сомов к Егору, – я назову вас величайшим сыщиком всех времен и народов, если вы избавите меня от параноика, завладевшего телом моей горячо любимой супруги.

– Как это замечательно! Вы совсем как Эркюль Пуаро. – Глаза Сомовой горели восхищением.

– Предпочитаю мистера Шерлока Холмса, – поспешил ответить Егор. – Не спорю, Агата Кристи создала замечательного сыщика, но товарищ Конан Дойл – безупречного.

– Отчего вы так решили?

– Ну как же, автор – женщина, а это эмоции и сантименты, которые противопоказаны…

– Холодному мужскому рассудку, – вставила я, и все, кроме Егора, рассмеялись.

– Вот вы какой, – с прищуром сказала Инга. – Но сейчас равноправие, разве нет?

– На права женщин я не претендую, но есть вещи, которые не терпят суеты и эмоций, – парировал Егор.

– Полностью с вами согласен, – поспешил поддержать его Кирилл, и наша еще недавно дружная компания раскололась, пусть и в шутку, на два противоборствующих