Танец теней - Яков Осканов

Тропа буквально через пятьдесят шагов начинала забирать немного вправо, и в ней наметился лёгкий подъём. Она петляла между старых осин и лип, окружённых густой порослью кустарников.

За одним из поворотов я неожиданно увидел двух косуль, стоящих прямо на тропе, примерно в сотне шагов. Они смотрели на меня со смесью любопытства и тревоги, и по их напряжённым позам было видно, что они готовы в любой момент броситься наутёк. Я тоже замер и отвёл от них глаза, не показывая своего интереса. Потом начал медленно пятиться обратно за поворот.

Оказавшись вне поля их зрения, я как можно тише скинул с плеча винтовку, лёг на землю и осторожно пополз вперёд. Косули продолжали стоять на том же месте.

Конечно, они видели меня, но вместо высокой грозной фигуры сейчас им показались лишь мои плечи и голова у самой земли, так как тело и ноги были скрыты за изгибом тропы. В такой конфигурации, по моей логике, человек должен был вызывать гораздо меньше опасений.

К сожалению, косули не были знакомы с моей логикой. Я только-только упёрся локтями в землю и начал целиться, как они неожиданно сорвались с места и понеслись по тропе в противоположном от меня направлении.

Времени на раздумья не оставалось, как и не оставалось его, чтобы верно прицелиться. Одно из животных уже скрылось за поворотом, ещё миг, и скрылось бы другое. Я выстрелил. Зверь споткнулся, замер, но тут же продолжил бег. Похоже, ранил. Но смертельно ли? Спешить теперь было некуда. Если рана серьёзная, подранок скоро ляжет. А если нет, то настичь его будет невозможно.

На месте, где пуля достигла цели, на земле виднелись следы крови. Дальше и дальше по тропе попадались тёмные алые капли, которые надёжно вели меня вслед за добычей.

В какой-то момент косуля свернула с тропы в чащу, и я свернул за ней.

Вечерний свет не мог проникать сквозь густые сомкнутые кроны, а потому меня окутали тени, в которых плясали пятна солнечных зайчиков простреливавших сквозь листву отдельных лучей. Двигаться стало сложнее, приходилось всё время смотреть под ноги. Да и различать след в сгущающемся полумраке лесного полога становилось всё труднее.

Увлёкшись преследованием, я сразу не заметил, что погода начала меняться и на лес опустился туман. Нужно было спешно возвращаться в Ирий, так как в плотном тумане, да ещё и в сумерках, найти дорогу к усадьбе можно будет только случайно.

Главное было вернуться к речушке. Потом подняться вверх по течению до места, где в неё впадал ручей, потом ещё немного вернуться вдоль ручья до места, где я ставил петли (вполне возможно, что уже и не пустые!), а там уже выходить на старую дорогу.

Я прислушался и понял, что отошёл от реки довольно далеко, так как не слышал её. По моим прикидкам она должна была где-то на расстоянии полверсты за моей спиной. Я развернулся и бодро зашагал в выбранном направлении.

Однако в скором времени мне не удалось выйти ни к речке, ни к тропе, с которой я свернул в чащу. В неверном свете уходящего дня окутанный густой дымкой лес казался на редкость однообразным, не имеющим никаких примет, позволявших ориентироваться. Я мог положиться лишь на уклон, указывающий путь вверх, к вершине увала.

Вид с высоты мало чем помог. Вся округа была укрыта плотной белесой пеленой, скрывающей всё, что находилось на пятьдесят шагов ниже по склону.

Туман так сгустился, что стал уже почти моросью, осязаемой моей кожей. Нечего было и думать, чтобы пытаться найти дорогу ночью. Я стал прикидывать, как бы половчее устроиться на ночлег.

К ночи стал подниматься ветер, и оставаться на открытом месте на вершине увала было не самой лучшей идеей. Нужно было спуститься в лощину, поискать тихое местечко и переждать там ночь, чтобы утром, при свете, отыскать дорогу в усадьбу.

Причин для серьёзного беспокойства не было. Дни стояли тёплые. У меня были припасы в котомке, оружие, патроны к нему, сам я не был ранен или болен. Мне много раз приходилось ночевать в одиночку в тайге, в том числе и по пути к Ирию.

Было лишь досадно, что я потратил почти всё время на поиск подстреленной косули, да так и не нашёл её. Нужно было раньше смириться с тем, что я заблудился, и принять решение ночевать в лесу. А вместо того, чтобы подниматься на вершину увала, стоило устроить себе место ночлега: насобирать дров и развести костёр до того, как густой туман окутал лес своими влажными призрачными объятьями.

Я продолжал осторожно спускаться по склону, когда заметил справа тёмный провал, похожий на вход в пещеру.

Похоже, судьба, хоть и подшутила надо мной вечером, всё же не лишила меня благосклонности и предоставила мне удобное место для ночлега как знак своего покровительства.

Впрочем, было одно обстоятельство, которое нужно было учесть. Не только заблудившиеся люди любят пещеры. И прежде, чем располагаться в них на ночлег, требовалось выяснить, не опередил ли вас какой-нибудь зверь, устроив там своё логово.

Я скинул с плеча винтовку, взял её на изготовку и, не таясь, зашагал к зияющему чёрному провалу. Скрываться не было смысла, так как любой зверь всё равно услышит человека, бредущего в темноте по камням. К тому же застичь животное врасплох, отрезав ему, возможно, единственный путь к отступлению, было гораздо опаснее, чем выдать себя. Ведь в большинстве случаев зверь предпочтёт отступить, чем кидаться в бой.

Достигнув входа, я с облегчением обнаружил, что опасения мои и предосторожности были напрасными. Пещера была маленькой, всего шагов десять в глубину, а главное — пустующей.

В неясном вечернем свете я приметил, как что-то белеет у дальней стены, и, сделав несколько шагов вперёд, понял, что передо мной лежит груда костей. Первое, что бросилось в глаза, — узнаваемый профиль человеческого черепа. Я подошёл ближе, поднял его и вернулся выходу, чтобы лучше разглядеть находку в лучах уходящего дня. Череп был старым. Кем бы ни был его обладатель, сей бренный мир он покинул давно.

Мне же предстояло решить, оставаться в этой пещере на ночь или нет. Я поднял череп повыше, повернул его к себе и, глядя в чёрные провалы глазниц, с преувеличенно трагическим пафосом обратился к своему новому соседу: «Спать тут или не спать? Вот в чём вопрос, сударь».

Мы немного помолчали, и